Онлайн книга «Алийское зеркало»
|
— Вот ведь принесло на мою голову… — едва слышно выговорил хозяин, когда за гостем закрылась дверь. — А кто это? — Ири села ровно. — Да кто его знает, но… кони — у самого герцога таких нет! А уж сбруя — вся в серебре, стоит, поди, как мой дом! Деньги швырнул, не считая. А одет, сами видели… — Он поежился. — Шли бы вы наверх, нечего тут под ногами путаться, озлится, чего доброго! — Конечно, только на двор выйдем, — кивнула я, надевая душегрею и накидывая теплую шаль. — Ири? Одевайся, да поживее! Она посмотрела на меня с недоумением, но послушалась. Стоило открыть наружную дверь, как ветер ударил в лицо с такой силой, что я едва не задохнулась. Хорошо, Ири спряталась за мной и ухватила меня за пояс, ее и унести могло! Куда же он пошел? Неужто правда на конюшню? Тогда нам налево… Я сделала несколько шагов, придерживаясь за стену и ровным счетом ничего не разбирая в снежной круговерти, как вдруг уткнулась во что-то твердое. В кого-то, поняла я, подняв голову и кое-как сморгнув снег с ресниц. — Ты?.. — одними губами спросила я, коснувшись его груди. — Ты? — повторил он, накрыв мою руку своей. — Как ты здесь… — Долгая история… — Слезы замерзали на ветру. — Живой… ведь правда, живой? Не наваждение? — Полумертвый… — еле слышно рассмеялся он. — От усталости. А это кто? — Моя дочь, — свободной рукой я крепче прижала к себе Ири, а он повернулся так, чтобы загораживать нас спиной от ветра. — Она… Она родилась точно такой же ночью. Ровно двенадцать лет тому назад. Он молчал. Молчал, только сердце под моей рукой билось все чаще и чаще. — Так не бывает… — выговорил он наконец, повторив мои мысли. — Наверно, я сбился с пути и замерзаю где-нибудь в сугробе, вот мне и мерещится… всякое. — Это мы сейчас замерзнем, — буркнула Ири. — Идите в дом, — очнулся он. — Я… сейчас. Мы молча прошмыгнули мимо хозяина и вскарабкались на чердак. — Мам, кто это? — шепотом спросила Ири. — Ты его знаешь? Я кивнула. Было темно, но дочка прекрасно все различала. — Мне кажется, я тоже его где-то видела, — задумчиво сказала она. — Лицо знакомое, особенно глаза. Но я точно его прежде не встречала, так где же я могла… — В зеркале ты его видела, дурочка! — не выдержала я и засмеялась, утирая глаза. — В бабушкином зеркале, где же еще… Ири помолчала, потом неуверенно произнесла: — Ты же сказала, он умер! — Я так думала, и он был уверен, что идет на смерть… Но он живой, Ири, живой! — Я схватила ее в охапку и повалила на солому. — Тс-с-с… Что это там? — Все уже спят, господин, — с трепетом говорил хозяин, — соблаговолите заночевать в моей комнате, а завтра я особожу для вас… — В этой… хм… блохоловке? — раздался знакомый голос. — Я здесь задохнусь. Не найдется ли у тебя чего-нибудь попросторнее? — Разве что большая комната, там возчики, десять человек… или больше, запамятовал. Прикажете разбудить? — Не надо. После них эту комнату нужно со щелоком мыть. Еще что-нибудь? — Ну… разве что чердак, господин, но там уже ночует женщина с дочкой… — Ничего, они меня не стеснят, — был ответ. — А утром прикажи нагреть воды, да побольше. — Зачем?.. — Я хочу вымыться с дороги, болван! Где этот твой чердак? Все, теперь поди прочь… Мы с Ири затаились, как мыши, когда скрипнула лестница, а потом и пол под тяжелыми шагами. — Марион? — Мы здесь, — почему-то шепотом отозвалась я, и через мгновение обе мы оказались в сильных объятиях. Ири невольно ойкнула. — Тише, задушишь ведь! — Не рассчитал… Извини, звездочка. Я давным-давно не обнимал детей. Совсем позабыл, каково это… — Ее зовут Ирена, — сказала я после паузы. — Но для меня — просто Ири. Он молчал, но я чувствовала щекой его улыбку, совсем как той ночью. — А я — Ирранкэ, — произнес он наконец. — Забавно знакомиться в темноте, верно? Лицом к лицу — лица не разглядеть. — Но я вас прекрасно вижу, — недоуменно сказала Ири. — Это мама не видит. — Сомневаешься, да? — шепнула я. — Нет, — ответил Ирранкэ. — Я ведь тоже… вижу. Марион… — Хочешь спросить, где… та вещь? — Я и так знаю — при тебе. Чувствую, — выговорил он. — Но обо всем завтра, я спать хочу — умираю. Даже мы не можем… неделями… Только не исчезай поутру, Марион, прошу тебя… я должен… я… — Уснул, — прошептала Ири, присмотревшись. — Не добудишься, если что. — Пускай спит, — ответила я. — Я видала его уставшим, но чтобы настолько… Не представляю, что могло приключиться, куда он так мчался в пургу? Ири протянула руку и осторожно дотронулась до щеки своего отца, которого никогда не видела и о котором никогда не слышала. — Дурное что-то случилось, — сказала она, помолчав. — Не здесь, далеко… — О чем ты? — спросила я, хотя зачем? Я знала, что Ири порой угадывает мысли, уж мои так запросто! — Не знаю, чувствую просто… Оно звучит, как лошадиный топот. Сейчас он спит, а я все равно это слышу… — Ири помедлила, потом взяла мою руку и приложила к груди Ирранкэ. — Чувствуешь, мам? Вот так скачут кони у него в голове. Скорей-скорей, скорей-скорей… — Лошадям давно пора в конюшню, отдыхать, — шепнула я, в самом деле различив в биении его сердца мерный перестук копыт — это упряжные кони неслись вскачь, мчались из последних сил, роняя хлопья кровавой пены. — Сегодня уже все равно никто никуда не доберется, ночь на дворе, а метель такая, что неба от земли не отличишь, и лошади устали.. «Скорей-скорей, скорей-скорей! — чувствовала я биение пульса. — Скорей… скорей…» — Мам? — тихо произнесла Ири. — Что такое, звездочка? — Откуда он взялся? И почему именно сегодня? Я молча пожала плечами, зная, что дочь различит движение в темноте. В самом деле, если бы Ирранкэ пронесся по дороге несколькими днями раньше, не придержав коней у скромного постоялого двора, мы никогда бы не встретились. А если бы он выехал чуть раньше, то мог, наверно, заметить двух крестьянок, ковыляющих по обочине, но не задержал бы на них взгляда. Ну а еще днем позже даже отчаянный алий не пустился бы в дорогу — вьюга выла так, что вздрагивал добротный дом, и даже на нашем чердаке откуда-то здорово поддувало, хотя обычно сквозняки здесь почти не чувствовались… — Давай спать, — шепнула я, расправив меховое покрывало, и Ири прильнула ко мне, но я чувствовала: так просто она не уснет. |