Онлайн книга «Страсти по рыжей фурии»
|
Серж почти не заметил меня. А чего я ждала? Чтобы он, словно в сказке, упал передо мной на колени и выразил горькое сожаление, что в юности не смог разглядеть во мне прекрасную принцессу? Что последние десять лет он томился в одиночестве, без любви, и что только во мне наконец нашел свой идеал? Что... – ...Как одно мгновение. И вот мы снова вместе, словно и не было этих десяти лет после школы, – все такие же молодые, такие же красивые! Ничего не убавилось, только прибавилось – ума, опыта, доброты. Посмотрите друг на друга – какие необыкновенные девочки, какие замечательные мальчики. Сколько талантов уже открылось – есть и врачи, и музыканты, и преподаватели, даже актриса среди нас есть одна... – Все обернулись на меня, а Фогельсон, пользуясь всеобщей эйфорией, чмокнул меня в щеку. – И депутат Государственной думы. Кто знает, может быть, президентом нашей страны когда-нибудь будет женщина, наша замечательная Настя Бубнилова... Пирогова перешла на персоналии, в зале то и дело раздавались взрывы смеха, а Серж продолжал удивленно смотреть на меня, в то время как все уже переключились на очередного героя дня. – Так давайте же выпьем... – Стойте! Подождите! Хлопнула дверь, и на пороге появилась Шурочка. Та самая Шурочка, которая мне столько крови попортила в юности. Она смеялась и махала руками, раскрасневшаяся от холода, запыхавшаяся, кто-то быстро налил ей шампанского. – Ура! – закричали все, и она – звонче всех. – Шурка, молодчина, все-таки пришла! – полезла к ней целоваться Пирогова, внимание всех было переключено на только что вошедшую. Да, вовремя она, эффект почти театральный получился... – С таким трудом, – смеясь, объясняла счастливая Шурочка. – Не с кем ребенка было оставить, я была просто в отчаянии. – Золотая ты наша! – Пирогова опять бросилась ее тормошить. – С собой бы взяла. – Да ты что! Это же такой Терминатор... Катя, бывшая Варшавская, принялась мне рассказывать о своем сынишке, но я опять ничего не слышала. Это был не вечер, а сплошной адреналин! Серж Мельников, во все глаза глядя на Шурочку, медленно пробирался к ней сквозь толпу, и что-то такое было в нем, что вызвало во мне прежнее бессильное разочарование. – Ты смотри-ка, – подтолкнула меня локтем Катя, – старая любовь не ржавеет. – О чем ты? – Я о Сережке и Шурочке. Они же расстались после школы, а теперь, видишь... просто пожирают друг друга глазами. – Но у нее ребенок... Разве она не замужем? Катя посмотрела на меня с изумлением: – Дорогая, ребенок и без мужа может родиться! После первого общего тоста присутствующие разбились на небольшие группки, а я опять выскользнула из-за стола, с трудом отбившись от любезного Юрочки. В дамской комнате я сполоснула лицо холодной водой, потом принялась пудриться. Зеркало отразило мое высокомерное, раздраженное личико. «Ну и черт с ними! – в сердцах думала я. – Старая любовь не ржавеет. И он по-прежнему без ума от Шурочки... Надо выбросить из головы все эти бредни. Кончено. Серж Мельников для меня умер. Завтра пойдем с Митей подавать заявление в ЗАГС. Нет, завтра воскресенье, придется на той неделе...» Я подмигнула себе, повернулась в профиль и оглядела костюм. Удачное приобретение, мне повезло. И в этот момент появилась Шурочка. Она не успела заметить меня в суматохе и теперь, когда наши взгляды вдруг столкнулись в зеркале, вздрогнула и побледнела – яркий румянец стремительно исчез с ее по-прежнему очень симпатичного личика. Не поворачиваясь, я довольно развязно сказала ее отражению: – Шурочка, как я рада... – Танита! – Она оглядела меня с ног до головы, не в силах скрыть в первую минуту встречи изумление и зависть. Я даже посочувствовала ей мысленно, что до сих пор она так и не научилась владеть собой. Наконец она очнулась – это была уже прежняя очаровательная Шурочка, которую все любили. И с детской непосредственностью, немного наигранной, правда, она восхищенно воскликнула: – До чего же забавные пуговицы у тебя! – И это все, что ты можешь сказать мне после десяти лет разлуки? – шутливо уколола я ее. – Нет, я просто в восторге от тебя. Да и все в восторге... – наконец нашла она верный тон и теперь говорила со мной как старая добрая приятельница. – Танюша, дорогая, ты из тех женщин, которые со временем становятся все лучше и лучше! Я слышала, ты у нас кинозвезда? – Да, снялась случайно в одном фильме у... – Я назвала фамилию режиссера. – Ну уж, не верю я в случайности, – скептически поджала она губки. – Ты работаешь? – Да, но моя должность звучит очень банально – я зубной врач. – У тебя ребенок? Мальчик, девочка? – Сын. – Она улыбнулась довольно. – Витюшка. Ему шесть лет... – Прекрасно! – искренне восхитилась я. – А кто муж? Кто тот счастливец, которому досталась самая красивая девушка нашего класса? Я не могла не задать этот вопрос, хотя ответ на него уже знала. Шурочка, глядя мне прямо в глаза, ответила очень просто: – Я не замужем. И никогда не была. – Счастливая! – Я вздохнула. – Я была два раза, и не слишком удачно. Детей нет пока... Шурочка после этих моих слов заметно помягчела, расслабилась и произнесла так мягко, так дружески, что мне очень захотелось поверить в ее теплые чувства ко мне: – Эх, Танита, нам ли быть в печали! Девушки мы видные, интересные, все у нас еще впереди! – Сережка Мельников даже в лице переменился, когда тебя увидел, – поделилась я своим наблюдением. – Да? – Она как-то вяло пожала плечами, хотя я ждала от нее совсем другой реакции. – Мы с ним давно расстались, кажется, сразу после школы. Юношеская любовь – она только на время юности, потом исчезает без следа. Как подростковые угри... – Зато теперь вы два вполне взрослых самостоятельных человека, и есть шанс... Она посмотрела на меня с любопытством. – Возможно. Идем, а то весь вечер здесь проболтаем. Стоп, я же хотела подкрасить губы! В зале веселье шло полным ходом. Шампанское уже выпили, и теперь на столах почетное место занимала водка. Борька Мусатов, скинув пиджак, лихо отплясывал «Яблочко» – когда-то ему довелось служить во флоте. Потом музыка сменилась, и танцевать принялись почти все присутствующие. Я выпила для куража стопку, и в это время ко мне подскочил Андрей Грибов – его имя наконец всплыло в моей памяти. – Храбрая женщина, – сказал он, глядя, как я, не поморщившись, заедаю водку оливкой. – Станцуем? Я протянула ему руку, и мы вошли в круг. Бывшие одноклассницы томно извивались под музыку, Мусатов упорно отплясывал «Яблочко». Ребята больше болтали, сбившись в кучу. |