Онлайн книга «Переход»
|
Вот так из года в год и из века в век: пацанов – в браконьеры, а браконьеров (что в тюрьму не попали) – в рыбнадзор. Мысли неспешной вереницей тянулись в голове Николая. Череда сменяющихся образов прервалась скрипом досок пирса. Подошел сегодняшний напарник Юрка. На первый взгляд мальчишка совсем, хотя в прошлом браконьер матерый. Ознорский говорит, восемнадцать ему, а Николай не больше пятнадцати дал бы. Но не боится парень никого и ничего, только одного Ивана Ознорского слушает. Тот, пока его на свою сторону не перетащил, устраивал Юркиной команде несколько раз полный разгром. Кое-кто даже получил в суде различные сроки. Все воспитанники покойного Ромахи. Последний, еще в советские времена, вернулся из лагерей со статусом уголовного авторитета и милицейским надзором на год. Оценив, что самому больше попадаться не резон, быстро организовал небольшую команду из отчаянных пацанов, среди которых и оказался Юрка. С той поры много воды утекло. Ситуации бывали разные, но Ромахина империя процветала. Вот после такой «школы» и умудрился Ознорский перетащить на свою сторону бесшабашного и умного парня. Но случилось это лишь после смерти Ромахи. Прочих же авторитетов для Юрки не существовало. У пестрой рыбацкой братии парень был на особом счету, а как начал стажировку, многие призадумались. Никто не знает, в какую сторону поменяет человека власть. Все это Николай вспомнил, глядя на шагающего по пирсу Юрку. – Ну что, пошли? – Сейчас. Николай всматривался в налитое низкой облачностью свинцовое небо. Не уловив тревожных признаков, он шагнул в лодку и повернулся к Юрке лицом: – Подавай! Тот быстро, без суеты, сунул ему зачехленные ружья, мешки с продуктами и сумки с личными вещами в дорогу. Зачавкал на малых оборотах добротный «японец». – Погреем минутку. – Николай распихал добро по лодке. – Подумай, может, забыли чего? – Да нет, вроде как сказали. Припасов на десять дней, оружие… – Не нравится мне эта затея с походом через долину. Взять бы их на мысе и досмотреть. Все основания для этого есть! Там даже причаливать запрещено – заповедник! – Значит, не просто так Ознорский спутниковый телефон свой дал и сопровождать их распорядился. – А пойдет кто, если явятся? – Я и пойду! – быстро ответил Юрка. – Ни разу на той стороне не был. – Да там лучше вообще на берег не сходить. Сколько народу погибло! Даже буряты те места стороной обходят. – «Бог не выдаст – свинья не съест», – улыбнулся парень. – Я про это место как раз месяц назад в отчете у геологов читал – случайно в кабинете Ознорского наткнулся. За 1984 год. Нет там никаких аномалий, никакой радиации. Прошли они по долине до предгорий почти десять километров. На входе где-то каменные стены старого города стоят, долина грязевыми потоками перепахана, и больше ничего. – Говорят, люди умирают, когда оттуда выходят, лет через пять-шесть. Но это разговоры все. Сам такого не знаю. – Ладно, туда еще дойти надо, – сказал Юрка, отвязывая лодку от пирса. – Рули давай. Ровный рокот мотора сопровождал выход лодки на глиссер [19]. Испуганно тявкнула ничейная собачонка, недоуменно виляя огрызком отмороженного хвоста. Налетевший ветерок с озера шевелил прядки свалявшейся шерсти. Карие, вечно голодные собачьи глаза грустно провожали первую на сегодня возможность поесть, которая почему-то уплывала. Глава тринадцатая
Специальные предложения  Поселок Усть-Баргузин: появление колоритного персонажа Застолья с гостями, на которое надеялся сторож пирса Трифоныч, не получилось. Поговорить тоже. Странные они оказались. Затаенные. Когда мужчина с женщиной ушли к шаманке по «большому кругу», мальчишка перетаскал оставшиеся вещи и улегся в заежке [20] с книгой. Попытки хозяина выяснить цель приезда потерпели неудачу. Не помогло даже предложение попить чайку с саган-далёй. [21] Следующая попытка – угостить молочком – наткнулась на заложенную изнутри дверь. Может, спал парень, а может, просто общаться не хотел. Потоптавшись на дощатом помосте возле порога, Трифоныч предпринял попытку заглянуть в маленькое окошко слева от дверей, но оступился и чуть не разлил двухлитровую банку с молоком. Плюнув в сердцах на собственное хитроватое гостеприимство, он емко выругался и подался восвояси дожидаться возвращения парочки. Времени прошло много. Сторож успел посмотреть «стандартный» усть-баргузинский сон без видений. Глянул, что там по телевизору, но задремать еще раз не успел: хлопнула калитка, запуская вернувшихся гостей. Хозяин молодо вскочил и уверенно попал ногами в калоши из старых резиновых сапог. Почесываясь, он прихватил банку с молоком и вывалился наружу. Парочка уже прошла половину пути к своей «гостинице». – Молочка? – с надеждой на начало отношений заговорил Трифоныч. – Нет, спасибо! – сухо «треснул» электрическим разрядом ответ женщины. – Чайку? – наступал хозяин. – Надо что, попросим. Спасибо. А молочко я, пожалуй, возьму. Сколько? – грубым голосом спросил мужчина и направился к старику. – Я… Мне… – растерялся Трифоныч. Банку он брал как предлог, надеясь пообщаться. Деньги, конечно, неплохо, но… – Ста рублей хватит? – М-мы-ы… – только и промычал незадачливый продавец, принимая смятую бумаженцию. – Спасибо… Женщина с порога недоуменно смотрела на вполне адекватного до этого деда, а потом переключилась на заежку. Постучала костяшками пальцев по стеклу. – Заснул, что ли? Открывай! Дверь дернулась, заклацала и скрипнула под сильным, но бесполезным напором изнутри. «Заложку не надо было до конца закрывать!» – мстительно подумал Петр Трифонович, запихивая сторублевку в карман. Почесал правый бок и, не обращая внимания на слетающие калоши, прытко сократил дистанцию. – Ты не рвись, не дергай! – начал хозяин «спасательную операцию», тесня от двери обомлевшую от такой лихости женщину. – На себя тяни и вверьх. |