Книга Копье и кость, страница 27 – Анастасия Машевская

– Сколько младшему лет?

– Семь или около того.

– Он в замке Ардена?

– И об этом рассказали?! – Казалось, дерево подлокотника хрустнуло под молотом кулака. – Да, – суше ответил герцог.

Шиада кивнула, ничего не ответив. И зачем спрашивала, интересно.

– Тебе надо женить Ардена, чтобы, коль уж он воспитывает твоего сына, у мальчишки были отец и мать, – наконец снизошла Вторая среди жриц. – Либо отправить его в замок какого-нибудь лорда, где уже есть состоявшаяся чета, которая о нем позаботится. Например, к Одоару.

– У Одоара своих сыновей шестеро, – хмыкнул Берад. – На что ему еще и мой, к тому же внебрачный?

– Совершенно ни к чему, – согласилась Шиада. – Но там он сможет затеряться среди многолюдья.

– С таким же успехом я мог бы вернуть его сюда, – заметил мужчина.

– Я сказала – туда, где есть состоявшаяся чета, – не менее трезво заметила женщина. – Ты думаешь, мы подходим? – вздернула изящную, изогнутую луком бровь.

«Рассудительность в женщине хуже, чем заноза в заднице!» – подумал Берад, ничего не ответив вслух.

– А наша вера учит, что мудрость женщины – благо. Вообще любое благо является благом само по себе и представляет собой цель для всякого человека. Мы ведь не запрещаем мужчинам стремиться к тайнам тайн на Ангорате. Здесь, конечно, иначе, – быстро увела она разговор в сторону, заметив, как помрачнел супруг. – Но и в вашем, христианском, случае, коль уж вы считаете, что женское тело стало той тропой, по которой в мир проник дьявол, женщинам надлежит стремиться к добродетелям. А значит, и к рассудительности. Что-то такое есть в вашей Библии.

Берад едва с кресла не навернулся:

– Ты изучаешь Писание?

Шиада посмотрела на него так, будто они говорили о вещах совершенно будничных, как, например, сбор капусты для пахаря, сбор меда для пасечника…

– Разумеется. – Шиада наклонила голову. – Вторая среди жриц обязана знать все о религиях Этана.

И вдруг, точно решившись, жрица продолжила:

– В конце концов, вера всего одна и исходит от богов, – внушительно заявила она. – А уже людям приходит в голову идиотская блажь выдумывать всякие учения, давать им дурацкие названия и составлять толстенные своды правил, по которым власть или силу имущим удобно жить и до которых самим богам нет никакого дела.

Берад вцепился в подлокотники так, будто и впрямь боялся навернуться. Ей-богу, язык ей отрезать однажды все-таки придется.

Шиада покосилась на мужа с нескрываемым ехидством.

– Ну-ну, лучше подумай над тем, что я сказала. Если ты не согласен на фигуру Одоара, то я внимательно слушаю другие предложения.

Берад превозмог себя.

– Я подумал насчет Хорнтелла.

– Он в прошлом язычник, – подсказала жена.

– Твоя правда, – согласился Лигар. Правда, ему ли жаловаться?

– А что, если Гудан?

– А что, если ты женишь Ардена. Мальчишка все-таки живой ребенок, пора бы приткнуть его куда-то наверняка и смотреть в оба. Поскольку мужчины воспитывать детей совсем неспособны, найди женщину, которая заменит ему мать, и дело с концом.

– Тогда я точно верну его домой, – зло выговорил Берад. Вот же несносная, несносная баба!

– Я не баба и воспитывать твоего бастарда не намерена.

А что ж ты об этом вообще заговорила?! Берад явно выходил из себя. Говорить с ним становилось бессмысленно.

– Праматерь, – протянула женщина. – Этот разговор ни к чему не ведет.

Берад понял, что их совместный вечер сейчас закончится, а он еще не был готов расстаться с женой. К тому же расстаться в очередной раз так и тогда, как и когда ей хочется.

– Я еще поразмыслю над этим, – повысил тон, давая понять, что разговор не окончен. – Ну? Помнится, ты еще там что-то хотела спросить, – посмотрел на жену презрительно, как на очередного просителя в своем кабинете.

– Помнится правильно. – Жрица усмехнулась, как вдруг…

– Шиада! – взметнулся герцог с кресла, не выдержав очередной дерзости.

Женщина от неожиданности расширила глаза и схватилась за горящую щеку.

– Ты с ума сошел?!

– Это ты совсем утратила совесть и стыд!

«Но если это тебя так задевает, может, мне всегда тебя бить? Так я вижу, что у тебя есть хоть какие-то чувства», – нарочито громко думал герцог, надеясь, что Шиада, как всегда, все услышит. Жрица никак не отреагировала, заставляя Берада продолжить.

– Так что ты там еще хотела спросить? – грубо бросил мужчина.

Шиада ответила не сразу – приосанилась и вновь натянула маску бездушной жреческой рассеянности. Точь-в-точь как выглядела до пощечины, только припухшая красноватая щека смазывала все впечатление.

– Я нередко размышляю вот над чем: для чего люди вступают в брак? Ради объединения состояний, ради установления дружеских отношений между семьями, ради красивых детей и внуков, ради соседства и укрепления границ; ради связей и кровных уз с высокими семьями; встречаются браки, заключаемые принципиально только в каком-то узком кругу семейств, и тогда у людей сам выбор нареченных небогат; иногда в брак вступают для того, чтобы иметь единоверное потомство; и редко из-за любви, но обязательно при совпадении хотя бы одного из некоторых названных условий. А еще брак нередко заключают семьи и родители, но не молодожены. При этом во всех этих случаях есть нечто общее: сын остается в роду, дочь растят для другой семьи. Поэтому на любой женщине без исключения женятся ради ее приданого. Люди не вступают в брак, чтобы досадить друг другу, – это точно. Теперь смотри: ты решил жениться сам, без согласия отца; ты и так был дружен с Рейслоу, ты происходишь из древнего иландарского рода, ты знатен и уважаем, при этом ты не то чтобы был в меня влюблен или был единоверцем мне. Чего такого, – женщина заглянула мужу в лицо, – ты получил от моего отца в приданое, что взял меня в жены?

– Все сказанное тобой верно, но зачастую только для первого брака. Приданое твое и впрямь велико: сохранное герцогство примерно четыре года назад и моя собственная жизнь, спасенная уже дважды. Кроме того, ты всегда была весьма ценным и желанным трофеем для многих, так разве не лучшему другу короля должна достаться его племянница? Наконец, я знал, что твои дети все равно не наследуют мне. Ну, правда, я не ведал, что их не будет, но не о том речь. Словом, Шиада, я мог себе позволить жениться из благодарности и развлечения ради. А твой отец тем самым увеличил состояние твоих братьев, не растрачиваясь на приданое.

У Шиады померкло в глазах. Правы древние: прежде чем задать вопрос, удостоверься, что готов услышать ответ. Сердце от ярости колотилось так, что с каждым толчком кровь подступала к горлу до тошноты.

– Пожалуй, турнир при Нироховом дворе был бы развлечением куда более безобидным, – сдавленно проговорила жрица, поднимаясь.