Онлайн книга «Противоядие для свекрови»
|
– Кобели, идите прочь! Ката прищурилась. Постепенно до нее дошла суть происходящего. Ну, конечно же, скорее всего, в здании находятся бездомные собаки, вой которых по ночам мешает спать жителям близстоящих домов. Вот они и вышли с плакатами на демонстрацию. – Надоели кобелюги! – не унималась старуха. – Надоели сучки! После этих слов бабки у Катарины не осталось и доли сомнений. Теперь, как говорится, находясь в материале, Катка почувствовала себя намного легче. Присоединившись к толпе, она внесла свою лепту: – Собакам здесь не место! Они должны содержаться в специальных питомниках! Прекратите измываться над животными! Подъехала машина. Оператор в компании молоденького корреспондента выскочили из машины и направились к митингующим. Катарина притихла. Как-то не очень комфортно бороться против животных под прицелом камер. И надо было такому случиться, что из всех собравшихся корреспондент подошел именно к Копейкиной. – Скажите, – обратился паренек, – что сподвигло лично вас выйти на акцию протеста? – Э… ну как что? Посмотрите сами. Это здание слишком маленькое для кобелей и сучек. Им нужны более просторные условия существования. Нельзя ущемлять их права. Паренек обалдел: – То есть, если я вас правильно понимаю, вы на их стороне? – Конечно, на их. А по-вашему, они не заслуживают уважения? – Но… гм… – Ситуация неоднозначная. С одной стороны, жителям мешает шум, – говорила Катка, – кому приятно каждую ночь слушать вой. Но с другой – они ни в чем не виноваты. В первую очередь виноват владелец данного заведения. Он должен был сто раз подумать, прежде чем открывать его в столь неподходящем месте. Корреспондент покрылся испариной: – В неподходящем месте? Кхм… странная у вас позиция. А где, интересно, найти такие подходящие места? Мне кажется, их вообще не должно быть, в принципе. Катарина вспыхнула: – Молодой человек, побойтесь бога! Как вам не совестно такое говорить. У вас каменное сердце! – Вы забываете о нормах морали. – Да, конечно, теперь вы приплели мораль. Тогда давайте их всех усыпим и будем спать спокойно. – Ну зачем же прибегать к таким радикальным мерам. – Бороться можно единственным способом. Правительство выделяет для этих целей средства. И правильно делает. Это действительно самый гуманный выход из положения. Необходимо кастрировать кобелей и стерилизовать сук, тогда… Договорить Ката не успела. Паренек покачнулся, заморгал длинными ресницами и рухнул на землю. Вокруг него начали суетиться. – Чего ты ему сказала? – спросила бабка. – Сказала, что нужно кастрировать кобелей, а он в обморок упал. Старушенция присвистнула: – Кастрировать? Ну ты, девка, загнула. Они ж все-таки люди. – Кто люди? – Так кобелюги эти. – В здании живут собаки? – Не живут, а работают. И не собаки, а девки. Сауна это. Проститутки здесь клиентов обслуживают. Кобели ночью на дорогих иномарках приедут, а сучки размалеванные им услуги оказывают. Копейкина покрылась липким потом. Парень открыл глаза. – Где я? – спросил он, глядя на перепуганного оператора. – Санек, что с тобой? Ткнув указательным пальцем в Катку, он прошептал: – Она садистка! Ката начала заикаться. Покосившись на подошедшего Додикова, она пробормотала: – Иван, я т-тебя по-подожду в по-подъезде. – Постой! Но Ката уже неслась подальше от людских глаз. У квартиры Додикова она опустилась на корточки и зажала голову руками. – Стыдобища какая. Позор! Ей хотелось провалиться сквозь землю. На корточках она просидела около часа. Когда створки лифта открылись и на площадке появился Додиков, Ката быстро заговорила: – Я не виновата. Ты меня не предупредил. – Почему корреспондент лишился чувств? – А он не сказал? – Нет. Как только ты убежала, он вскочил на ноги, и они с оператором смотались. – Фу! Одной проблемой меньше. Думаешь, репортаж выйдет? – Вряд ли. А все-таки о чем вы так продуктивно побеседовали? – Вы закончили акцию протеста? – Катка сделал вид, что не услышала вопрос Ивана. – На сегодня да. – Значит, мы можем наконец поговорить о Беляне. Додиков открыл дверь: – Заходи. Пока Иван переодевался, Катарина смотрела в окно на то самое место, где час назад ее дернул черт ляпнуть про кастрацию. По телу пробежал озноб. – Я готов, – возвестил хозяин квартиры. – Задавай вопросы. – Начни с самого начала. – Говорить, по большому счету, нечего. Мы с Беляной познакомились в булочной. Потом начали встречаться… – Сразу? – А чего тянуть? Она женщина симпатичная, я тоже недурен собой. – А жена? – К тому времени отношения с Веркой дали трещину. Мы уже были на грани развода. – И? – Насчет Фешевой я особых иллюзий не питал. Знал, что дальше банального романчика дело не зайдет. Да и она прекрасно осознавала, что мы не подходим друг другу в качестве законных супругов. Так… встречались, развлекались. Не более того. – А ребенок? Додиков нахмурился: – Ты только не сочти меня за мерзавца, но… я до конца не уверен, что Беляна забеременела от меня. – Типичный мужской ответ. – Нет, пойми меня правильно, от своего ребенка я бы не отказался, но Фешева сама заявила о моей непричастности к беременности. – Интересно! – Я сам опешил. Узнав, что она в положении, немного струхнул. Не отрицаю – что было, то было. Но потом поразмыслил и пришел к выводу, что наследник мне совсем не повредит. Уже хотел обрадовать Белянку, а она вдруг пропала. Два месяца пытался до нее дозвониться, несколько раз дежурил у подъезда. Тщетно. Увиделись, когда у нее живот округлился. Беляна сильно изменилась. Сказала, что не желает меня знать, и попросила оставить ее в покое. – Ты настаивал, требовал от нее объяснений? – Разумеется. Но стоило мне заговорить о ребенке, как она расхохоталась и понесла ахинею. Якобы зачала не от меня и вообще жалеет, что судьба столкнула нас в тот роковой день в булочной. Я ей не поверил, пытался понять что к чему – все напрасно. Беляна была непреклонна. Мне показалось, передо мной стоит совсем другая женщина. Не та беззаботная Белянка, с которой я познакомился. |