Онлайн книга «Не откладывай убийство на завтра»
|
– С Кругловым стоит. – Отлично, Катка, я пошла, не дрейфь, увидимся на площадке. – Тань… – Потом-потом, у меня важное дело. – И волосы у нее ужасные! – продолжала исходить желчью блондинка. – Да это парик, помнишь, я видела, как она его поправляла? – Парик? Не может быть! – Точно, говорю тебе. – Идея Карповна, только вы можете сказать: у Серебряковой действительно парик или… – Ничего я говорить не буду! – Но, Идея Карповна! – Не верти головой, мешаешь работать. – Понять не могу, почему вы ее всегда защищаете, можно подумать, Серебрякова ваша хорошая знакомая. – Если не перестанешь крутиться, гримируй себя сама. Копейкина вышла в коридор. Желудок ее предательски сжался, волнение нарастало. Навстречу ей, отчитывая очередного бедолагу, несся Ручкин. Не придумав ничего другого, Катарина открыла первую попавшуюся дверь и юркнула внутрь. Оставив крохотную щелку, она стала ждать, когда пройдет режиссер. – Что это значит? – прохрипел ей кто-то в самое ухо. Копейкина вздрогнула и обернулась. Перед ней во всем своем великолепии стояла Лилиана Серебрякова. Взгляд холодных ядовито-зеленых глаз актрисы пронизывал насквозь. – Лилиана Всеволодовна… – только и смогла выдавить Копейкина. – Я знаю, кто я такая, меня больше интересует, кто ты? – Я… я… Катарина. – Хорошо, что не Эвелина. – Простите… – За каким дьяволом ты врываешься ко мне в гримерку? – Просто там… Ручкин. – И? – Не хотелось с ним сталкиваться. Актриса критически осмотрела незваную гостью. – Будешь играть новую служанку? – Да. Лилиана хрипло рассмеялась. – А мне нравится, как ты разыграла испуг при виде меня. Что заканчивала? – В каком смысле? – Ну, где училась, во ВГИКе? – Да! – ляпнула Катка. – Ой… вернее, нет, я не актриса, меня просто позвала подруга, Таня Карпова, Ручкин сказал, я идеально подхожу на роль служанки. – Все ясно, – казалось, Серебрякова потеряла к Копейкиной всякий интерес. Катарина от нахлынувших на нее чувств воскликнула: – Лилиана Всеволодовна, вы моя самая любимая актриса, я вас обожаю, вы и Нателла Стальмакова… – Стоп! После слова «обожаю» ты должна была замолчать. У меня мораторий на два слова: первое – Нателла, второе – Стальмакова. Понятно? – Да. Лилиана подошла к зеркалу. Ката молча наблюдала, как актриса начинает красить ногти. Сегодня поистине счастливый день: за какой-то час Копейкиной удалось познакомиться сразу с тремя знаменитостями, кому рассказать – не поверят. «Я в гримерке самой Серебряковой, боже мой, как не хочется уходить, так бы и сидела, глядя на любимую звезду». Словно прочитав ее мысли, Лилиана, не отрывая глаз от ногтей, произнесла: – Пару минут можешь отсидеться здесь, если так боишься Костика. Копейкина не верила ушам: сама Серебрякова разрешила посидеть рядом с ней, и это после того, что она читала про звезду в прессе! Журналисты, как один, упорно называли Лилиану отпетой стервой и сукой, писали о ее несносном характере, ядовитом языке… «Вот и верь после этого прессе, была бы Лилиана стервой, я не стояла бы возле нее». Серебрякова закончила с маникюром, и почти сразу раздался громкий стук в дверь. – Лилиана, через пять минут – на площадку. – Подожди, котик, я только накрасила ногти, они не успеют высохнуть. – За каким чертом ты красишь их перед выходом? Пять минут, запомни, будь добра приволочь свою задницу ровно через триста секунд! – Не нервничай, котик! – так же спокойно крикнула Серебрякова и обратилась к Катке: – Теперь можешь спокойно покинуть убежище, Костик ушел. Копейкина нехотя направилась к двери. Уже находясь в коридоре, она обернулась. Лилиана провожала ее взглядом, на губах Серебряковой застыла улыбка. На съемочной площадке был самый настоящий переполох. Вечно орущий Константин Вольдемарович находился на грани: в настоящий момент режиссер спускал собак на Марину: – Почему заранее не могли подготовить? Марина, ты меня удивляешь, у нас же не шарашкина контора, в конце концов, это твоя прямая обязанность! – Константин Вольдемарович, я предупредила Макса, через пять минут все будет в порядке. – У нас нет пяти минут, пойми ты это, – он посмотрел на часы. – Где Лилиана, черт ее дери? Быстро позовите! Сколько можно ждать? Всем приготовиться. Ручкин подлетел к Катке: – Так, вот поднос с кофе, берешь, заходишь в комнату, ставишь на стол чашку перед Карповой и удаляешься. – Вы уже говорили. – Надеюсь, ты поняла. Таня, живей шевели граблями! Через минуту появилась Лилиана. – Явление Христа народу, соизволила, Лилиана, быстро… – Не нервничай, Костик, нервные клетки не восстанавливаются. – Плевал я на нервные клетки, Лилиана, честное слово, когда-нибудь ты меня в могилу сведешь! – Если это и произойдет, то как минимум лет через сорок. – Твоими бы устами, ладно, кончаем трепаться, по местам! – Где мой кофе? – Серебрякова вопросительно обвела взглядом присутствующих. – Какого черта сейчас… – Костя, ты прекрасно знаешь, перед тем, как начинать работу, я должна выпить чашечку кофе. Ручкин сжал кулаки, жилка на его лбу запульсировала быстрее. – Кофе актрисе! – заорал он так громко, что Копейкина подпрыгнула на месте. – У вас всегда такой сумасшедший дом или просто сегодня день неудачный? – спросила Катка, подойдя к Татьяне. – Сумасшедший дом? О чем ты, подруга, нормальная рабочая атмосфера, все тихо и мирно. – Мирно? Интересно, а что происходит на площадке, когда… Она не успела договорить, помешала Нателла. Даже под толстым слоем грима было заметно – лицо Стальмаковой пылает от гнева. Приблизившись к Татьяне, актриса завизжала: – Это ты сделала, маленькая сука! Я знаю – это ты! Отойдя чуть в сторону, Карпова с невозмутимым видом пожала плечами: – Не понимаю, о чем речь? – Ты все прекрасно понимаешь, дрянь! – распалялась Нателла. – Ирка видела тебя в моей гримерке. |