Онлайн книга «Безликий»
Я достал из внутреннего кармана пиджака конверт и протянул собеседнику фотографию с обожженным человеком. – Вот черт! – выдохнул Эндрю Кларк, бледнея. – Откуда это? – Предоставил клиент, – сказал я и спрятал фотографию обратно в конверт. – Что ты можешь о нем рассказать? – Пятьдесят франков, – вновь завел свою шарманку санитар. – Давайте пятьдесят франков и спрашивайте, что хотите. У вас будет полчаса. – Да мне аванс в сотню выписали! – попытался я поторговаться, но Кларк уперся на своем и не пожелал скинуть ни сантима. Руки так и чесались ухватить длинную шею с крупным кадыком и слегка стиснуть ее, но мне нужны были ответы на вопросы, а вовсе не дохлый санитар, поэтому пришлось раскошелиться. Я достал из бумажника банкноту в пятьдесят франков и выложил ее на лавку между нами, а когда Кларк потянулся за полтинником, легонько ударил его по руке. – Сначала ответы! Санитар поморщился, достал карманные часы и засек время. – Спрашивайте! – На чем специализировалось отделение? Санитар пожал плечами. – Понятия не имею. Профессор Берлигер никому ничего не объяснял, разве что его ассистент был в курсе. Но с ними поговорить уже не получится. – Эндрю Кларк глотнул молока и поморщился от неприятного воспоминания. – Сгорели оба. – Но специализация же какая-то ведь была? Шизофрения или… – Нет! – Что – нет? – Не было никакой специализации, – уверил меня санитар. – Диагнозы у всех были разные! – Но не могли же всех лечить электротерапией! Эндрю Кларк взглянул на пятьдесят франков и после тяжелого вздоха сообщил: – Все пациенты были сиятельными. Все до одного. – Вот как? – хмыкнул я. Зачем профессору понадобилось собирать сиятельных? От чего он собирался излечить их – нас? – с помощью электротерапии? Какой, черт побери, был у меня диагноз?! – Истории болезней и списки пациентов отделения – где они сейчас? – спросил я после недолгих раздумий. Санитар прожевал булку и сообщил: – Сгорели. Все сгорело. Вышел большой скандал, не смогли даже установить точное количество больных. Новость эту приятной было не назвать, и все же я не опустил руки и решил зайти с другой стороны. – Но ведь пациентов откуда-то переводили, так? Наверняка остались записи в других отделениях клиники! Эндрю Кларк скептически поморщился. – Сомневаюсь, что кто-то хранил все эти бумажки. К тому же профессору Берлигеру постоянно передавали пациентов из других больниц. Да и что дадут списки? Вашего пропавшего Петра они отыскать не помогут. Санитар был совершенно прав, но я не дал сбить себя с мысли и спросил: – Что значит, пациентов переводили из других клиник? Переводили напрямую в ваше отделение? Разве их не должны были предварительно регистрировать в канцелярии «Готлиб Бакхарт»? – Регистрировать? – рассмеялся Эндрю Кларк. – Никто никого не регистрировал! На кой черт? На моей памяти из отделения никого никогда не выписывали! Только вперед ногами! По спине у меня побежали мурашки. Никого не выписывали? Никогда? Что за лечение такое назначал пациентам заведующий отделением, если никто из них не шел на поправку? И куда смотрело руководство лечебницы? Как на подобное безобразие выделялись деньги? Или всем было просто наплевать? Тут что-то не сходилось. Я чувствовал это и потому еще раз уточнил: – Никого не выписывали? Никогда? Эндрю Кларк кивнул. – Никого и никогда, – подтвердил он и нахмурился, будто вспомнил какую-то деталь. – Раз только было, но там за больным полиция явилась, все документы изъяли, будто его и не было никогда. Профессор даже с охраной поскандалил. Да! Это как раз перед пожаром случилось! Я насторожился. – Точно? – В тот день, да. Незадолго до пожара полицейские вывезли из клиники пациента. Что это – простое совпадение или нечто большее? Быть может, этим пациентом был я? Как иначе мне удалось освободиться из карцера? И кстати, почему меня вообще держали в карцере? – Перерыв заканчивается, – напомнил санитар, алчно поглядывая на пятьдесят франков. – Пора мне… – Погоди! – потребовал я. – Те полицейские предъявляли хоть какие-то бумаги? Распоряжения о переводе пациента? Ордер на арест? Они представились? – Может, и представились, – безразлично пожал плечами Кларк. – Должны были. – Ты сам их видел? Санитар кивнул. – Видел. Еще удивился, помню… – Чему? – Один из полицейских полукровкой был. Такая, знаете, характерная внешность, когда в родителях испанцы и аборигены Нового Света намешаны. – Уверен? – Среди беженцев от ацтеков таких хватало, – подтвердил Эндрю Кларк. – Но этот точно местным был. Кто же беженца в полицию возьмет? Действительно, кто? Я поднялся с лавочки и уточнил: – Выглядел он как? – Ну, смуглый такой и черноволосый, с красноватой кожей, – припомнил санитар, пряча в карман белого халата пятьдесят франков. – Невысокий, широкий в плечах. Крепкий. У него на подхвате паренек молодой был, тот чистокровный испанец. Я с сомнением поглядел на собеседника, но поборол подсознательное желание пырнуть его стилетом, да и требовать деньги назад тоже не стал. Пусть ничего особо важного и не узнал, но одну или две зацепки все же получил. И, к слову, от какого заболевания лечили в клинике сиятельных? От какого заболевания лечили меня самого? Эндрю Кларк встал и принялся убирать в бумажный пакет недоеденный завтрак, но я его остановил. – Последний вопрос. – Что еще? – Где тут поблизости можно недорого поесть? 3 День вышел долгим и нервным. Перед возвращением в клуб я заглянул в облюбованную медицинским персоналом столовую через дорогу и плотно там перекусил. Заработал изжогу, но нисколько по этому поводу не переживал, поскольку дальше до самого вечера даже не присел. Суббота! В клубе – аншлаг и столпотворение, а Жиль лежит в морге, да и Лука со своей простреленной ногой едва передвигается. Как сел в заднем коридоре, так ни туда и ни сюда. Но хоть комната отдыха и гримерки под присмотром. Сам я курсировал по клубу и время от времени выдвигался на задний двор, а потом Виктор Долин привез Ольгу, пришлось присматривать еще и за ней. |