Онлайн книга «День Нордейла»
|
«За особые заслуги…» «… перед Миром Уровней…» Где-то глубоко внутри, не показывая этого остальным, я растрогалась. Дрейк мог сделать все просто и по-свойски: похвалить, выразить краткую благодарность, сказать «спасибо», и всем хватило бы. Но он решил иначе – официально, на глазах у всего Реактора, с именными медалями, которые, вместо того чтобы спать, ночью заказал в Лаборатории. И теперь на нас смотрели сотни людей в серебристой одежде – смотрели, как будто равнодушно, а как будто и с гордостью. Они стояли, как почетный караул, как солдаты у дворца. Даже Джон Сиблинг кивком рапортовал каждому, кто подходил для того, чтобы получить на лацкан пиджака или блузы награду из чистого золота. А также грамоту… «Кто их писал? И когда?» – За особые заслуги, для того, чтобы получить медаль отваги первой степени, сюда приглашается Бернарда Дамиен-Ферно. Прошу пройти на сцену… Я настолько глубоко погрузилась в свои мысли, что вынырнули из них только тогда, когда получила локтем от Лайзы. И тогда, стараясь не споткнуться, смущенная и гордая, зашагала к помосту. – Медаль… Моей блузки – единственной белой блузки, которая нашлась в шкафу, – коснулись пальцы Дрейка; лег поверх ткани тяжелый диск. «И на груди его могучем один медал болтался кучем», – вспомнилось, как шутила моя мама. Теперь это про меня. – Зачем так официально? – прошептала я. Грозные глаза Дрейка смеялись. – И грамоту… Грамоту? Ее Клэр обязательно повесит на стену, рядом с осенней картиной. А все-таки приятно, черт возьми… Вроде бы все ненужное, слишком пафосное, триумфальное, а все равно здорово. – Спасибо. Мне чинно кивнул передавший бумагу в рамке Сиблинг, и мелькнула вдруг мысль о том, что, если бы не мы, он не нашел бы свою Яну. Ту самую Яну, которую на время боевых действий умудрился куда-то спрятать и которую вообще так редко нам показывал. Наверное, теперь полагалось идти, но я вдруг нахмурила брови и спросила Дрейка: – А как же праздник? – Какой праздник? – отозвались тихо. – Ну, мы ведь победили? Значит, должен быть День Города? День «нашей-победы». День Нордейла… И откуда только взялось это капризное и вместе с тем радостное настроение? Но отчаянно хотелось праздновать – зря, что ли, дали медали? И, пока меня не отправили с помоста, я продолжила сбивчиво шептать. – Всеобщий выходной, красная дата в календарях. Развевающиеся украшения, флаги, ярмарки, концерты, выступления артистов, парки развлечений. Всеобщее гуляние… – Иди. Ди. На меня смотрел все тот же грозный и хмурый Начальник мира Уровней с тлеющим на дне зрачков смешком. – Нечестно, – прошептала я, – вот нечестно! Мы же победили? – Иди, моя хорошая. Ступай. На меня смотрели сотни представителей Комиссии. Пришлось «пойти». – Сюда приглашается Алеста Регносцирос… Баал Регносцирос… Стивен Лагерфельд… Ани-Ра Эльконто… Дрейк наградил нашу «Линду Гамильтон» по особенному: выдал разрешение на открытие собственного центра спорта, совмещающего в себе тренировочные отсеки, а также тир. Ани расцвела. Дэлл Одриард, Логан Эвертон… Все выходили из шеренги «голые», а возвращались с символом отваги на груди и грамотой. Отличный день, просто отличный. И делалось гордо за себя. – А теперь, когда награды нашли своих владельцев, – короткое объявление. Дрейк затих; люди и позади, и впереди него внимали каждому слову. – Сегодня ровно в шесть вечера все присутствующие приглашены на празднование «Дня Нордейла» – народные гуляния, которые состоятся в центральной части города. Ждем. У меня все. Спасибо за внимание. И я, как школьница, которой только что пообещали в выпускной концерт любимый группы, а также желанный телефон последней модели, сжала руку в кулак, дернула локтем вдоль тела и выдала неприличное, но безумно счастливое «Yesss!!!» * * * – Мак, он купит нам новые машины! У меня будет новый «Асти»! А медальку я повешу в спальню на бархатную дощечку. А ты свою? Нет, я повешу ее потом на приборную панель – хорошо будет? И в чем ты пойдешь на празднование? А я? Мак, глядя на одухотворенное лицо возлюбленной, не мог вставить ни слова. * * * – Стив, он дал мне возможность участвовать в декорировании улиц растениями и цветами. Участвовать в создании красоты города на постоянной основе – разве не прекрасно? Она пела, она танцевала, и длинная юбка кружилась юлой. – Я сделаю красивыми не только наши дома, но и… аллеи, проспекты, парки… ух, столько идей! А где-нибудь есть каталог всех существующих в Мире Уровней растений? Стив молчал. Он был счастлив уже от того, что их в доме всего трое: он, Тайра и Пират. И все настоящие. * * * Ани пекла булочки «бон-бон». Дэйн говорил ей – брось, зачем тратить время, если вечером от пуза? Но ей хотелось. И теперь до второго этажа снизу доползал и щекотал ноздри аппетитный запах свежей сдобы с ванилью и корицей. Шерсть Барта под пальцами ощущалась шелковистой, очень мягкой. – Вот же, друг, – сам с собой разговаривал Эльконто, – какая баба нам досталась? И булочки нам, и из грузовика стрелять. Ты его видел вообще – этот грузовик? А я видел, он до сих пор у Реактора стоит. То-то и оно… * * * – Дин, я сняла эту тряпку с телевизора, бросила ее в стирку – пыльная вся, сил нет… Слушай, а в календаре сегодня праздник отмечен, ты знаешь? Я вчера ж еще смотрела на свои записи – ну, когда там у кого дни рождения, – и праздника не было. Точно говорю, не было – может, слепая я стала? И Антонио ворчит, что не подготовился. – Ты скажи ему, что не надо готовиться, – посоветовала я, прижимая трубку к уху. – Почему? Ты же знаешь, он будет рад… – Не надо, – на моих глазах рабочие растягивали над проспектом Тиртон пахнущий свежей краской плакат «С Днем Нордейла!», гибкие края которого трепыхались на ветру. Метрах в ста от них другая бригада подвешивала на высокие фонари колышущиеся флаги с гербом города. Пыхтела у обочины машина с выдвижной лестницей; с удивлением обсуждали установку декораций и неожиданно появившееся в газете объявление о внеплановом празднике люди на остановке. Я прикрыла глаза от солнца ладонью. – Сегодня народные гуляния. Еды и выпивки на улицах будет море. Все отдыхают. – Это все в центре? – Ага. |