Онлайн книга «Ветер Севера. Риверстейн»
|
– Идем, – скомандовала Ксеня и решительно потянула замешкавшегося парня за рукав. Я отметила на пергаменте направление, и мы двинулись в левый проход. Каменный пол ощутимо уходил вниз. Я старалась не думать, как глубоко мы под землей, чтобы не паниковать. И все равно казалось, что груды земли над нами давят на ненадежный тоннель, грозя обвалиться и похоронить нас в своих недрах. Я встряхнулась, запрещая себе об этом думать. Через три десятка шагов была дверь, как и сказал Данила. Массивная, из дуба, черного от пропитавших его смол. Не раздумывая, мы кинулись к ней и ворвались в маленькое сырое подземелье. В нос ударили запахи гнили и человеческих испражнений, и мы застыли на пороге. Помещение было пустым. – Дети были здесь, – сипло сказал Данила. Я кивнула. Да, еще недавно здесь кто-то был. Угол загажен фекалиями, на гнилой соломе валяется маленький детский кожух, в другом углу – грязные рукавички и разбитый глиняный кувшин для воды. – Смотрите, – прошептала Ксеня. Она присела на корточки, развела рукой рассыпанную труху. На утоптанном земляном полу осколком кувшина было криво нацарапано «помогите». Ксеня сжала зубы, Данила опустил голову. – Это дочка старосты, – прошептал он, – она одна знала грамоту. Я почувствовала, как подкатывает к горлу комок, и судорожно сглотнула. – Надо искать, – торопливо сказала я. – Может, она еще что-то написала? Оставила подсказку? И ожесточенно принялась убирать труху и солому, ища надписи. Данила с Ксеней молча присоединились. Мы осмотрели всю тюрьму, а это помещение, несомненно, было тюрьмой, ища надписи, но больше ничего не находили. Только… Я подняла лампу выше, удивленно разглядывая дверь. – Что там? – спросила Ксеня. Лампа была одна, так что без света они все равно ничего не видели и подошли ко мне. – Рисунки, – поразилась она. На темном дубе двери изнутри были начертаны три странных символа, которые при первом взгляде казались причудливым узором. – Это не рисунок, – задумчиво протянула я. – Читала о таком… Это руны. Древний язык, мертвый. – Но откуда он здесь? – Это нацарапал один из мальчиков, – сказал Данила. – Он тоже был магом, только без Силы Источника. Неици… тьфу, типа спящий. – Неинициированный, – подсказала я. – Как мы с тобой, Данила. Без посвящения Источнику у нас тоже почти нет Сил, только отголоски. Этот мальчик знал руны? – Он их видел во сне, как я. Но не понимал значения. Только зарисовывал. – Надо показать их лорду. Он наверняка знает, что они означают! Я осторожно прикоснулась пальцами к изрезанному дереву и вздрогнула. Древние символы кольнули пальцы Силой, и они словно заледенели. – Данила, дотронься! Чувствуешь? – Да, неприятное ощущение. Ксеня тоже провела ладонью и посмотрела удивленно. – Я тоже это чувствую, пальцы словно льдинками колет. – Может, руны все чувствуют, даже те, у кого нет Силы? – предположила я. – Подержи лампу, я постараюсь зарисовать. Ксеня подняла свет выше, и он заплясал на двери, отбрасывая на пол шевелящиеся тени. Данила заметно поежился. Нам всем здесь было неуютно. – Долго еще? – нетерпеливо прошептала Ксеня и оглянулась. – Так и кажется, что за нами кто-то наблюдает. Брр… Я внимательно сверила последний знак с образцом и свернула пергамент. – Всё уже, закончила. Давайте выбираться отсюда, здесь так холодно. – Ага, я закоченел весь, как мертвяк в упокойной яме, вот те свят! – Можно не упоминать здесь мертвяков? – прошипела Ксеня и толкнула Данилу локтем. – Еще накличешь. – Да не боись, мертвяки смирные, – успокоил ее парень. – Ну, только если не поднятые Тьмой. Те да, и сожрать могут. Или голову оторвать голыми руками. Им же не больно и не страшно, их даже огонь не берет. Один палец останется – и тот будет к тебе ползти, в рот залезет, поперек горла станет, и все – вот она, смертушка! Это нам в школе рассказывали. Ксеня смотрела на него открыв рот. Потом скривилась. – Ты что, нарочно? Фу, дурак! И как тебя только в эту вашу школу взяли! – Сама такая. Я тебе про козу бабки Хлавы уже рассказывал? Так вот, еще у нее была гусыня. Так та вообще без понятий, повадилась собачьи какашки есть, дурна-ая… – Да я тебя сейчас!!! Ксеня ухватила Данилу за ухо и пыталась его оторвать, парень отбрыкивался и пихался локтями. Я тихонечко отступила из круга света во тьму и повернулась к стене. Я не видела его глазами, скорее почувствовала нутром, кровью. Просто тьма там была гуще, плотнее и живее, чем в остальном помещении. – Я не звала тебя, – прошептала я. «Мне не нужно приглашение», – прозвучало в моей голове. Я охнула и прижала ладони к вискам. То, что слова не были произнесены, а эхом отозвались внутри меня, ошеломило и испугало. Тьма разошлась, Арххаррион шагнул ко мне. Неожиданно стало тихо. Я обернулась. Данила и Ксеня размахивали руками, их рты открывались, но до меня не доносилось ни звука. – Завеса тишины, – сказал демон. – Ты не услышишь их, а они – нас. И твои друзья не увидят меня. – Как ты сделал это? – я коснулась своей головы. – Ты читаешь мои мысли? – Нет, но я могу ответить, если твои мысли обращены ко мне. Это сила слияния крови. Я кивнула на дверь. Смотреть на него было… больно. И я старалась не смотреть. И не думать о нашей последней встрече. – Мы нашли здесь какие-то символы, это ведь руны? Арххаррион кивнул. – Ты знаешь, что они означают? – Первый символ значит смерть. Второй – путь. А третий… двойственность целого. Я нахмурилась: – Ничего не понимаю. Это какая-то бессмыслица! Зачем мальчик нарисовал их? И Солмея что-то говорила про путь… – Солмея? Сирена? – Да, она приходила ко мне. – Что ей от тебя нужно? – резко спросил Арххаррион. – Ничего, – смутилась я, – просто поболтать, она совсем ребенок! – Она – не ребенок, Ветряна. Сирены лишены чувств, у них нет эмоций, их суть – вода, холодная и безжалостная. Сирены не испытывают боли, грусти или радости, человеческие ощущения им недоступны. Не заблуждайся на их счет. Когда Солмея достигнет поры вступления в права Им, она вызовет Майиру на поединок и убьет ее, если сможет победить. И станет новой Хозяйкой. Или Майира убьет Солмею. – Это чудовищно! – воскликнула я. – Нет, Ветряна. Просто для тебя это непонятно, вот и все. В Им не может быть двух Хозяек, их поединок – лишь дело времени. Таков порядок вещей, а Бездна живет в каждом из нас. |