Онлайн книга «Служба ликвидации»
|
Водитель банкира отчаянно ударил по тормозам и крутанул руль. Но умнейшие электронные системы торможения были не в силах быстро погасить скорость тяжелой машины. Голубев в ужасе бросил взгляд на кабину грузовика, обшарпанную, серую, со следами ржавчины на дверях, но… не увидел там никого. Кабина была пуста. Скатившись под горку, машина остановилась. Возможно, у «КамАЗа» даже не был включен мотор, и какой-нибудь ротозей-водила вышел в магазин, забыв поставить грузовик на ручник. Со страшным грохотом бронированный «Мерседес» влетел в многотонную махину, превращаясь в груду изувеченного металла… У пассажиров не было никаких шансов на жизнь. Синяя «Аудио развернулась и отправилась в обратном направлении. * * * Летний пропаренный солнцем воздух казался мягким, будто его молекулы теплыми кисточками гладили ю коже и щекотали в носу. Сухарик с Ольгой медленно пли вдоль смотровой площадки, наблюдая за обычной толчеей. Они приблизились в высокому каменному парапету и, глядя на дымчатую панораму города, помечтали о будущем. Рядом фотографировалась и шумно пила шампанское свадебная компания. Невеста в длинном белом платье деловито отдавала приказания новоиспеченному мужу. – Давай посмотрим сувениры, – предложила Ольга, потащив парня вдоль столиков с матрешками и прочей утварью. – Мне вот эта нравится, с лицом президента! – рассмеялась девушка. – Отличный сувенир! – пробасил продавец, подтверждая выбор. От соседнего столика к нему подошел продавец. – Бабушка, сотку не разобьешь? Клиенту сдачу не могу набрать. Мужик с матрешкой-президентом отслюнявил коллеге десять бумажек, и тот довольный ушел. Сухарик переглянулся с Ольгой, и, не сговариваясь, они недоуменно уставились на продавца. – А где бабушка-то? – спросил его Саша. – Да я это. Прозвище такое! – рассмеялся веселый продавец. – Ну, берете президента? Десятка скидка! – В следующий раз, – извиняющимся тоном ответила Ольга и потянула друга за рукав. Сухарик несколько минут молчал, пока глаза его не загорелись. – Я понял, в чем дело! – воскликнул он, словно Архимед. – Ты о чем? – Ну, та фраза про бабушку! Она с большой буквы! – Ничего не поняла, – буркнула девушка. – Кто с большой буквы? – Мы думали про бабушку-родственницу, а это имя, понимаешь? Или кличка! С большой буквы! Бабушка! – радостно изложил мысль Сухарик. – Может, с нас хватит? – вздохнула Ольга. * * * Каледин сидел в своем кабинете хмурый как туча. Идея начальства ему была не по душе, и ее реализацию он решил отложить в долгий ящик. До следующей недели. Подал голос городской телефон. Полковник с неохотой поднял трубку. – Здравствуйте, мне Михаила Юрьевича, – произнес вежливый голос. – Здравствуйте. Слушаю вас. – Это Саша Калякин… Полковника как обожгло: парень легок на помине… * * * Через десять минут в кабинете Каледина появился капитан Игнатов. – Выходные в опасности! – радостно воскликнул полковник. – Все зависит от нас. – В каком смысле? – осторожно осведомился оперативник, не понимая причины небывалой радости начальника. – Только что звонил Мотыль и сообщил важные обстоятельства. Транскодер нужно искать у знакомого Баркаса по кличке Бабушка. Немедленно бери ребят и поднимайте заново все связи Баркаса. С кем дружил, с кем сидел, с кем на дело ходил… Нам нужен Бабушка! – Если парень не ошибся, то ему орден полагается! – улыбнулся капитан. – Вот-вот, – согласился Каледин. – А кое-кто хочет парня посадить. Опер все понял. – Чем раньше найдете, тем раньше начнутся выходные, – заметил полковник. – Как говорит НАШ генерал: «В рабочем дне у офицера двадцать четыре часа» * * * А на другом конце Москвы по мокрой мостовой с шипением проносились автомобили. Большинство зданий по соседству с магазином «Детский мир» были уже темными. На той же стороне улицы, примерно в середине квартала, излучало гостеприимный свет ночное кафе. В доме напротив погасили бульшую часть ламп. И только в монументальных зданиях центрального аппарата ФСБ ярко светились десятки окон. В городе проводилась операция… К кирпичной двенадцатиэтажке на «Автозаводской» бесшумно подкатила белая «восьмерка». Около соседнего дома замерла в ожидании «девятка» опергруппы. На выезде – белая «Волга» Каледина. Старший лейтенант Кузин, одетый в потертые джинсы и тонкую куртку, под которой легко спрятались служебный «ПСМ» и радиомикрофон, вошел в темнеющий подъезд. Поднявшись на этаж, он вдавил коричневую кнопку и услышал за дверью звонок. Никто не отвечал, однако, по данным наружного наблюдения, хозяин должен быть дома. Подождав минуты две, оперативник снова вдавил звонок… – Кто там? – раздался настороженный, хриплый голос. – От Баркаса Бабушке привет, – коротко ответил старлей. Дверь приоткрылась на длину цепочки. – Его нет, – выглянул небритый мужик с хитро бегающими глазами. Кузин видел фотографию Бабушки и узнал его. По данным Информационного центра МВД, Бабушка промышлял кражами, за что отсидел пять лет. Но опер не мог показать виду, поскольку раньше они не встречались. Это была проверка. – Скажи, как найти? Базар к нему важный есть, – настаивал старлей. Мужик посмотрел гостю за спину – один ли – и признался: – Я это. Чего надо? – Баркас вещички велел забрать, которые тебе на хранение передал, – пояснил Кузин. – Только у меня времени в обрез. Мужик с интересом оглядел опера и впустил в квартиру. Проведя его на кухню со старой мебелью из ДСП, Бабушка предложил ему табурет и сел за стол напротив. Кузин присел, положив на стол сумку-визитку. Миниатюрная видеокамера с передатчиком передала в машину Каледина четкую картинку. – А где Баркас? – хитро глядя на гостя мелкими поросячьими глазками, поинтересовался мужик. Он знал, что кореш взял срок за кражу и теперь дожидается приговора. – Ты че, типа, не в курсах? – удивился оперативник. – В хате спину парит. Супермаркет грабанул, да неудачно. – Ты ему кто будешь, голубь? – странно глядя на собеседника, будто дырку сверлил, допытывался уголовник. – А тебе что за дело! Может, ты прокурор? Или вещички наши скрысить решил? – с вызовом спросил Кузин. – А может, ты кентов не уважаешь! – попер он буром. – Ладно, братан, осади, – примирительно тронул опера за руку Бабушка. – Я ваших дел не знаю. И что Баркас мне схоронить велел, тоже. Я не любопытный. Просто щупал, не мент ли пожаловал. |