Онлайн книга «Хозяйка истории. В новой редакции М. Подпругина с приложением его доподлинных писем»
|
Ну, допустим, со мной Володька скуки никогда не ведает. А я если и скучаю — так просто скучаю. С ним советовались. Он вежливо доказал «нецелесообразность». Жаль, меня не спросили. 6 февраля Примерно раз в 200 лет Хуанхэ меняет русло [113]. Потрясающе! Десятки миллионов людей терпят бедствие и что-то там роют, строят, возводят. Каждый раз заново. При этом в Пекинской опере женщины играют мужчин, а в Шаосинской опере, наоборот: мужчины — женщин [114]. Я Китая боюсь [115]. 8 февраля Пришел Т. Т. Стал за чаем рассказывать про китайскую философию. Чем интересен Конфуций и чем он не угодил нынешнему китайскому руководству [116]. Неожиданно прервал сам себя: — А почему вы меня не спрашиваете ни о чем? Вам же надо про что? Про любовь. Про это… про секс. В том смысле. Китайский эрос… — Мне все интересно, — отвечаю уклончиво. Он перешел к эросу. Как все такое следует у них из их философии Дао. «Тайна облака и дождя». — Я должна знать об этом. — Да откуда же мне? Стал охотно рассказывать о девяти настроениях женщины. Смутился на четвертом. Перескочил на шестое. Опять смутился. — А знаете, у китайской женщины какое самое интимное место? — Догадываюсь. — А вот и нет. Щиколотка! [117] — А у мужчин? Пожимает плечами. — У мужчин, понимаете, у них везде одинаково… Повеселела. Слушаю, что еще скажет. — Вы себе и представить не можете, как у них все там в Китае продумано… в этом деле. Особенно в древности было… Вплоть до подушечек. Такие рогатые подушечки… Запишите, как называются. — Я запомню. — Нет, нет, запишите. И диктует: — Чу-ех-чен. Я записала. — И потом, у них нет ни одной фригидной женщины, такая страна [118]. Они и не знают, что такое фригидность. По крайней мере, мне не попадались фригидные… — О, — говорю с уважением, — у вас большой жизненный опыт. — Еще бы. У меня китаянок больше, чем европеек было. В два раза. — Задумался, проверил, пересчитал. — Один к двум, если точно. — Красивые? — спрашиваю. — А как же! Китаянки все, как одна… они все красивые… Вижу: краснеет эксперт мой по китайской любви, так смутился — как мальчик. — Вы варенье берите, вишневое. Берет. — Ну там у нас в Пекине с этим строго было, по правде говоря… По правде говоря, всего две… Две китаянки… Причем здешние, здесь… Одна в Комсомольске-на-Амуре в шестьдесят первом году… А другая под Благовещенском… в шестьдесят третьем… Прочитав разочарование в моих глазах, добавляет: — Но и этого много. Больше, чем достаточно. Китаянки везде китаянки. — А сколько же тогда, — вмешиваюсь беспардонно в личную жизнь, — у вас европеек было?.. если один к двум?.. Одна? — Ну, я, знаете, вообще-то однолюб. Сорок лет с Еленой Ефимовной живу, ваша тезка, к слову сказать… — А до Елены Ефимовны никого не было? — Совсем уж я обнаглела, так он заинтересовал меня своей арифметикой. — Ну, знаете, в семье не без урода… Я ж когда еще с Еленой Ефимовной-то затевал?.. Когда курсантом был, тогда еще… Она и про китаянок ничего не знает. А! Пусть. Теперь что говорить!.. Забавный дедуся. Выпили мы с ним коньячку. Он — с большим удовольствием. 11 февраля Наши наверняка выиграют эстафету [119]. |