Онлайн книга «Суворов и Кутузов»
|
Почесываясь и зевая, он спросил: – Кого Бог несет? – Передовой графа Суворова, их благородие господин адъютант поручик Столыпин! – весело отозвался какой-то старичок, легко спрыгивая с козел. – Не оступитесь, ваше благородие! Извольте сюда! – помогал он молодому офицеру вылезть из кибитки. «Адъютант с денщиком», – понял станционный смотритель. – А что ж, их сиятельство когда прибудут? – спросил он, провожая путников в горницу. – Не скоро, помилуй Бог! Не раньше вечера! Он у курского губернатора еще гуляет! – словоохотливо ответил денщик. Станционный смотритель, успокоенный, вернулся к жене: – Суворов приедет завтра к вечеру, а это его адъютант и денщик. – А я тоби, дурню, шо говорила? Кажу: лягай, спы! В горнице же для проезжающих фельдмаршал Суворов шептал своему адъютанту поручику Столыпину: – Ты, Сашенька, ложись на лавке, а я на полу, на сене. Мне ямщик клок сенца дал. И немного погодя на почтовом дворе все уснуло. Наутро Оксана, приоткрыв дверь, заглянула в горницу своим бойким карим глазом. Офицер, видимо, вышел, – на лавке лежали его плащ и шпага. Зато на полу, в уголочке, похрапывал старик солдат. Спал он на сене, прикрывшись плащом. – Ишь, трясця його матери! Я мыла-мыла, а туточки сена натряс! – вспылила Оксана. – А мий же дурень не мог солдата до ямщиков в хату отвесты! Оксана подошла и потянула старика за ногу. Старик дрыгнул ногой и спрятал ее под плащ. Оксана дернула его за другую. Старик поджал и другую. Тогда Оксана подошла и сердито потрясла его за плечо: – Эй, диду, вставай! Старик проснулся и сел, протирая глаза: – А? Что? – Вставай, диду! Тут тоби не место! – Почему? – Тут будэ велыкый генерал… – Какой генерал? – Та ваш же, Суворов! – А-а, ежели Суворов, тогда надо уступить! Старик вскочил и, отойдя в сторонку, стал обуваться. – Я мыла-мыла, а ты взяв и сена натряс, – недовольно говорила баба, собирая сено. – Чы ж тоби тут полагается? Старый солдат, а политыкы не знаешь: твое место ось де, иды сюды! – строго сказала она. «Занозистая жинка. Но молодец: субординацию понимает!» – весело думал Суворов, идучи за Оксаной на кухню. – Колы ты денщик, то ось де твое место. Сыды тут, не мешайся полоник миж ложками! И она вышла. Суворов умылся и сел на лавку ждать, что будет дальше. Все это забавляло его. Суворов любил ездить вот так, чтобы его не узнавали, принимали за другого. В горнице стукнула дверь, – видимо, вернулся адъютант Столыпин. Суворов подбежал к двери. – Сашенька, я здесь, меня хозяйка на кухню вытурила, – смеясь, сказал он адъютанту. – Гляди не проговорись, не выдай меня. – Слушаю-с, ваше сиятельство! – А лошади скоро? – Позавтракаем и можем ехать. – Ну так помни же: я – твой денщик! Суворов закрыл дверь и сел на прежнее место, на лавку. – Что, выспался, старинушка? – спросил у него станционный смотритель, входя на кухню. – Выспался, милый человек. – Тогда снеси их благородию самоварчик – уже готов, там, в сенях, стоит. – Сейчас! Суворов вскочил и побежал в сени, где шумел самовар. Открывая ногой двери, он понес самовар в горницу. – Пожалуйте, ваше благородие, самоварчик! – сказал он, ставя самовар на стол. Поручик Столыпин не мог смотреть на проказы Суворова, – давился от смеха. – Александр Васильевич, куда же вы? Садитесь пить чай! – зашептал он, видя, что Суворов собирается уходить. – Пей один, а я – там. Надо хозяина угостить, – подмигнул Суворов и, взяв свою походную флягу, вышел. Станционный смотритель хлопотал у стола: – Вот снеси-ка их благородию чайник и чашку. А мы с тобой, служивенький, молочка покушаем, сейчас хозяйка принесет. Суворов отнес в горницу чайник и чашку. – А что, мил человек, не выпить ли нам молочка от бешеной коровушки? – спросил Суворов, доставая флягу. Он сам пил всегда очень мало и никогда не пил с утра, но хотел угостить человека, – знал, что каждый станционный смотритель – выпивоха. – А ладно ли это будет – с утра? – боязливо оглянулся на дверь станционный смотритель. – Да и Суворов приедет. Фельдмаршал никак. Нехорошо! – Суворов когда еще приедет! Мы по единой! – Ну, разве что по единой, – успокоился он, ставя на стол чарки. – Жинка моя – хорошая хозяйка, у нее все есть, да для порядку запирает на замок, – смущенно говорил станционный смотритель, шаря на полице. – Вот только что есть для закуски: хлеб, лук да огурцы… – А нет ли редьки? – Редька есть. – Помилуй Бог, да это первейшая закуска! Суворов налил из фляги. Они чокнулись. В это время дверь отворилась, и на пороге стала Оксана: – Ось, бачтэ! Не йившы, не снидавши – за горилочку? – Оксаночка, погоди, послушай! – И слухать не хочу! – Надо ж уважить человека. Денщик адъютанта генерал-фельдмаршала графа Суворова… – Денщик адивтанта! Як говорится по-русски: «нашему слесарю – двоюродный кузнец!» Тоби выпыть каждый раз якый-нэбудь адивтант знайдецця! – Хозяюшка, мы только по единой. Мне много пить, сами знаете, нельзя, – мигнул на дверь Суворов. – Политику надо понимать! Оксана улыбнулась: – Та пыйтэ ж на здоровьичко, хиба ж мени жалко? Але злость на того старого дурня… – А что? – Як же ты гостя приймаешь? – А что? – Хлиб, редька та цибуля?.. – Помилуй Бог, царская закуска. Солдат – сыт крупицей, пьян водицей! Лучшей не надо! – сказал Суворов. – Чы ж у нас ковбасы та масла нэмае?.. – Ключи ж у тебя… – А язык у тебя?.. Почэкайтэ, господа служивый, я зараз принесу! – И Оксана вышла. – Вот так, брат, у нее всегда. Она баба только крикливая, но добрая, – оправдывал жену станционный смотритель. – Да она и сама выпить не прочь… – А мы ей с превеликим удовольствием и поднесем. Где чарка? Через минуту на столе появились колбаса, масло, сыр. Старый денщик адъютанта сидел в красном углу между хозяином и хозяйкой. Он выпил одну рюмку, а потом только пригубливал, но не пил. Хозяевам же подливал усердно. Станционный смотритель и жена не отказывались. |