Книга Боты для ночного эльфа, страница 20 – Елена Логунова

Впрочем, вышесказанное применимо исключительно к взрослым гостям курорта. Поскольку дети традиционными блюдами и напитками не злоупотребляют, они резвы и бодры в любое время суток, что только усугубляет суровую участь родителей или лиц, их заменяющих.

Я, например, даже будучи в хорошей физической форме, с трудом успевала за Масяней и Манюней. И постепенно укреплялась в подозрении, что ушлые детки для мгновенных перемещений в пространстве используют пресловутую портальную магию.

Вот только что ребенок с пыхтением карабкался на детскую горку — и вот он уже с неясной, но явно злокозненной целью яростно скрипит молочными зубами о башенку надувного замка!

Или это уже другой ребенок?

А тот, который был на горке, тянет перо из хвоста попугая, игнорируя негодующие вопли птицы и ее хозяева-фотографа?

— Чей ребенок? Граждане, это чей ребенок?!

Я молча подскочила, дернула упомянутого ребенка за шаловливую ручку и утянула его за ближайший куст, не забыв пригнуться, чтобы потеряться из виду по возможности бесследно.

— Мальчик, ты чей? Где твоя мама?! — тут же гневно возопили по ту сторону клумбы.

— Стой здесь!

Я с трудом поборола порыв соединить мальца и куст по проверенному методу Карабаса-Барабаса, который в паузах между действиями вешал кукол на гвоздь в стене.

У меня просто не было ни стены, ни гвоздя.

Да у меня и пауз не было!

— Чей мальчик? Мальчик чей?

Продавщица сладкой ваты нервно размахивала голой палочкой, словно пытаясь расколдовать Масяню, самопроизвольно превратившегося в человека-паука. Судя по его виду, ребенок в высоком прыжке прицельно влип лицом в большой ком сладкой ваты.

— Мася!

Я промчалась по клумбе, как ветер, но человечек-паучок был быстрее, маневреннее и, главное, мельче: спасаясь от поимки, он нырнул в миниатюрную бревенчатую избушку, не предназначенную для взрослых, а я вынужденно осталась за порогом.

— Женщина, это ваш ребенок?

— Да! — не оглядываясь, гаркнула я.

Оглядываться, предположительно, на Манюню не стоило, чтобы не упустить засевшего в домике Масяню.

— А это не ваш?

— Тоже мой!

Я решила ни от кого не отказываться.

Авось добрые возмущенные люди помогут мне собрать разбежавшихся гавриков в плотный пучок.

— Давайте всех сюда!

— Мальчик, иди к маме, — какой-то джентльмен в классическом курортном прикиде — бермудах и майке с надписью «Сочи» — подтащил ко мне сопротивляющегося Манюню.

— А это не моя мама! — зловредно тормозя ногами, громогласно объявил мелкий паршивец.

Продавщица сладкой ваты и пара мамашек посмотрели на меня с подозрением.

— Прекрасно, сейчас тебя заклеймят как похитительницу детей, — спрогнозировал мой внутренний голос.

— Ах, так я тебе, значит, совсем чужая, Масянечка? — возмутилась я, упреждая нежелательное развитие событий. — Ладно, но тогда ужином тебя пусть кормит кто-нибудь другой!

— Узын?! — обнадеженно пробасили в тылу бревенчатой избушки.

Тут малышня на площадке дружно захныкала.

— Ой, кто это?! — ахнула продавщица сладкой ваты, тыча своей не волшебной палочкой в интересующем ее направлении.

Я проследила его, обежала избушку и тоже чуть не разрыдалась, увидев выглядывающее из окошка чудище.

До Бабы-яги оно немного не дотягивало — курносый нос и короткие вихры классическому образу не соответствовали, но в целом чудище выглядело эффектно и стопроцентно являлось нечистью.

Чистого там вовсе ничего не осталось.

Еще бы!

Влипнуть потной мордахой сначала в ком сахарной ваты, а потом в клочковатую пыль, мелкий мусор и развесистую паутину — это очень быстрый, незатратный и результативный способ незабываемо украсить себя для шабаша на Лысой горе.

— Ты не поверишь, но у нас в тематическом парке штатную артистку для роли Бабушки Яги гримируют целых четыре часа, — сообщила я эффектно декорированному ребенку, осторожно потрогав самую крупную бурую бородавку на его сером бархатном лбу.

Слава богу, это была всего лишь сухая горошина. Она благополучно отвалилась, а ребенок отодвинулся от меня — и заодно от окошка. Закрепляя успех, я еще немного потыкала перстом в пыльный детский фасад, потом молнией метнулась назад — от окошка к двери — и ловко сцапала чумазого баб-яжонка за щиколотку.

После этого выволочь его из избушки не составило большого труда.

Я всего-то минут пять на это потратила и частично оглохла.

Добрые люди на меня очень нехорошо косились, зато родной братик нечистика прибежал мне помогать, и мы все трое наконец счастливо воссоединились.

Нежные детские ладошки в красивых грязевых разводах я ни в коем случае не собиралась выпускать из рук до самой двери квартиры, и любое препятствие на пути к ней смела бы корпусом, как неукрощенный могучий мустанг. Поэтому невзрачный мужичок, дерзко заступивший мне дорогу, серьезно рисковал быть затоптанным.

На его счастье, вопрос у человека был простой, не предполагающий затяжной беседы.

— Где Мишка?! — в высшей степени нервозно спросил он, бешено сверкая очами.

— Да вон же он!

Я резко дернула головой, указывая правильное направление чокнутому фанату Михаила Галустяна.

Мужичок отвернулся, я дернула пацанов за лапки, мы мгновенно обошли препятствие и ушли в скоростной слалом между кипарисами — так было быстрее, чем чинно топать по аллее, запруженной праздным народом.

Чтоб я еще хоть раз дерзнула выгуливать этих демонят без их чертовой мамы?!

Да ни за что!

Загнать троглодитиков в постель удалось только пряником, точнее, шоколадкой:

— Кто первый уснет, тот получит шоколадный батончик! — коварно пообещала я.

Нырять в объятия Морфея в соревновательном режиме Иркиным парням до сих пор не доводилось (большое упущение со стороны их мамаши), но за сладкий приз от кондитерской фабрики имени Бабаева Масяня с Манюней готовы были на многое.

Не прошло и десяти минут, как рухнувшие в кровати детки размеренно засопели.

Я сунула по батончику под каждую из двух подушек, заныкав третью шоколадку для себя.

Шоколад — удивительное вещество! Самый лучший домашний кондиционер для растрепанных нервов!

Оставив малышню мирно спать при свете ночника, я побрела к себе, ощущая себя добросовестным портовым грузчиком на исходе многотрудного ночного дежурства.

Виновато покосилась на своего домашнего любимца — ноутбук, не дождавшийся нынче вечерней порции вкусной рукописи, но заставить себя сесть за работу не смогла.