Онлайн книга «Дар смерти»
|
Еще бы не «вот». Я лично чернильный порошок подмешала к мыльному. Главное было, чтобы Сиента не попользовалась. Но та как легла, так и выключилась. Устала… — Полотенцем не вытиралась? — Н-нет… Тамира уже забыла о неприязни ко мне. Вот что значит — правильно подобрать лекарство! — Чем мылась? — Мыльным порошком… — Дай сюда. Твой личный? — Н-нет. Общий… — Да тут ничего и нет, считай… Конечно. Я лично его и высыпала из коробки. Чтобы оставалось на один раз искупаться, или на несколько раз вымыть руки. Тамира сделала так, как я и предполагала. Если в коробке мало порошка, вы его просто высыпаете себе на ладонь и принимаетесь мыться. И на мокрое тело, и по себе растереть… вот и отпечаталось — на ладонях, лице, груди, животе — спине не слишком много досталось. Конечно, детская выходка, но сработало ведь! Другие-то служительницы придут часа через два! В крайнем случае, Тамира бы окрасила себе только руки, но я честно ее спровоцировала. — Вроде бы нормально. Сейчас попробуем… Сиента, воды принеси… Я зачерпнула коробкой воду, поболтала ее и вылила обратно в ведро. Если там что в синий и окрасилось, все равно никто не заметил. Концентрация уже не та. — Вроде в синий ничего не красится. Провела пальцем по стенке коробки. Палец тоже остался чистым. Вот так при дворе с соперницами и расправлялись. Походи-ка в синем цвете несколько дней! Да потом еще пятна на лице будут от воспаления, это ж чернила! Едкие! Тамире досталось совсем чуть-чуть, но дня три ей точно ходить синей. Сиента с трудом сдерживала истерический хохот. Я вздохнула. — Сиента, принеси нам пемзу. И побольше… — А это… что? — Не знаю. Где ты вообще валялась сегодня? — На сеновале… — А что из трав у нас дает такой окрас? Сеновал хоть был старый — или сено свежее? — Средне… — Не знаю. Мыло, вроде, чистое, сама видишь, вода не посинела. Значит, где-то ты так удачно повалялась. Вспоминай, что и где… или пролили, или лицом повозили… и не только лицом. — Не знаю! Сиента сунула мне в руки пемзу, я протянула ее Тамире. — Оттирайся. Попробуй с мыльным порошком, вроде как он нормальный. Ототрешься — налей воды в котел, не тебе ж одной надо. И дров подбросить не забудь. С тем я и пошла обратно. Скоро Карнеш придет, обход будет. Надо присутствовать. И только оказавшись в лечебнице, там, где Тамира не могла нас ни слушать, ни видеть, я привалилась к стене, и захохотала. Рядом так же беспомощно сползла Сиента. Минут пять мы не могли остановиться, глядя друг на друга. Переглядывались, вспоминали синюю тамиру — и заливались хохотом еще пуще. Наконец Сиента пришла в себя достаточно, чтобы вытереть слезы и передохнуть. — Светлый! Это потрясающе! Вета, это — вы? — Нет. Это ее Светлый наказал за распутство, — ухмыльнулась я. — А как? — Не знаю. Но мыльный порошок вы видели, он хороший, значит где-то повалялась. Что из трав у нас красит в синий цвет? Шалфей? — Это сколько ж его нужно? — Есть еще калган, васильки, гречиха, гречавка [3]… — Что ж ее там — мордой по ним возили, что ли? Я развела руками. — Сиента, я надеюсь, что вы не станете распространяться об этом случае. Тамире еще работать здесь… Сиента послушно закивала головой. Конечно, не будет! Ни слова! Ни полслова! Даже не подумает об этом лишний раз! А я что? Я поверила… * * * Карнеш меня на обход не взял, сказал, что после ночного дежурства надо идти домой отсыпаться. Пришлось уйти. А на следующий день… — Вета? Отоспалась? — Да. — Ты многое пропустила. — Что именно? — Харни рвал и метал. Тут кто-то выкрасил одну из наших служительниц в синий цвет. — Тамиру. Да, я в курсе. — И что там было? Карнеш смотрел пристально, пытаясь поймать меня на нестыковках. А что мне? Я принялась рассказывать. — У меня было ночное дежурство. А Тамира куда-то ушла. Вернулась под утро, в непотребном виде, словно ее по сеновалу валяли… — Там и валяли. — Я ей сказала помыться. И назвала шлюхой. Судя по лицу Карнеша, об этом он тоже знал. — А потом? — А ничего. У меня свои дела, у нее свои. Потом я услышала вопли с заднего двора, мы с Сиентой туда побежали, а там Тамира в жутком виде. — И? — Я проверила полотенце, воду, мыло… Вроде все было нормально. Ничего не красило. Хотя полотенце все было в пятнах. — Сиента тоже так говорит. — Уже вся лечебница в курсе? — И примерно половина Алетара. — Я ж ее просила помолчать! — Плохо просила. — Мне не понравился поступок Тамиры. Мы с Сиентой с ног сбились, пока эта девка приятно проводила время. — Вета, только честно. Ты ее…? — Я не маг. Как бы я ее покрасила? — Не знаю. Конечно. Это чисто из бабского арсенала. Устранить соперницу, сделать подлость конкурентке… Детские, конечно, выходки, но ведь срабатывает! И достаточно часто! Наверное потому, что ждут сложных ходов, пытаются что-то изобрести, а вот самого простого не видят у себя под носом. — Вот и я тоже. И именно Тамиру? Не Сиенту, которая там работала со мной всю ночь? Подозрительности в глазах Карна поубавилось. — М-да… одним словом, теперь ей дней пять дома отсиживаться. Да еще она кожу пемзой разодрала. — Пемзой — это я. Зря я ей сказала, — «огорчилась» я. Карнеш развел руками. Тамира явилась спустя четыре дня. Притихшая, слегка отдающая в синеву, и с опаской поглядывающая вокруг. Было отчего. Служительницы и служители перешептывались, хихикали у нее за спиной, скалили зубы. На всю лечебницу нашлось только несколько сочувствующих — и все мужчины с личной заинтересованностью. Ко мне Тамира даже не подходила. Я тоже не обращала на нее внимания. Я тут не при чем. Вот. |