Онлайн книга «Алийское зеркало»
|
— Своя или чужая? — зачем-то уточнила я, вспомнив сказки, и он замер, а потом сказал негромко: — В том-то и дело, что своя. И до вчерашней ночи я был уверен, что… Ирранкэ осекся, взглянул на конюха — тот мирно подремывал на соломе, — и потянул меня наружу. — Я жду вас, — сказал он мне на ухо, иначе не слышно было слов за воем ветра. — Не вздумай бежать, Марион, иначе дело добром не кончится. — Я еще не свихнулась, — ответила я, хотя вот теперь-то мне и сделалось не по себе: тот ли это Ирранкэ, которого я… Которого я вовсе не знала, если уж на то пошло! Или он — какой-нибудь прислужник Зимней королевы, соткавшийся из метели? Правда, зачем бы я ему понадобилась? — Собственной смерти я не боюсь, как ты говоришь, — добавила я, — но всяко не потащу Ири на верную погибель! Уж, наверно, ты ей никакой обиды не учинишь? — Клянусь, — шепнул он. — Всем, что у меня осталось, клянусь… тому, кто протянет к вам руку, я отсеку эту руку, а следом — голову. А если у него не будет ни рук, ни головы, тогда… не важно, я придумаю что-нибудь! — Я тебя боюсь, — честно сказала я. — Прежде ты был иным. — Так ведь сколько лет прошло… — Разве двенадцать лет что-то значат для алия? — Я расскажу, как было дело, — повторил он после паузы и отстранился. — Иди в дом, не мерзни. * * * — У гостя-то губа не дура… — пробормотала старая прачка, помогавшая нам с Ири наполнять корыто и выносить грязную воду. Ясное дело, нам пришлось ютиться за занавеской на кухне, но и ладно — там хоть тепло. — Ишь, какие, а казалось — замарашки… — Ты красивая, мама, — серьезно сказала мне Ири, расчесывая длинные волосы. Вот было с ними мороки! Свои я укоротила, когда мы уходили из замка, — перед кем красоваться-то? — а ее косу пожалела. — Правда-правда. Как королева! — Скажешь тоже, — улыбнулась я. — Ты вот и впрямь принцесса… — Так у принцесс матери-то кто, разве не королевы? — ответила она совершенно серьезно. Мы порядком исхудали за время странствий, но мне вещи просто сделались велики, а Ири из них еще и повыросла. Хорошо еще, шили мы с припуском, можно было отпустить подол и рукава. Бока расставлять не требовалось — она была тонкая и гибкая, как ивовая ветка, герцогские дочки завидовали такой фигуре… Алийки тоже были стройнехоньки, помнила я и радовалась, глупая, что от отца Ири достались красота и стать. Окажись она похожа на меня, может, Алиш и не засмотрелся бы на нее — мало ли вокруг других девочек? И жили бы мы спокойно… Да что толку гадать! Вылупившегося цыпленка обратно в яйцо не засунешь, бывало, говаривала бабушка. В хозяйских комнатах, которые занял Ирранкэ, было хорошо натоплено. И, похоже, слуги долго скребли полы и перетряхивали постели — пахло еще не просохшим деревом, свежим вымороженным и выглаженным бельем, снегом, немного — дымом очага и свечным воском. Неужто алий стал бы коротать время в свете коптящей сальной свечи или лучины? Вот бедный хозяин, похоже, и выпотрошил все свои запасы! — Не тесно будет? — спросил Ирранкэ, впустив нас, и я огляделась. Должно быть, в большей комнате обычно размещались хозяин с супругой (она скончалась позапрошлым летом), а в смежной, поменьше — маленькие дети, а то и кормилица. Дети давно уже выросли, а комнатка превратилась в подобие кладовки, но сейчас никакого хлама там не было, остался только огромный сундук, размером с целую кровать, покрытый периной. — Я подумал, втроем на кровати будет тесно, так что уж умещусь, — кивнул на него Ирранкэ. — У тебя ноги свисать будут, — непосредственно сказала Ири, посмотрев снизу вверх — она и до плеча отцу макушкой не доставала. — Лучше я тут буду. Я хотела было возразить, но осеклась: что, если Ирранкэ хочет поговорить со мной о ключе? Я ничего не рассказывала Ири об этой штуковине, так, может, и не нужно? Конечно, она и подслушать может, хлипкая дверь — не преграда, но все же… — У меня никогда не было своей комнаты, — добавила Ири, пригладив мягкий мех. — Хоть пойму, как это? Что верно, то верно, вторую кровать в нашей комнатушке впихнуть было некуда, мы с дочерью и спали вдвоем, как когда-то я с бабушкой. — А еще, — добавила она, — вы меня чуть не задавили ночью! — То есть? — То и есть обнялись так, что я едва не задохнулась, еле-еле выползла! Даже маму разбудить не могла, а ведь она на каждый шорох просыпается… Но тут спала, как заколдованная, — улыбнулась она, а я, хоть убей, не могла припомнить, что вообще происходило прошлой ночью. — До вечера еще далеко, — сказал Ирранкэ после паузы. — Присядем? Я села на край кровати, Ири свернулась клубочком в изножье, а сам он устроился на шатком табурете возле окна, пояснив: — Душно. Не могу в духоте. Так-то бы рамы выставил, да боюсь вас простудить. — Я тоже не люблю, когда дышать нечем, — сказала Ири. — На чердаке хоть из щелей поддувало, а тут вообще… как на кухне, даже хуже, там хоть какая-никакая тяга есть, а то бы все угорели! — Правда, хотя бы ставни открой, пускай протянет немного, — кивнула я. — Не такой снаружи мороз, а мы уже обсохли. Укутаемся как следует, уж не просквозит. — Да, мы в лесу под снегом ночевали, не замерзли! — вставила Ири. — Ой… а где наши вещи? — В той комнате, — кивнул Ирранкэ. — Я приказал принести. В углу. Ири переменилась в лице, спрыгнула с кровати и бросилась туда, зашуршала чем-то, а потом я услышала вздох облегчения. — Что у нее там? — шепотом спросил он. Я только плечами пожала: кто знает, какие девчачьи сокровища могла прихватить с собой своевольная дочь? Пока Ири копошилась в пожитках, я молча смотрела на ее отца. Он изменился, и очень сильно, но я не могла понять, в чем именно. Лицо то же самое, и шрам его почти не портил, глаза, так напугавшие меня недавно, все те же… Сейчас в них отражались огоньки свечей: казалось, будто это закатная или лунная дорожка пляшет на темных волнах. А потом Ирранкэ чуть повернулся, и я вдруг увидела… Когда-то у него были пепельно-русые волосы, густые, гладкие и прохладные на ощупь, я прекрасно помнила это — пряди скользили между пальцами, как текучая вода, совсем не путаясь… У Ири точно такие же, я ей завидовала: пока я косу расчешу, она свою трижды переплести успеет, хотя у нее волосы и длиннее! Сейчас Ирранкэ был сед как лунь, и это настолько не вязалось с его молодым лицом… Я не находила слов. — Заметила, верно? — Он взглянул на меня. — Теперь я похож на человека? — Нет… нет! — встряхнула я головой. — Ты… — Это все еще я, — негромко произнес он. — Я понимаю, много лет прошло, а ты совсем не знала меня. Не знала и забыла. — Смеешься? Как я могла тебя забыть, если… — Я кивнула в сторону маленькой комнатки, где возилась Ири. |