Онлайн книга «Опущенная»
|
Громила кивнул, наставил на Женю пистолет, и тот зажмурил глаза в ожидании выстрела. Но молить о пощаде он не собирался. — Не надо! — Настя подалась к Сластику, схватила его за руку. — А что такое? — удивленно и с восторгом протянул он. — Козла пожалела? — Женя не козел! — мотнула она головой. — Ты даже не представляешь, сколько он бабок закозлил. — Он отдаст! — Настя взывающе приложила руки к груди. — Я уже все взял. Осталось только тридцать косарей. Или я пристрелю его, или трахну тебя! — скривился Сластик, озверело глядя на нее. — Нет! Сластик вызывал отвращение, Настя и представить себе не могла, как ляжет с ним в постель. — Жоголь! Громила взвел курок, но Настя снова схватила Сластика за руку: — Я у отца возьму! Она не знала, где у отца тайник. Может, и нет ничего. Но все же она должна была проверить, обыскать всю квартиру. Надо будет маму куда-нибудь отправить. Но куда? Сказать, что тетя Арина звонила… Эти мысли пронеслись в голове пляшущим хороводом, Настю даже затошнило от мельтешения перед глазами. — Отец у нее судья, — сказал Женя. — Да знаю… Этот падла Солохин… — Сластик начал, но, передумав, оборвал себя взмахом руки. — Послезавтра я занесу тебе тридцатку. — Или сейчас, или никогда… Жоголь! И снова громила приготовился стрелять. И в этот раз Настя остановила его. — Не надо, я согласна! — вырвалось у нее. — Что ты согласна? — обрадовался Сластик, движением руки осаживая палача. — Ну-у… Настя чуть не свалилась в обморок, представив, как этот урод будет вдавливать в нее свою похоть. Но не свалилась. И ее даже не стошнило. — Недельку со мной поживешь, — сказал Сластик. — Через недельку верну твой огород этому козлу. — Через недельку? Настя вспомнила о наркотиках. Да, под кайфом она смогла бы преодолеть брезгливость. Уколоться, забыться, а там уже ничего не страшно… — Думай быстрей, — подтолкнул ее Сластик. Женя молчал. Настя с надеждой посмотрела на него. Но Женя, глянув на Жоголя, обреченно вздохнул. Он не принуждал ее, даже не просил, но и не отговаривал. Да и какая ему разница, ляжет Настя со Сластиком или нет, когда жить осталось считаные секунды? Сейчас ему выстрелят в голову, и Настя исчезнет для него навсегда. И уже все равно, что будет с ней дальше. — Ну, если у вас есть морфий, — жалко пробормотала она. — Чего?! — оторопело протянул Сластик, приложив к уху ладонь. — Я не понял, ты что, с Марфушей задружила? Он перевел взгляд на Женю: — Ты чо, девчонку на марафет подсадил? — Да она сама… — Ну, ты в натуре… Сластик резко повернулся к Насте и уперся в нее взглядом. — Если ты едешь со мной, пусть эта гнида живет. Если нет… Считаю до трех… Жоголь! Настя увидела, как громила приставляет ствол пистолета к голове Жени. — Да! — Смотри, если попробуешь соскочить, козла твоего грохнут, как последнюю падлу! — Я согласна. Настю заколотило от ужаса. Хорошо, если у Сластика найдется средство от омерзения, которое он вызывал. Она примет дозу, и ей станет легче… А если не будет ничего? Если ей придется отрабатывать Женин долг наживую? Она же с ума сойдет от отвращения… А если ее будут держать где-нибудь в холодном подвале. Посадят на цепь, как собаку… — Тогда поехали. Сластик взял Настю под руку, вывел ее из дома, на улице к ним подъехала черная «Волга». Он открыл дверь, показал ей на заднее сиденье, подсел к ней сам: — Как там в песне, «девчонки любят марафет»… Он вдруг стал расстегивать ширинку. От страха Настя закрыла глаза. Сейчас эта мразь схватит ее рукой за шею, наклонит к себе… — Эй! — Сластик взял ее пальцами за щеки, повернул к себе лицом. Настя успела заметить, что ширинка у него застегнута. — А чего не побежала? — спросил он, глядя ей в глаза. — Куда? — Дверь открыта. — А Женя? — Правильно соображаешь… Касыга! Водитель, лохматый мужик с выпирающей нижней челюстью кивнул, и машина тронулась с места. — Значит, марафет любишь? — Да нет, — мотнула головой Настя. — И что, закидываться не станешь? — Ну, если есть… Она не могла признаться себе в том, что наркоманка. Да и не так уж тянуло ее на это дело. Очень хотелось — до мелкого дрожания в пальцах. Но ломки как таковой не было. И не похожа она была на того торчка, который этим летом попался им по дороге к морю. — Есть-то оно есть… А отец узнает, меня сдашь, да? — Нет, не сдам. — Я ведь и тебя тогда грохну, и Женю твоего… — Я понимаю. — А как с отцом объясняться будешь? Я ведь на неделю тебя похищаю… — Ну, не знаю… — Ничего ты не знаешь… — скривился Сластик. — Скажешь отцу, что тебя реально похитили. А кто, не скажешь… Ты меня поняла? Настя кивнула. Она все понимала. Но ей бы сначала через эту страшную неделю пройти, а там уж она что-нибудь придумает. Лишь бы домой вернули. Да и с марафетом надо бы вопрос решить. — Смотри, я ведь и твоего папашку грохнуть могу, — сказал Сластик. — Не надо. — А тебя могу трахнуть. Настя промолчала. Для этого ее куда-то и везли. И она уже фактически согласилась на унижение. — Ты не бойся, тебе понравится. Сластик просунул руку между ее коленками. Настя инстинктивно сжала ноги, но тут перед ее глазами качнулась ампула с заветным лекарством. Ноги разжались сами по себе. Но стоило Сластику протолкнуть руку вверх по бедрам, Настя снова сжала их. И мотнула головой. Нет уж, сначала укол, а потом уже все остальное… * * * Походка у Олеси — это нечто. Если приделать к ее заднице крылья и хорошенько разогнать — взлетит как миленькая. Впрочем, она и сама по себе неплохо разогналась, Сева едва поспевал за ней. Но поспел. И увидел мужчину, который ждал ее возле своей машины. И это был Женя. Она поцеловала его с ходу — в щеку. Он ответил ей тем же, но так вяло, как будто делал одолжение. А Сева продолжал идти, не собираясь останавливаться. Женя увидел его, напрягся, нахмурился. Олеся уловила перемену в его настроении, обернулась, навела на Севу взгляд, испуганно дернулась. И вид у нее был как у жены, которую муж застукал в объятиях любовника. |