Онлайн книга «Закон сохранения вранья»
— Ося! — заплакала Вероника. — Где твой пистолет? — Чхи! — громко сообщил Ося и уткнулся носом в землю. В это время на дороге показался грузовик. Следом за ним ехал «газик», а в хвосте плелась побитая временем «Газель». Вероника начала судорожно обшаривать Осино тело и наконец достала оружие. Грузовик был еще далеко, а седой близко. — An… — снова начал Ося. Говорил он свое «ап» и «чхи» так громко, что седой мог ориентироваться по его голосу без всякого труда. Вероника чертыхнулась про себя и поползла в сторону. Счастье, что трава такая высокая и густая! Кавалькада машин была уже совсем близко, когда седой обнаружил Осю. Он расставил ноги на ширину плеч и вытянул в его направлении руку с пистолетом. В этот миг Вероника, которая уже обошла седого с тыла, вскочила на ноги. К счастью, шум на дороге помешал ему услышать шорох и догадаться о ее манипуляциях. — Кия! — крикнула Вероника и размахнулась. Поскольку она умела пользоваться пистолетом исключительно как холодным оружием, седой тотчас же получил хороший удар рукояткой по голове. Он глухо ухнул и осел на землю. — Ося! — крикнула Вероника, кидаясь к своему телохранителю. — Ося, я побегу, грузовик остановлю! А то вдруг тот «Москвич» еще не уехал? Развернется, и опять! — An… — ответил Ося и закончил свою мысль тотчас же: — Чхи! — После чего ударился лбом о землю с такой силой, что во все стороны полетели комочки. — Ося, возьми себя в руки! — топнула ногой Вероника, косясь на бездыханного седого. — Я за-ды-хаюсь… — прошелестел Рыськин. — Чего-о? — наклонилась к нему Вероника. — Тебя что, ранили? Он в тебя попал?! — У беня аллергия да клевер! — простонал Рыськин и добавил: — Ап… Чхи! Я ничего де вижу! Вероника взяла его за волосы и оттянула голову назад. Лицо было красным и распухшим, из глаз ручьями текли слезы. — Господи боже мой! — закричала она и бросилась с поля вон, рассчитывая остановить какую-нибудь из машин. Но те, не доезжая до них, свернули куда-то в сторону. Видимо, там имелась еще одна дорога, которую не было видно издали. Тогда Вероника вернулась к Рыськину и попыталась поднять его, чтобы вывести из клевера, однако он полностью потерял ориентацию в пространстве. Вероника принялась тащить его за ноги и кое-как стащила в кювет. Дальше дело не пошло. — Ося! У меня просто не хватит сил! — стенала она, слушая хрипы Рыськина. И тут судьба улыбнулась ей, послав ярко-желтую легковушку, которой управлял крепкий молодой мужик в вельветовой кепке. — А ну-ка, давай, братан! — увещевал он Осю, вытягивая его на дорогу. — Давай, поехали! Вероника выхватила из «Жигулей» свою сумочку, заперла их и, забравшись на заднее сиденье желтой легковушки, достала мобильный телефон. — Матвей! — гневно крикнула она в трубку, едва услышала знакомый голос. — Это черт знает что! — Что? — обалдело переспросил Каретников, который в настоящее время сидел в пражском кафе и наслаждался пирожными. — Что случилось, девочка моя?! — Ты нанял для меня телохранителя! — надрывалась Вероника. — Нанял, — согласился Каретников, стряхивая крошки с галстука. — И что? — Он разваливается на кусочки! — В каком смысле? — Матвей, он страшно болен! — Господи, чем? — Он болен списком! ОРВИ и диарея у него были с самого начала. Потом добавилась клаустрофобия! Теперь выясняется, что у него аллергия на клевер! — А что вы делали в клевере? — недовольно поинтересовался Каретников. — Прятались от киллера! — От какого киллера? — у того дрогнул голос. — От седого, стриженного бобриком. Мне пришлось ударить его по башке и оставить на поле, потому что Рыськин, твою мать, начал задыхаться! — Вероника, деточка, ругаться тебе совсем не идет. — Когда ты прилетишь, Матвей? — спросила Вероника, переходя с гневного тона на жалобный. Ей хотелось спрятаться от неприятностей. Любой ценой. Матвей — тот человек, за которого она согласилась выйти замуж. И он небезразличен ей. Но самое главное — он никак не связан с убийством в доме отдыха «Уютный уголок» и у него нет трехцветных ботинок, похожих на те, что носит Тарас Шульговский. — Родная моя, успокойся! Я не знал, что все так ужасно! Ты ничего мне не говорила! — Потому что ты не спрашивал! — Я прилечу во вторник, — решительно заявил Матвей. — Хотя должен был остаться здесь до пятницы. Ты встретишь меня в аэропорту? Я скажу Дьякову, чтобы он заехал за тобой. Он предварительно позвонит, хорошо? Закончив разговор, Вероника расплакалась. Ося хрипел на переднем сиденье. Мужик в вельветовой кепке не обращал на него никакого внимания. У него орало радио, и он вместе с ним в полный голос исполнял игривую песню, припев которой звучал весьма современно: «Я согласна за Шойгу даже в тундру и в тайгу. А за Путаным на Север без колготок побегу!» * * * Рыськин остался в местной больнице, а Вероника выложила мужику в вельветовой кепке целое состояние за то, чтобы он довез ее до Москвы Дома она приняла душ, поела, немного побегала по комнате, заламывая руки. Что она могла предпринять? Завтра воскресенье — пустой день, никто не работает. Придется ей сидеть дома. После того, что случилось, ездить в одиночестве по городу было страшно. Но когда наступило утро понедельника, позвонил Рыськин и сказал, что у него случился астматический приступ и "чтобы скоро она его не ждала. Вздохнув, Вероника села перед телефоном и набрала домашний номер Казарюка. — Сергей Евгеньевич? — строгим голосом уточнила она. — Это Вероника Смирнова. Ну, помните, ночью в редакции? Отлично. Можете уделить мне пять минут? Ваш босс Шульговский просил мне содействовать, не так ли? Шульговский ничего такого не просил, но Вероника решила, что Казарюк не вспомнит об этом. — Я согласен содействов??ть, — неохотно согласился тот. — Говорите, что вам надо. — Мне надо знать, почему вы не поехали встречать Питера Ларсона из Лондона? — Потому что… Потому что… — Пожалуйста, правду, Сергей Евгеньевич! — Потому что я не хотел расставаться с Наташей. Она мне понравилась, и у нас., как это сказать? Все шло на лад, вот. — Так. Но если бы этот Ларсон все-таки прилетел? — Я позвонил Марусе и попросил ее поехать в аэропорт вместо меня. Она все сделала бы в лучшем виде! — Понятненько. |