Онлайн книга «Одержимость»
|
– Ничего, пройдет. – Если надумаешь – в любое время. Буду рад. – Спасибо. – Она улыбнулась. – Может быть. – Задумалась, наклонилась, погладила стакан. – Хочу показать тебе кое-что. Алекс повела Дэвида в проявочную, взяла бумагу со столика, недоуменно уставилась на нее – та представляла собой сплошную мешанину белого и серого. Тряхнув головой, Алекс взяла негативы и положила на треснувшую пластмассовую столешницу, включила подсветку. Ничего. На них ничего не было. Абсолютно ничего. Словно их и не экспонировали. – Ты не выдержала их в закрепителе, – сказал он. – Не смеши меня – конечно выдержала. – Значит, раствор у тебя был слишком старый, весь выдохся. У тебя негативы не до конца проявлены. Что на них было? – Вот в этом-то все и дело. Эти фотографии мне прислал клиент – целую пленку… он немного эксцентричен… это были фотографии гениталий какого-то животного. Она заметила на себе испытующий взгляд Дэвида и зарделась. – Он знал, что я увлекаюсь фотографией. Так вот, я их проявила, сделала контактные отпечатки – все получилось прекрасно. Я повесила их сушиться, а когда пришла посмотреть, то на одном кадре увидела лицо Фабиана… Оно просто само там появилось. Дэвид посмотрел на нее, пожал плечами: – Двойное экспонирование. – Нет. – Она отрицательно покачала головой. – Исключено. – Этот твой клиент – он знал Фабиана? – Нет. У него не было никаких причин фотографировать Фабиана. Да и на негативе ничего такого не было. – Ты хочешь сказать, что ничего не заметила на негативе? – Нет, на негативе этого не было. – Ты уверена, что тебе это не привиделось? Она снова покачала головой. – Алекс, понимаешь, ты сейчас очень взволнована… – Мое волнение тут ни при чем, – отрезала она. – Господи боже, ты что хочешь делать? Отправить меня в психушку? – Я думаю, тебе стоит показаться доктору. – Дэвид, я не сумасшедшая, я со всем управляюсь. Просто происходит что-то очень странное. Я чувствую, что Фабиан все еще где-то рядом, поэтому и появилось его лицо. – И Фабиан стер изображение? – Может быть. – Она пожала плечами. – Что еще? – Всякие глупости. Может, и ничего. Я вот думаю… может, мне сходить к медиуму. Если надумаю, ты пойдешь? – Забудь об этом, дорогая, только себе хуже сделаешь. Если бы ты пошла к медиуму и стала бы говорить с Фабианом… что бы ты ему сказала? Алекс уставилась на мужа, но вскоре отвела взгляд и покраснела. «Я знаю, что бы я ему сказала», – подумала она. – И что бы ты предполагала услышать от него? Она пожала плечами: – Я всегда относилась к таким вещами цинично, как и ты. Просто… – Она задумалась. – Может, ты и прав, мне нужно отдохнуть. Помоги мне отнести чемодан наверх. – А потом я тебя приглашаю на обед. Пойдем куда-нибудь в хорошее местечко, ладно? Она посмотрела на него и согласно кивнула. – Господи, как тут холодно, – сказал он, когда они принесли чемодан в комнату Фабиана. – Куда поставить? – На пол. – Давай лучше на кровать. Тебе будет легче. Тебе нужно сюда обогреватель, иначе тут все отсыреет. – Отопление включено. Я думаю, на полу будет… Но Дэвид уже водрузил чемодан на кровать, пружины громко звякнули. Алекс смотрела на Дэвида, который оглядывал комнату, словно посетитель, пытающийся сориентироваться в музее. – А, вот его телескоп – помню, я ему подарил. – Он любил с ним заниматься. Дэвид посмотрел на портрет, на лице его появилось недовольное выражение, и он отвернулся. – Бруклендсский [13] постер все еще здесь… теперь, наверное, стоит несколько десятков фунтов. Алекс посмотрела на старинную спортивную машину, несущуюся по виражу. Дэвид подошел к постеру. – Я помню, как вешал этот постер… Фабиану лет семь-восемь было. Напортачил я тогда, никак не мог найти нужную высоту… этот чертов гвоздь раз десять пришлось вытаскивать. – Дэвид снял рамочку со стены. – Смотри – они все здесь! – Он показал на выбитую штукатурку и беспорядочные отверстия. – Странно, какая у нас избирательная память, – сказала Алекс, глядя, как Дэвид аккуратно вешает рамочку на место. Для кого? Она вышла в коридор – ей вдруг стало невмоготу находиться в этой комнате, да и в обществе Дэвида тоже. Его присутствие раздражало – ходит тут, во все сует нос, все трогает. «Оставь его в покое, – хотела сказать она, – оставь его в покое, идиот!» Он вышел из спальни – с опущенной головой, побледневший. Она тут же разозлилась на себя за свои чувства, за свою слепоту к его горю. Их ребенок так много значил для них обоих после бесконечных посещений всевозможных специалистов, после принудительно прерванной внематочной беременности – вдруг наконец последняя надежда. И ее тайна. Они стали медленно спускаться по лестнице, остановились на площадке. Дэвид обнял ее, и она прильнула к нему. Ей вдруг снова стало холодно, захотелось спуститься и закрыть окно. Скорбь обволакивала ее, сочилась из холодной пустой комнаты, от чемодана на кровати – Фабиан уже никогда больше не распакует его. Она ощущала Дэвида рядом, чувствовала тепло его сильного тела, прикосновение его крупной ладони. Прижалась лицом к его мягкой бороде, поцеловала в щеку. Он шевельнулся, его влажные губы скользнули по ее щеке. Алекс сообразила: шаг за шагом он постепенно направляет ее к спальне. Его поцелуи делались все более страстными и уже переместились ей на шею. – Нет, Дэвид. Он поцеловал ее в подбородок, потом накрыл ее губы своими. Она отстранилась. – Дэвид, нет! – Да, – сказал он голосом Фабиана. – Да, мы должны. Открыв глаза, она увидела лицо Фабиана. – Нет! – Алекс оттолкнула его. – Нет, уходи. Он двинулся к ней. – Уходи! – закричала она. – Уходи! Фабиан посмотрел на нее, замер на миг, потрясенный. Потом превратился в Дэвида, потом опять в Фабиана, и она уже не могла понять, кто сейчас перед ней. – Уходи, уходи! – Алекс, дорогая, успокойся! Она сильно пнула его, точно между ног. На его лице возникла гримаса боли и изумления. Алекс замолотила кулаками по его груди, потом ощутила его руки на своих запястьях. – Успокойся! – говорил он. – Алекс, успокойся. |