Онлайн книга «Страсти по рыжей фурии»
|
– Я никого не ненавижу. – Митя... Слова такие глупые, жалкие, ими никак не передать то, что я чувствую к тебе. В тебе вся моя жизнь. – Я осыпала поцелуями его ладонь, окропив ее заодно слезами. – Так мокро... будто дождик брызнул, – слабо улыбнулся он и тихонько вытер ладонь о шуршащую простыню. – Ты не плачь. Все будет хорошо. – Как хорошо, что хорошо? – с бессильным отчаянием спросила я. – Все. Пройдет время, и ты успокоишься и не будешь больше плакать. Станешь радоваться солнышку, небу, свежему ветру... – Ты это так говоришь... Я даже не могу сказать, какты это говоришь... Как будто дальше я буду жить без тебя! – Таня, миленькая... Кто кого сейчас должен успокаивать? – Он вздохнул с трудом. – Ты просто маленькая эгоистка, требуешь невесть чего у умирающего человека. Прости... но сейчас я не могу сказать тебе ничего оптимистического. – Нет, это ты меня прости... Ведь все из-за меня произошло! Он улыбнулся уголками губ, ничего не ответил. – Митя... Он молчал, но я знала, что он меня слышит. – Помнишь, ты несколько раз делал мне предложение? Я все смеялась, отнекивалась, тянула время... Митя, я согласна! Я хочу быть твоей, совсем твоей, чтобы всегда быть только твоей... Твоей женой. Уголки губ опять дрогнули, но глаза упрямо шарили по потолку. – Хорошо. – Что, ты согласен? – Да, – чуть помедлив, устало ответил он. – Если я выйду отсюда, мы поженимся. Повисла пауза, нарушаемая только гудением многочисленных приборов, поддерживающих жизнь моего возлюбленного. Я бы хотела, чтобы Митя сам сказал мне эти слова, вновь произнес свое предложение, но он продолжал напряженно рассматривать светло-зеленый потолок... «Маленькая эгоистка...» Нет, Митя не прав. Как бы я хотела исполнить все его желания, все то, о чем он мечтал когда-то... Невозможно, невозможно, чтобы я опоздала! К вечеру доктор со старинным русским именем Савелий беседовал со мной в больничном буфете. Мы говорили о каких-то пустяках сначала, потом, когда он наконец увидел, что я расправилась со своим жалким ужином – стаканом кефира и булочкой, начал: – Танита, вы должны быть ко всему готовы... – Да, я понимаю, – спокойно ответила я, хотя внутри меня все задрожало. – Сколько еще? – День, от силы два. Операция не поможет. Я хотел вам сказать это раньше, но тогда была небольшая надежда, что, возможно, процесс будет развиваться в ином направлении. Теперь же этой надежды нет. – Совсем... совсем никакой надежды? – Я еще не верила услышанному. Вернее, не хотела верить. – Держитесь. – Доктор холодно и пристально смотрел мне в глаза, и под его мрачным взглядом я не могла позволить себе расслабиться, впасть в истерику. – Что же делать? – растерянно спросила я. – Ничего не надо делать. Все произойдет само. Медицина в этом случае бессильна, жестоко терзать уже истерзанный организм. – Жестоко ничего не делать! – попыталась возразить я, но мой собеседник остановил меня ледяным взглядом. – Сколько надо заплатить? Я готова, сколько угодно... – Ни за какие деньги вашему Мите уже не поможешь. Держитесь. Доктор Савелий хотел встать, но какая-то неясная мысль не давала мне покоя. – Нет, постойте! Я о другом... Нас ведь могут здесь обвенчать? – О чем вы? – Хотя бы один час, одну минутку быть его женой, быть с ним единым целым, чтобы даже в загробной жизни... – Поговорите с отцом Георгием, – ласково прервал он меня. – Я, со своей стороны, никаких противопоказаний для церемонии не вижу. Кажется, я сам подсказал вам это в прошлом разговоре. – Савелий, почему он... почему Митя сейчас так безразличен ко мне? – Милочка, ну вы даете! – развел он руками. – Человек при смерти, а вы от него требуете... – Да, все понимаю. Но раньше, сколько я его помню, он думал только обо мне, он мечтал о свадьбе, он... Нет, даже невозможно описать... Митя просто дышал мной! – Охотно верю. – Он царапнул меня тем особенным взглядом, которым смотрели на меня окружающие люди все последние дни. – Отчего же теперь такая перемена, словно и не было ничего этого раньше? – Только в любовных романах да в дешевом кино влюбленные страстно целуются на смертном одре. В жизни все по-другому, я уж повидал. Ваш Митя умирает, ему не до возвышенностей всяких. Сейчас его невеста – смерть, уж извините за пошлое поэтическое сравнение. – Нет... – Я закрыла лицо ладонями и на какое-то время оцепенела вся. Сбывалось то, во что я отказывалась верить, – я была совершенно бессильна и беспомощна перед судьбой. Отца Георгия я нашла в терапевтическом отделении – он сидел в окружении старушек и о чем-то доверительно беседовал с ними. На миг я почувствовала раздражение – столько немощных, дряхлых, никому не нужных старушек продолжали упорно жить, перетирая деснами больничную пищу, в то время как молодые, полные надежд и планов люди уходят в небытие. – Извините, – произнес отец Георгий своей пастве, увидев в дверях палаты меня. Это был невысокий, пожилой уже человек с седоватой каштановой бородой и светлыми бровями. Лицо у него было усыпано мелкими рыжими веснушками – мое сердце немного смягчилось, когда я вблизи разглядела его веснушки, словно увидела перед собой родственника. – Что случилось? – подойдя, спросил он. – Я насчет Дмитрия Полякова. Вы недавно соборовали его... – Хорошо помню. Ему стало хуже? – Да. Впрочем, этого следовало ожидать. – Я замолчала, пытаясь справиться с волнением. – Как вас зовут, милое дитя? – с ласковой строгостью вопросил отец Георгий. – И кто вы Полякову? – Танита. Не Татьяна, а – Танита... Это не псевдоним. А Полякову я... никто. Нет, не так... – Неожиданно слезы опять потекли у меня из глаз. Батюшка взял меня под руку, и мы медленно пошли по больничному коридору. – Мы живем вместе давно, уже несколько лет. Он хотел жениться на мне, но я все тянула, тянула... Я знаю теперь, что останавливало меня соединиться с ним, – я думала, что есть человек лучше, интереснее, рядом с которым жизнь будет сплошным праздником... – Какой-то конкретный человек или ваша мечта? – Конкретный. – Я вспомнила о Серже, и слезы моментально высохли на моих глазах. – Я страшно заблуждалась. Счастье было совсем рядом, но я не видела его! Потом появился человек, о котором я мечтала, и я... и я Мите с ним... – Понимаю – дальше, дальше... – Только тогда я сразу поняла, что заблуждалась, но было поздно – человек, о котором мечтала, оказался сумасшедшим. Именно он ранил Митю, именно он убил его! |