Онлайн книга «Прощальный поцелуй Греты Гарбо»
– Ознакомьтесь и распишитесь. – У вас нет очков? – Нет. – Черт знает что! – Это претензия? – следователь недовольно повел головой. – Свои нужно иметь. – Я не рассчитывал, что этой ночью мне придется подписывать протокол. – Кто-нибудь! – зычно рявкнул толстошеий. – Очки принесите! В кабинет заглянул полицейский: – У криминалистов есть лупа. – Давайте! Шмельцову подали лупу, и он стал придирчиво изучать протокол. Прочитав, постучал ногтем по бумаге: – Вот здесь… – Что? – Я сказал, что, вернувшись в номер, сразу прошел в ванную. – Ну? – склонив голову, следователь исподлобья глядел на Шмельцова. – А вы написали: «почти сразу». – По-вашему, это меняет дело? – В моем положении важна каждая мелочь. Следователь вычеркнул слово «почти». – Подписывайте. – Надеюсь, вы понимаете, что не я убил того человека. Я даже не знал его, боже мой! – Тогда как он оказался в вашей постели? – Опять двадцать пять! Я не зна-а-аю! – Шмельцов нервически схватил подставку для ручек, но толстошеий отобрал ее и установил на противоположный край письменного стола. – Давайте заканчивать. – Но что будет со мной? – Пока оставайтесь в отеле. – В этом же номере? – Шмельцов вскинул руки, как будто ощутил внутренний толчок, готовый превратиться в истерику: – Нет уж, избавьте! – Можете переехать в другой номер. Я разрешаю. Пишите, – чтобы подтолкнуть допрос к завершению, следователь стал диктовать: – «С моих слов записано верно, мною прочитано…» Чуть помедлив, Шмельцов начертал стандартную фразу, поставил роспись и устало откинулся в кресле. – Теперь могу удалиться? – Можете, – кивнул следователь. – Не забывайте, что вы под подпиской и должны оставаться здесь. – Не нужно десять раз повторять. – Шмельцов встал и направился к выходу. Однако когда он приблизился к двери, та распахнулась и на пороге появилась Лионелла. – За мной прислали полицейского. – Баландовская? Из триста двенадцатого? – Следователь сдвинул манжету и взглянул на часы: – Уже три… – Затем поднял глаза и помахал Шмельцову рукой: – А вы ступайте, ступайте… Лионелла чуть отстранилась, чтобы пропустить Шмельцова, и тот, проходя, тихо заметил: – Свежа, как утренняя роза… Но уже через мгновение следователь предъявил ей реальность: – Садитесь, Баландовская! Она опустилась в кресло, где только что сидел Шмельцов. Глядя на Лионеллу, такую невозмутимую и холеную, невозможно было представить, что, собираясь, она долго выбирала подходящий наряд. Остановившись на строгой юбке, надела белую блузку с массивным кружевом «ришелье». Приколола под воротник бриллиантовую брошь, но тут же сняла, решив, что с брошью ее образ не будет соответствовать заявленным обстоятельствам. Она – свидетель преступления, а значит – ничего лишнего. Волосы заколола в строгий, но элегантный пучок, помаду выбрала бледную, телесного цвета. Что еще?.. Ах да! Тонкие колготки (не идти же к следователю с голыми ногами). Туфли-лодочки – пудрового модного цвета на небольшом каблуке. Лионелла не терпела дурновкусия и женской несобранности. Следователь вытащил из папки незаполненный бланк, бросил его на стол и припечатал тяжелой волосатой рукой. – Приступим… – Он взял ручку и сделал несколько пробных штрихов. – Не пишет! – Думаю, управляющий отеля не будет в претензии, если вы позаимствуете одну из его ручек, – подсказала Лионелла. – Так и сделаем, – толстошеий взял хозяйскую ручку. – Ваше полное имя… – Лионелла Павловна Баландовская. – О как! – Вас что-то смутило? – она шевельнула бровью, и следователь почувствовал опасное напряжение. – Нет, ничего. Что касается меня, все значительно проще: Фирсов Егор Петрович, следователь по особо важным делам Следственного управления по городу Санкт-Петербургу. – Представившись, Фирсов записал ее имя и снова спросил: – Где проживаете? – В деревне, но прописана в городе. – Лионелла ни на минуту не теряла осанки и, говоря, чуть-чуть наклоняла голову, отдавая должное статусу собеседника. Тот спросил: – Адрес? – Москва, Мансуровский переулок… Он снова записал и уточнил: – Фактический адрес проживания, говорите, в деревне? – Деревня Барвиха, сто тридцать шесть. – Улица? – Без улицы. У наших домов – только номера. – Скупо, но время экономит… Образование? – Как у всех – высшее. Фирсов наморщил лоб: – Не понял. Что значит, как у всех? – Как у всех нормальных людей. – Значит, у кого не высшее, тот ненормальный? – Не нужно утрировать. – Намереваясь поправить прическу, Лионелла вдруг замерла в неловкой, насильственной позе. – Я не это имела в виду. – Не важно. – Фирсов записал «высшее» и продолжил: – Идем дальше… Кто вы по профессии? – Я – богатая женщина. – Хорошая профессия… Пишем – домохозяйка. – Это – остроумно, – она улыбнулась. – Теперь расскажите все, что видели этой ночью. – С какого момента? – С того, как возвратились в свой номер. – Была полночь, – начала Лионелла. – Или около того… Лифт был занят, и я поднялась на этаж по лестнице… – Встретили кого-нибудь? – Нет, никого. – Дальше… – Вошла в номер – и меня охватило странное чувство… – Она исподтишка взглянула на следователя. – Как бы вам объяснить… – Так-так… – следователь чуть заметно подался вперед. – Причина? – Запах. – Странный? Неприятный?.. – он пробовал угадать. – Несвойственный. – Для чего? – Для гостиничного номера такого уровня. – Не понимаю. Тогда скажите, какие запахи для вас привычны в гостиничных номерах. – Запах – пылесоса после уборки, дорогих химических средств и дезодорантов. Обычно к ним примешивается парфюм постояльца. Когда я вернулась в свой номер, почувствовала нечто постороннее, не свойственное номеру и уж тем более мне. |