Онлайн книга «Постоянное напряжение»
|
– Что ж, – вздохнула Полина, – среди людей жить нелегко, а лицо иметь – это вообще проблема. Подошел высокий мужчина лет шестидесяти. Седые, прядями, длинные волосы гладко зачесаны назад и собраны в хвост, на шее – фотоаппарат, в руке – бокал белого вина. – О, Гутман! – моментально переменилась, обрадовалась Полина. – Дорогой мой! А я ведь замечала, как вы всё на нас своим профессиональным взглядом смотрите! Весь вечер. Когда же, гадала, все-таки подойдет, поцелует. И вот – чудо! – дождалась. – Вы заставляете меня покраснеть, очаровательная! – слишком отчетливо выговаривая слова, пробасил мужчина и наклонился к Полине. Они троекратно поцеловались. – Сразу познакомьтесь, – указала Полина на Сергея. – Сергей Толокнов, юный писатель с БАМа. – Весьма рад! – Гутман Отс, – теперь она указывала на мужчину, – без преувеличения лучший отстрельщик пишущей братии. – Здравствуйте! – кивнул с приветливой улыбкой Сергей. Они пожали друг другу руки. – Сегодня отстрелял три пленки, – сообщил Гутман, – и большая часть – на вас. Сергей снова улыбнулся: – Очень приятно. Спасибо. – Буду считать за честь соединить стекло, – поднял Гутман бокал. – С радостью! – поддержала Полина, но Сергей перевернул свой бокал вверх дном: – У меня, извините… – Сходите… И мне тоже красного, – сунула ему Полина бокал. – Только, пожалуйста, в темпе. Пока пыл не пропал. Сергей быстро ушел. – Ну-с, Гутман, как ваши дела? – спросила Полина и тут же сама стала рассказывать: – Всюду вижу ваши произведения. Что ни фото писателя, обязательно сбоку – «Гутман Отс». Вы прямо нарасхват, дорогой мой… – Потихоньку двигаюсь… – Гу-утман! Что это за «потихоньку»?! Вы что-то совсем у нас тут орусячились. Потихоньку!… Гутман, улыбаясь, объяснил: – Боюсь сглазить. – О-ё-ё-ё-ёй! Гутман-Гутман… бедненький… А вот Сергей… – Как раз подошел Сергей с полными бокалами. – Сергей вот скоро станет известен и в вашей родной Германии. – Да-а? – Фотограф сделал вид, что не поверил. – Еще бы! Параллельно с русской выходит книга и там. В Кельне. – У-у! Что же, отметим это! Они втроем чокнулись и выпили. – Хорошо, – почмокав, произнес Гутман и обратился к Сергею: – Если возможно, я бы хотел спросить. М-м, Сергей, вы читали произведения господина Потапова? Слегка уже опьяневший Сергей не сразу сообразил: – Это которому сегодня премию дали? – Ну да, – досадливо прошептала Полина, – да, Сережа… – К сожалению, не получилось… У нас там вообще с новыми книгами не очень совсем. Даже книжный магазин в «Хозтовары» переделали. А в журналах ведь он не печатался? – Кажется, не печатался, – подтвердил Гутман, помолчал и задал новый вопрос: – Неужели новые книги у вас в… на БАМ не появляются? – Почти нет. – Какой кошмар! – А по-моему, – возразила Полина, – в этом есть и положительная сторона. – Какая? – сейчас же заинтересовался фотограф. – Понимаете… Как бы это поточнее сказать… – Она сделала глоток вина. – Понимаете, многих писателей, и состоявшихся, и потенциальных, губит груз того, что было создано до них. Они боятся или повториться и сочиняют чушь, или наоборот – попадают под чье-либо влияние и в итоге себя теряют. Подавляют в себе искренность, изначальную непосредственность. Понимаете?.. – Гм… – Гутман на минуту глубоко задумался. – М, да, Полина, кажется, вы очень правы! Непосредственность, это – да! Я встречал такое: «наскальное письмо». Сейчас появилось новое «наскальное письмо». Всё сначала. Я прав? – Да, Гутман, милый, именно это я и хотела выразить! Как вы умеете образно… Спасибо! – О, не стоит, – мягко улыбнулся тот. – Но у меня просьба. – Перевел взгляд на Сергея. – Я желал бы отснять еще несколько кадров. Где бы вы – один. Портрет. Я не смог поймать на церемонии. Вы согласитесь? Там, в зале? – Я как-то… – смутился Сергей, – как-то не умею позировать. Фотограф испугался: – Нет-нет, не надо позировать! Не это. Как сказала Полина – непосредственность. – Пойдем! – Полина взяла Сергея под руку. – Скажу по секрету: если Гутман положил глаз на тебя, это оч-чень много значит! – Не верьте, Сергей, я простой репортер. Я пробую удачно фиксировать. Впрочем… – Он подумал и со смехом взмахнул рукой: – Просто я очень желаю сделать ваш портрет. Они не спеша двинулись к двери. Полина говорила полушутя, полусерьезно: – Гарантирую, что вы, Сережа, выберете именно фотографию Гутмана для первого тома собрания сочинений. Вот увидите… Спорим? – Вы заставляете меня краснеть, дорогая Полина, – басил фотограф. – Да уж, – усмехался Сергей, – собрание сочинений… Некоторые участники фуршета проводили их взглядами, а затем продолжили свои беседы под водку, вино, вкусную закуску. 5 Письменный стол Сергея был передвинут в центр и застелен белой скатертью. Людмила Петровна торопливо и как-то дергано, нервно расставляла праздничную посуду, еду, рюмки, фужеры. Сергей сидел на диване и листал журнал. – Ну почему не в зале, не понимаю! – не вытерпела, воскликнула Людмила Петровна. – Здесь тесно, во-первых… – Нас будет-то четыре человека всего, – тоже раздраженно ответил Сергей, – вы и я с Олегычем. Поместимся. – А Губины?.. И Юра обещал зайти. – Зачем он еще? – Ну как… Встретила, как не пригласить? Вы же с ним вроде друзья… Давай перенесем, пока не поздно. – Ладно, мам, всё. – Сергей поднялся. – Я хочу здесь. Здесь уютней. – Как хочешь, – проворчала Людмила Петровна. – Вечно всё не как человек… – И вышла. Сергей машинально поправил тарелку, побродил по комнате, посмотрел на корешки книг на стеллаже. – Сереж, возьми вот салат отнеси! – позвала Людмила Петровна. – И хлеба еще надо нарезать… Салат был в широкой бадейке, и уместить ее на столе оказалось делом нелегким. Сдвигая посуду, освобождая для салата пятачок, Сергей бормотал: – На фига вообще… Сплошные фуршеты-фигеты, блин… – Втиснул, вздохнул, взял со стеллажа какую-то книгу и направился к дивану. – Господи! – На сей раз испуганный вскрик Людмилы Петровны. – А хлеба… Хлеба нет! Сереж, сбегай, а… Слышишь? – Слышу! – Он поставил книгу обратно. – Сейчас. В комнату заглянул Юрий Андреевич: |