Онлайн книга «Совершенная crazy»
|
– Да уж, теперь я буду умнее. – Не будешь. Такие как ты до конца жизни остаются блаженными идиотками. – Я хочу кофе! – Ты заложница, а не клиентка в кафе! Лидия медленно встала. Если Полина не собирается в тюрьму раньше времени, значит, не будет стрелять. Если ни Фрадкин, ни Женька, ни ОМОН, ни милиция, ни даже Господь Бог не собираются спасать её, она попробует выбраться отсюда сама. – Сидеть! – взвизгнула Полина. – Я хочу в туалет. – Терпи! – Я очень сильно хочу! – Сильно терпи! Лидия сделала шаг в сторону ванной. Пуля просвистела мимо виска и впилась в стену напротив. Лидия села в кресло и зарыдала. Нервы сдали, и это никуда не годилось. Нельзя демонстрировать свои слабости этой фифе и психопатке. – Терпи, – холодно сказала Полина, уставившись в журнал непроницаемым взглядом. …Время шло, но ничего не происходило. Слёзы высохли, есть расхотелось, зато сморил сон. Лидия задремала, несмотря на нацеленный на неё пистолет и небрежно дрожащий на курке палец. Очнулась она от крика: – Дорогая, открой! Прошу тебя, не делай глупостей! – Гоша! – подскочила Полина с кровати. – Гоша, ты?! – Я, – обречённо ответил за дверью голос Георгия Георгиевича. – Я, дорогая! Открой! Полина захохотала, повернула в замке ключ, и, распахнув дверь, навела пистолет на Гошина. – Не шути так, да, я виноват, ну прости меня, нервы сдали, всё сдало, голова тоже, – затараторил Гошин, осторожно забрав пистолет у жены. – Прости! – Обещаешь, что это больше не повторится? – Не могу, – почесал пистолетом затылок Гошин. – Человек слаб, дорогая, и когда ему плохо, бежит туда, где ему лучше. – И где тебе лучше?! – заорала Полина. – В ординаторской? С Козиной?! – С тобой. Пока что с тобой. Выходите! – обратился к Лидии Гошин, заглянув в комнату. – Вы свободны, вам ничего не грозит. Лидия встала, но поняла, что не может сделать ни шага. То ли свобода пришла чересчур неожиданно, то ли не с той стороны, с которой она ожидала, – только в глазах потемнело, ноги подкосились, и Лидия почувствовала, что теряет сознание. – Чёрт, – как сквозь вату услышала она голос Полины. – Я очень к ней привязалась! Так приятно держать на мушке чужую жизнь! Такая милая девочка… Писать хотела, кофе просила, она жива? Если умерла, я не виновата! – Фрадкин! – визгливо заорал Гошин. – Немедленно позовите Фрадкина! Почему у него люди падают?! …Она очнулась от резкого запаха нашатыря и острого желания жить. За окном было темно. В кресле, разумеется, сидел Сэм Константинович, но не дремал, как обычно, а обеспокоено считал себе пульс. – У вас закончился выходной? – слабым голосом спросила Лидия. – Сто пять, – покачал головой Фрадкин и отпустил запястье. – Дикая тахикардия! Если так дело пойдёт, у меня случится один большой выходной на кладбище. Лидия улыбнулась. Она первый раз видела доктора, озабоченного своим здоровьем. – Вы будете жить долго, Фрадкин. У вас слишком большое чувство юмора для выходного на кладбище! – Спасибо. – Фрадкин откинулся на спинку кресла и с удовольствием закурил. – Что со мной? – Низкий гемоглобин. Вам нужно есть печень с кровью и пить гранатовый сок. – Тоже с кровью? – прошептала Лидия, сделав попытку встать. Голова закружилось, сознание помутилось. – Господи, до чего хочется спать… – Ничего удивительного. Я по ошибке вколол вам двойную дозу снотворного, – сказал Фрадкин, и, зажав сигарету в зубах, снова начал считать себе пульс. – Хорошо, что не слабительного, – порадовалась Лидия, но, увидев, что доктор побледнел, бросилась к нему. – Сэм Константинович, вам плохо?! – Очень. Кажется, предынфарктное состояние. – Что делать?! – Не знаю. – Он выпустил через нос две тонкие струйки дыма и закатил глаза. Лидия заметалась по комнате, нашла пузырёк с нашатырём, вырвала пробку и сунула доктору под нос. – Уберите, – оттолкнул он её руку. – Это не сердечное средство. – А что сердечное средство? – закричала Лидия. – Сигарета?!! – Сигарета очень даже сердечное средство, – похлопал её по руке Фрадкин и затянулся так, что столбик пепла вырос в два раза. Лидия вырвала у него изо рта сигарету и жадно докурила её в два затяга. – Господи, как хочется спать! Глаза не могу разодрать! Веки слипаются, а тут ещё вы со своим инфарктом! – Ой! – Доктор опять сосчитал пульс. – Двести десять… С таким не живут. Это пульс подыхающего кролика. Самое обидное, что в эти минуты, в бассейне, ваша подружка проводит какой-то следственный эксперимент. – Какой эксперимент? – подпрыгнула Лидия. – Что значит – следственный?! – Она утверждает, что знает, кто убил Горазона, и хочет наглядно продемонстрировать картину преступления. Просила всех присутствовать! Лидия вскочила, хотела бежать в бассейн, но ноги подкосились, и она упала на кровать. – Ой! – Ох! – схватился за сердце Фрадкин. – А давайте… это… кофейку, что ли, дерябнем? А туда – соль, сахар, коньяк, перец, корицу и горсть камушков-гастролитов [2] . – Это не смертельно? – Увидим. Ни кофе, ни соли-сахара, ни коньяка, ни перца, ни корицы, ни тем более камушков-гастролитов под рукой не было. – Пойдёмте уж какие есть, – предложила Лидия и помогла Фрадкину встать. – Да, уж какие есть… – Опираясь на стены и друг на друга, они потащились в бассейн. – Курить, что ли, бросить? – мечтательно спросил Фрадкин. – Ага, и спортом заняться. – А что, представляете, свежий воздух, раннее утро и вы в новом спортивном костюме бежите навстречу своему… этому… – Сами бегите к своему этому. В гробу я видала и свежий воздух и новый красивый костюм! – И я видал! – Ой! – Ох… – Когда перестанет действовать ваше снотворное? – Понятия не имею. Я вообще не уверен, что это было снотворное… Славка чувствовал себя гением. Карлом Марксом, Стивеном Спилбергом, Джеймсом Бондом и Фёдором Бондарчуком. Оставалось дождаться зрителей. |