
Онлайн книга «Майский сон о счастье»
Она потащила меня к столу. – Валера, привет, – сказала Вика. Он что-то буркнул, посмотрел на нее, потом на меня, кивнул снисходительно и лениво, поставил рюмку. Вытер мизинцем с подбородка золотистую коньячную каплю. – Так на чем мы остановились? – внезапно спросил Валерий. И голос его тоже был красив и странен, с легкой хрипотцой и гибкой модуляцией – словно он репетировал роль из какой-то неведомой пьесы, а мы для него – просто плохие партнеры, статисты. – Валера, познакомься. Это моя подруга – Люся. Мне вдруг почему-то захотелось встать и сделать книксен, или как это там называется. Разумеется, я сдержалась, но он, вероятно, что-то такое почувствовал. – Забавно, – сказал он. – Что? – смутилась я. – Да так… Так на чем мы остановились? – повторил он нелепый вопрос. Я пожала плечами, посмотрела на Вику. – Ваши волосы – крашеные? – и он ткнул в меня пальцем. – Н-нет. – Неужели? Трудно поверить. Такой редкий цвет… коричневый, с красноватым оттенком… С чем бы его сравнить? – И он снова налил себе полную рюмку. (Сейчас я совсем седая, а тогда, в семьдесят пятом, у меня были темно-каштановые волосы. Не то, что теперь). – А ну, сознавайтесь – у вас есть на плечах веснушки? – быстро спросил он меня. – Да, – прошептала я, и почувствовала, что краснею. – Ну и что?.. Мне вдруг показалось, что платье слетело с меня, и я стыдливо передернулась. – Еще бы самую малость, еще чуть-чуть… и была бы просто рыжая, ей-богу, – сказал он. – Вот я о чем, дорогая Лариса. – Меня зовут Люся. – Не все ли равно? – Ну что ты, Валера, обижаешь девушку, – заступилась за меня Вика. – Лучше расскажи – как твои дела. – Мои дела вполне блестящи, – заявил он. – Даже если захочешь сглазить – не выйдет. Получил аванс за книжку. Теперь уж – без обмана. Вам остается только ждать, милые барышни. Ждите. Книга стихов – »Соло на трубе». – Ой, как здорово! – искренне обрадовалась Вика. – Ну, наконец-то. Все-таки, первая книга… дебют! Я так рада за тебя, честное слово. Он внимательно посмотрел на Вику. – А ведь ты не врешь, не притворяешься, – сказал он с насмешливой грустью. – Ты и впрямь рада. Ах, Вика, ты славная барышня, добрая, бескорыстная, ну, почти бескорыстная… и так далее… но есть у тебя один недостаток. Даже не недостаток – а, может, достоинство… смотря с какой стороны посмотреть. Но, Вика, радость моя, это твое достоинство может помешать тебе стать счастливой. – Ты о чем? – Не догадываешься? Есть такое вульгарное выражение: слаба на передок. Ты уж прости – это про тебя. – Что?!.. Да как ты можешь… зачем ты так?.. – вздрогнув, как от пощечины, пробормотала Вика, и заплакала, и уронила лицо в ладони. – Хм… Это все коньяк, – тихо заметил Валера. – Под влиянием алкоголя я превращаюсь в монстра, в морального урода… и зачем-то начинаю говорить правду. Это свыше моих сил. И он налил полную рюмку. Вика продолжала всхлипывать. – А что это значит – слаба на передок? – смущенно спросила я. Валера фыркнул, чуть не захлебнулся коньяком. – Ф-фу… Ну, барышня… как вас – Люся? Не повторяйте, Люся, подобные глупости. В ваших невинных устах эти слова звучат особенно порочно. Я обиделась, быстро встала, и отошла куда-то в сторону, сама не зная, куда и зачем. Валера нагнал меня, осторожно обнял за плечи. – Простите, – шепнул он быстро, склонившись к моему уху, – простите, простите, я просто пьян. – Зачем вы обидели Вику? – Пустяки. Она не злопамятная. Забудет. И вы – забудьте о ней. Через пять минут она будет смеяться… вот увидите! Давайте-ка вместе прогуляемся по бармалаевским хоромам. И он повел меня плавно и галантно – словно партнер в старинном бальном танце (как они там назывались? менуэт? мазурка?) – по комнатам огромной квартиры, проскальзывая мимо галдящих гостей. – Вы, вероятно, студентка? – спросил Валера. – Нет. Я художница. – Карикатуристка? – Н-нет, – и я удивленно покосилась на него. – А жаль… Оглянитесь вокруг – тут же одни ходячие карикатуры. И он резко остановился, и я остановилась, и он плавно раскинул руки, словно приглашая полюбоваться – «вот они, кырские монстры!..» К нам подошел седоватый пожилой мужчина в замшевом пиджаке (тогда, в семьдесят пятом, замша была еще в моде). – Прочел, прочел вашу рукопись! – И он ласково похлопал Валеру по плечу. – Обещаю дать предисловие. – Весьма признателен, – низко поклонился Валера. – Тронут до глубины души… нет слов. Позвольте ручку-с, ручку-с поцеловать!.. – И он потянулся к руке седоватого в замше. Тот нахмурился, отдернул руку, но тут же захохотал, и погрозил Валере волосатым пальцем. – У-у, все такой же! Циник! И стихи твои такие же – клоунада, сплошная клоунада!.. но – слышен скрытый лиризм. Клоунский грим, размытый слезами… – Это вы свое предисловие цитируете? – перебил Валера. – Не прикидывайся нахалом, не надо, – поморщился седоватый. – Я ведь знаю, знаю твою ранимую душу!.. – Да что вы все – обо мне да обо мне, – стыдливо потупился Валера. – Поговорим о чем-нибудь другом… Вы слышали – в серии «Литературных памятников» вышел Сократ? – Неужели? – седоватый даже подпрыгнул. – Ах, черт. Надо будет срочно достать! (Тогда, в 75-м, как вы помните, хорошие книги не покупали, а доставали. Впрочем, не только книги). – А вы разве не читали Сократа? – Как же!.. ежегодно перечитываю. Специально беру в библиотеке. Но хочется всегда иметь под рукой… – Впрочем, какую чепуху я несу, – улыбнулся Валера. – Ведь от Сократа ни строчки не осталось… Так на чем мы остановились? – И он круто повернулся от ошеломленного собеседника и подмигнул мне. – Ах, да, мы как раз собирались немножко выпить. Пойдемте, Люся. Я вам налью шампанского. Это очень вкусный напиток. Он особенно хорош для соблазнения молоденьких девушек с веснушками на плечах. – …Старик, привет! – подскочил поэт Румянцев, моложавый, но не молодой человек в джинсовой курточке. – Где ты пропадал? Когда мы последний раз виделись?.. уж и не помню. Хочу с тобой выпить. Тебе, я слышал, наконец-то, повезло? Книжка выходит? Давно пора. Засиделся в девках. Ну, давай, давай – тяпнем по рюмочке. Салют. – Смотри, чтоб вино не попало в трахею. – Ох, старик. Ты не меняешься. |