Онлайн книга «Турнир самоубийц»
|
– Я по-потерялась! – всхлипнул ребенок, когда Ульрик спросил, в чем дело. – Где ты живешь? – Кро… Кро… – Кролик? – недоумевал Ульрик. – Крокодил? Рядом с зоопарком? – Кровельщиков т-тридцать, до… дом восемь, д-дробь бэ… – Пошли, я тебя отведу, – Ульрик протянул руку. Девочка доверчиво вложила свою ладонь в его… и тут же разжала пальцы. – Фу, с неудачником не хочу. Ульрик только сейчас заметил, что после разговора с Ют забыл надеть перчатку. У мелкой вредины, между прочим, оказалась печать «СУДЬЯ». Даже не «ЮРИСТ». «СУДЬЯ»! Откуда проклятой машине это знать? – Да? И что ты будешь делать? Девочка зарыдала сильнее. – Прекрасно, с этого и следовало начинать. Думаю… …сидевшая за столом блондинка вздрогнула, натянуто улыбнулась и пригласила: – Присаживайтесь. Я Белинда Пет, директор фирмы «Брайан и Компания». Чем могу быть полезна? – Хочу устроиться на работу, – Ульрик щелкнул пальцами. На голове у него была каска – охранник дал. Белинда чуть отодвинулась. – Впервые у нас? Заполните «Форму 777» и считайте, что приняты. «Форма 777» предлагала ответить на три вопроса: 1. Имя и фамилия. 2. Год рождения. 3. Адрес. Выданный Белиндой карандаш, весьма странный: похожий на мелок и, ко всему прочему, красный, на удивление отлично писал. – Не торопитесь, у нас куча свободного времени. И бланков, – Белинда хлопнула по толстой пачке бумаги, что лежала на столе. – Если хотите, могу дать карандаш другого цвета, у меня есть желтые, зеленые, синие… Какие-то вопросы? – Я закончил. Белинда хмуро взглянула на Ульрика поверх очков. Взяла бланк, быстро пробежала глазами. – Хм. Одну секунду. Она заправила в каретку печатной машинки чистый лист, и стальное «клац», «клац», «клац», похожее на звуки выстрелов, заполнило комнату. – Знаете, вам бы не помешало зажечь свет, – учтиво посоветовал Ульрик. – В этом здании нет электричества, – не поднимая головы, ответила Белинда. – Здесь вы не найдете ни одной розетки. – Можно принести керосиновую лампу. – Только пожара нам и не хватало. – А зачем нужна каска? Белинда прекратила печатать и мрачно уставилась на Ульрика. Тот приветливо улыбнулся. Еще больше нахмурясь, Белинда вернулась к своему клацанью. – Вы находитесь в одном из самых загадочных зданий Готтлиба, – неохотно начала она. – Количество несчастных случаев, что произошли в его стенах, не поддается подсчету. Ежегодно, по необъяснимым причинам, – Белинда ткнула указательным пальцем куда-то вверх, продолжая печатать одной рукой, – в крышу попадает несколько сот молний. По этим же причинам в здании запрещено находиться двадцати и более сотрудникам фирмы. – По каким причинам? Белинда вновь подняла голову и не мигая уставилась на Ульрика. – Необъяснимым, – наконец сочла нужным пояснить она. – Распишитесь. – Двадцати? А сколько нас всего? – Сложно сказать, количество брайанов постоянно меняется. Вот здесь, пожалуйста. Спасибо. – Так в чем суть работы? – С вами никогда не случалось ничего… странного? Случалось. Тринадцать лет назад. Когда он впервые прошел тест. Потом Ульрик еще не единожды наведывался к лотоматонам, но эффект был тот же. – Всякий раз, как с вами что-нибудь приключится, составьте отчет. Желательны доказательства, но обычно с ними не бывает проблем: в каждой больнице Готтлиба есть наши представители. …Ульрик около двух часов бесцельно бродил по улицам. Ничего. Посидел в кафе – ни ос, ни чаек, ни небрежных официантов. Даже закурить никто не попросил. Впрочем, неудивительно – Ульрик и не помнил, когда ему последний раз всерьез грубили. Всему виной немалый рост и внушительный разворот плеч. Беседуя с Ульриком, самые отъявленные хамы с удивлением обнаруживали в себе бездны вежливости и такта. Проклятье. Взгляд Ульрика упал на витрину свадебного салона. Там стояла пара манекенов во фраках. А если… …Люди оборачивались. Некоторые даже провожали пристальными взглядами. Ульрик шел, помахивая тросточкой. Взятый напрокат фрак сидел мешком, лаковые туфли немилосердно жали, а цилиндр то и дело норовил свалиться. Ульрик купил сливочный рожок, отправился в парк и занял свободные качели. Малыши тут же принялись тыкать в него пальцами, а мамы с колясками поднялись с лавочек и пересели подальше. Минут через десять объявился полисмен. Ульрик дружелюбно помахал ему. Полисмен на секунду остановился. Ульрик беззаботно лизал мороженое. Когда человек в форме оказался совсем рядом, Ульрик резво выпрыгнул из качелей и бросился наутек. Какая-то женщина пронзительно закричала, а полицейский принялся свистеть. Ульрик бежал, стараясь не слишком усердствовать. Неудобный цилиндр тут же слетел, ну да невелика потеря. Что-то толкнуло его в спину, и в следующую секунду Ульрик очутился на траве, полицейский рухнул сверху. Ульрик извернулся и щелкнул пальцами перед носом у блюстителя порядка. Тот уставился на печать, отдуваясь после быстрого бега. Потом рассыпался в извинениях. Ульрик достал из кармана смятый бланк. – Не подпишете здесь?.. …Он зашел в припортовый бар, положил цилиндр на стойку и попросил стакан молока. Пять минут спустя Ульрика вынесли на руках и бросили в ближайший мусорный бак. Следом полетели цилиндр и сломанная трость. Ульрик с трудом поднялся на ноги. Закашлялся и выплюнул половинку зуба. Мир в глазах двоился, троился и норовил куда-то сбежать. Пора менять тактику. …Ульрик шагал по приемному покою. Кивнул ждущим своей очереди пациентам, приподнял цилиндр перед медсестрой, что катила старушку в кресле на колесиках, улыбнулся карапузу с забинтованной ладошкой. Щелкая каблуками блестящих туфель, Ульрик повернул за угол. Вытащил из кармана два куска проволоки и сунул в розетку, держась за изолированные концы. Искры, треск, сонм удивленных возгласов в коридоре. Свет погас. Ульрик прилег на холодный кафель, выставил в коридор ногу и подергал ступней – для пущего эффекта. … – Это какая-то ошибка, – Ульрик рассматривал выданный Белиндой чек. – Никакой ошибки, – директор некоммерческого учреждения даже не подняла головы: вновь что-то печатала. – Удар током не нанес большого вреда. Вам, как это ни парадоксально, повезло. Хотите получить больше – обратитесь в профсоюз. Больше? Ульрик еще раз взглянул на сумму. Он только что получил двухнедельное жалованье отца за то, что тот с детства учил не делать. |