Онлайн книга «Змей из райского сада»
— Чего-то я не хочу себе сессию сдавать. — Себе не хочешь. Значит, будешь мне. — Ты просто себе представить не можешь, как я счастлива, что мне не надо ничего сдавать. Я так устала… — Ну отдохни немножко… Так и быть… — А что, я разве уже в твоем королевстве? Так я ж не подданная, я — в гостях! — В гостях, говоришь… Ну-ну… Попробуем тебя вероломно поработить. — Ну ничего себе! Утопист! У тебя что там, в королевстве — рабовладельческий строй? — Исключительно для королевы… — торжественно произнес он, открывая дверь номера. * * * Он вынул меня из-за водяной ширмы душа. Его руки имели глаза и уши. Иначе как объяснить то, что они делали? Это были руки скульптора, которые по долгу профессии просто обязаны побывать абсолютно повсюду. Иначе какая-то часть моего тела останется недолепленной. Сначала я боялась поверить, что все это происходит со мной. Такая вот психологическая страховка — не верю, значит, не обманусь. Но он совершенно никуда не спешил. И через какое-то время я перестала понимать грань между приличным и неприличным, между эстетичным и неэстетичным, мучительным и приятным. Он изводил меня. От его ласки ныло все мое женское естество. До такой степени возбуждения я доходила разве что в раннем девичестве, когда мечтала о чем-то непонятном, но не знала, что с этим делать. Оно бродило во мне и не находило выхода. Выход почему-то был заблокирован. Так получалось и сейчас. Желание для меня — все равно, что мыльный пузырь. Надуваешь, надуваешь — и лопается. И все эти мыльные пузыри среднего размера. Ему удалось надуть уже какой-то воздушный шар, который его колдовскими усилиями все переливался и переливался всеми цветами радуги. Это давно должно было прекратиться. Но он контролировал каждое мое движение и пристально наблюдал за моей реакцией, продвигаясь к своей цели медленно, как канатоходец над пропастью. Один неверный шаг — и двадцать секунд свободного падения мне обеспечены. И я хотела, чтобы оно наконец случилось. Но на губах его появилась таинственная улыбка человека, знающего ответ на хитрую загадку, которую я пытаюсь неверно решить. Он играл со мной, внимательно вглядываясь в мое лицо и прислушиваясь к своим рукам. В конце концов мне пришлось закричать: — Да-да! Войдите! — Лежи. Я сам открою, — он улыбнулся краешком губ. И сделал наконец то, о чем я так долго мечтала, мгновенно достав до самых глубин. Как умелый пловец, одолевший полбассейна одним мощным прыжком в воду. Я взвилась от невыносимых ощущений жесткого секса. Переполнявшее меня за минуту до этого яркое желание испуганно шарахнулось в сторону до лучших времен. Теперь я боролась лишь за то, чтобы выжить. Но слегка напугав меня, он лишь отогнал желающее найти выход томление. Движения его стали едва заметными. И грозящий лопнуть с минуту на минуту радужный шар опять доверчиво выплыл на передний край моего сознания. Мне казалось, что я разбегаюсь перед прыжком, так зачастило сердце. А потом что-то неизвестное мне, как смерть Кощею, пробуравило черное пространство, вырвалось на поверхность и разлетелось в беспорядочном мигании и блестках фейерверка. И я услышала чужой предсмертный крик, сорвавшийся с моих пересохших от лихорадочного дыхания губ. А после, как человек, переживший стихийное бедствие, я боязливо выглянула из-за его плеча наружу и будто со стороны оглядела свою снесенную напрочь крышу. Странно, но теперь мне казалось, что снесло ее на самом деле. Возвращающееся сознание зафиксировало какую-то странность. Я взглянула на потолок и чуть не подскочила. Помешала лежащая поперек меня рука. По потолку прямо на моих глазах змеилась черная трещина, и мелкие куски штукатурки падали на постель и на пол. — Что это? Сев! — видимо, я сказала это таким голосом, от которого он мигом скинул с себя навалившийся сон. Проследил за моим взглядом и тут же вскочил. — Подъем! — Он сгреб в охапку наши небрежно раскиданные вещи. Кинул мне футболку, мельком взглянув в окно. — Все на улице стоят. Интересно, давно? Я пока что только успела найти свои трусики и надеть футболку. Вдруг здание содрогнулось, как будто бы совсем недалеко в землю беззвучно ударила громадная кувалда. Я закрыла руками голову и присела. Сева схватил еще что-то со стола, прямо на голое тело натянул джинсы и выволок меня за руку из номера. Я спотыкалась и пыталась поддеть пальцем кроссовку, которая с меня сваливалась. В коридоре царил полумрак. Только светился в конце зеленый огонек «Exit». Я вдруг услышала, как в полной тишине зашуршало, как будто бы кто-то поблизости просеивал крупу. На голову что-то посыпалось. Сева дернул меня в сторону. — Осторожно. Держись. — Я тут же пролетела несколько ступенек, хватаясь за его руку. Все-таки ударила коленку. Нигде не было ни души. Гостиница была совершенно безлюдной. Сева стремительно тащил меня за собой. Наконец-то мы выбежали в холл. У входа в отель стояла целая толпа полуодетого народа. Мы выбрались на воздух. К нам, раздвигая стоящих плечом, приблизился Марат: — Во, попали, блин. Сейчас порушится все на хрен. Неслабое землетрясение. А вы-то где были? — и, посмотрев на нас с изумлением, спросил: — Че, ничего не слышали? Мы переглянулись. Сева дернул голым плечом и качнул головой. — Ну вы, блин, даете, — переводя взгляд с меня на Севу ухмыльнулся он. — Мы тут уже час стоим. Что-то в номер не хочется… Сева посмотрел на меня сверху вниз, чуть улыбнулся, обнял за плечи и привлек к себе. Я прижалась щекой к его прохладной груди. Зарылась лицом, чтобы скрыть улыбку. Мои голые ноги замерзли. — Надо подождать… — взволнованно сказал Марат. — Местные говорят, так бывает. Один раз тряхнет, и все. А бывает, что и не все. — А Петрович где? — спросил Сева. — Гулять пошел, — с негодованием ответил Марат и, судя по выражению его лица, выругался про себя. — Пойдем и мы пройдемся, Кузнечик. Чего тут стоять. Надо куда-нибудь на открытое место выйти. На вот, надень, — он извлек из охапки одежды мои джинсы. Я тут же с удовольствием в них влезла. Марат всплеснул руками. Повернулся и ушел. Сева накинул рубашку, и я с сожалением смотрела, как скрываются от меня его сильные плечи. А пуговицы одна за одной закрывают от меня его грудь. Вот и крестик, который я еще недавно ловила губами, уже не виден. Мы отправились в сторону океана. На моей любимой улице Фултон-стрит дома стояли только по правой стороне. Слева во всю длину простирался громадный лесопарк. По левой мы с Севой и пошли. Здесь нам ничто не угрожало. Падать было нечему. Но самим нам куда-то упасть было просто необходимо. Проблема заключалась в том, что мне чудовищно хотелось спать. Мы дошли до побережья. Сели на каменный парапет. — А вдруг цунами будет? — спросила я, вяло ужаснувшись. Почему-то землетрясение меня сейчас волновало меньше всего. |