Онлайн книга «Полночный прилив»
– Глаз плоховато работает. – Наладится со временем. Новорожденные даже сосок перед носом не видят. Слыхал? – Нет, не слыхал. Но в моем состоянии охотно верю. Они надолго замолчали. Наконец Тегол со вздохом произнес: – Однако это все на свете меняет. – Почему? – Ты считался моим слугой. Как я могу теперь делать вид, что я – хозяин положения? – Так же, как и раньше. – Ха. – Я могу стереть твою память. – О чем? – Шутник. – Нет, я правда хочу знать… – Ну-у… – Бугг потер подбородок. – Скажем, о событиях сегодняшнего дня. – О том, что ты убил всех этих тисте эдур? – Об этом – в первую очередь. – И о том, что затащил меня под реку? – Да. – Но у тебя сухая одежда. – Верно. – И тебя зовут вовсе не Бугг. – Глупо отпираться. – Мне нравится это имя. – Мне тоже. – А каково настоящее? – Маэль. Тегол, хмурясь, посмотрел в лицо слуги и покачал головой. – Оно тебе не подходит. Бугг лучше. – Согласен. – Раз ты смог убить всех этих воинов, вылечить меня, пройти сухим сквозь воду – ответь, почему ты не убил их всех? Не остановил вторжение? – У меня есть на то причины. – Хочешь увидеть, как Летер захватят? Ты нас не любишь? – Летер? Не очень люблю. Вы называете свои естественные пороки добродетелями. Среди них наиболее отвратительна алчность. А также двуличное своекорыстие. Кто вам сказал, что конкуренция всегда и во всем – признак здорового общества? Вы что, без нее не можете себя уважать? Вы постоянно попираете тех, кто ниже вас, – думаете, это делает вас богаче? Любой памятник истории – какой бы король, император или воин ни приписывал его себе – по сути, есть свидетельство в пользу общинности, сотрудничества, коллектива, а не одиночки. – Ага, – перебил Тегол, в знак отрицания сумев поднять палец, – но без короля, генерала или другого вождя памятника не построить. – Просто вы, смертные, знаете только две крайности – либо подчиняться, либо управлять. И ничего более. – Погоди-ка. Я видел в деле консорциумы и кооперативы, Бугг. Это же кошмар. – Да-да, именно в них берут начало такие ваши достоинства, как жадность, зависть, двуличие и так далее. Потому что каждый стремится навязать свою собственную иерархию правителей и управляемых. – Где же выход? – Прости, не в тебе. И не в вашем роде в целом. Только не считайте себя виноватыми. Выхода пока еще никто не находил. Но кто знает, что произойдет в будущем. – Тебе легко говорить. – Вообще-то не очень. На протяжении многих поколений я наблюдаю одно и то же. Проще говоря, творится полный и бесповоротный бардак. – Какой же ты после этого бог? Ведь ты бог, не так ли? Слуга пожал плечами. – Не делай поспешных выводов. Ни о чем. Никогда. Сохраняй остроту ума, друг мой, и ничего не принимай на веру. При этом не пугайся сложности. – У меня тоже есть для тебя совет. – Какой? – Живи в полную силу. Бугг раскрыл было рот для ответа, но промолчал и лишь сощурил глаза. Тегол невинно улыбнулся. Тут он вспомнил дневные события. – Калас… Старый дурень. – Скажи спасибо, что у тебя еще остались друзья, Тегол Беддикт. – И бедняга-охранник, который закрыл меня своим телом от копья… С друзьями ясно, а что случилось с остальными? Шурк в порядке? Кубышка? Бугг на миг задумался. – Кажется, с ними все хорошо. – Может, сходишь и проверишь наверняка? Слуга глянул на него сверху вниз. – Нет уж. Иногда я бываю крайне своенравен. – Признаться, у меня есть еще один вопрос. Вот только как его задать… Бугг смотрел на Тегола некоторое время и потом фыркнул. – Ты понятия не имеешь, какая иногда одолевает скука тех, кто живет вечно. – Ясно… но слугой? Бугг, чуть помедля, покачал головой и встретился с Теголом взглядом. – Наша связь доставляет мне бесконечную радость. В моей душе вновь пробудилось удовольствие бытия. – Но слугой!.. Бугг глубоко вздохнул. – Пожалуй, пора тебе забыть об этом дне, друг мой. – Забыть? Что забыть?.. А пожрать здесь найдется? Он шел по притихшему городу. Повсюду следы борьбы и трупы – в основном летерийских солдат. Зря они сопротивлялись. Любой разумный человек на их месте сразу бы сдался. Увы день выдался скудным на разумные, рациональные действия; сегодня торжествовало, текло невидимыми ручьями по улицам города безумие. Фир Сэнгар все еще помнил, куда несли его ноги. Всю жизнь он выполнял одну-единственную, четко определенную миссию – превращать сородичей в воинов. А когда возникала нужда – вести их в бой. Трагические события не омрачали его юность, он шагал к зрелости уверенно, не спотыкаясь. Ему не приходилось чувствовать себя одиноким. В смысле – бояться одиночества. Когда надо, он действовал в одиночку, а выполнив задачу, возвращался к племени. У него имелись братья: Трулл, Бинадас, Рулад. Трулл – самый близкий. Непревзойденный в искусстве владения копьем, но напрочь лишенный желания проливать чужую кровь, в то время как эдур – Фир это хорошо знал – были просто одержимы кровопролитием. Жажда убийства губила на корню дисциплину, превращала отлично подготовленного бойца в дикаря, бешено размахивающего орудием смерти. Эдур убивали хладнокровно, со странным спокойствием, молча, в то время как у других народов проявления агрессии сопровождались криками или завываниями. Это странное отличие почему-то очень тревожило Фира Сэнгара. А еще он не мог забыть поборника летерийского короля. Его имя осталось неизвестным. Надо обязательно узнать, как его зовут. Фир и сам прекрасно владел мечом, считался одним из лучших фехтовальщиков среди тисте эдур. Он попросту принимал это как данное – без зазнайства, но и без напускной скромности. Если бы ему пришлось противостоять поборнику у трона, он продержался бы дольше императора. Намного дольше и при случае мог преподнести летерийцу пару сюрпризов. Однако у Фира не было никаких иллюзий насчет того, кто в конце концов победил бы в схватке. Ему хотелось плакать. О поборнике. О короле. О Руладе, которого он подвел в очередной раз. О Трулле, брошенном им перед страшным решением, какие не следовало принимать простому воину. |