Онлайн книга «Отстрел негодяев»
|
– За настроение! Пригубили вино, поглядывая друг на друга. – В отпуске давно была? – поинтересовался Калёнов. – Смотрю, ты не загорелая вовсе. – Во-первых, отпуск у меня на сентябрь намечен, полечу как раз в Крым, в Гурзуф, а во-вторых, валяться на солнце не люблю. Ты тоже не особо загорел, хотя и работаешь в пансионате. На морях бываешь? Она начала есть. – Редко, – признался он, – когда зовут друзья, да и то на мне висит параграф одиннадцатый – не имею права летать за бугор. В основном изучаю родную державу. Прошлым летом побывал на древнерусской регате. – Ешь, а то остынет. Что ещё за регата такая? – Проводится почти ежегодно на реке Рузе у села Осташёво. Собираются любители русской старины, устраивают гонки на ладьях, абордажные схватки, бои викингов на мечах. – Не знала, что у нас такое происходит. А ты в чём участвовал? В боях? – Дегустировал блюда русской кухни, – улыбнулся Калёнов. – Кстати, очень вкусно готовят, да и торжище в шатрах очень даже ассортиментное. Я купил там старинную новгородскую печать двенадцатого века. – Неужели артефакт? – Новодел, конечно, но точно повторяет старинное изделие. – Я помню, ты печати коллекционировал. – И сейчас собираю, могу показать коллекцию. – Может быть, и соберусь как-нибудь, – кивнула Ева, сделав вид, что не поняла намёка. – Отец марки в детстве собирал, потом отдал коллекцию племяннику. – Почему не тебе? – Я по натуре не коллекционер, живу как мотылёк, кружусь вокруг огонька свечи с риском крылышки опалить, как поёт Меладзе. – В наше время одной нельзя. – Калёнов подумал, цепляя на вилку кусочек ветчины. – Да и одному тоже неуютно. Почему развелась с мужем? – Тебе это интересно? Он помолчал. – Нет. – Тогда зачем спрашиваешь? Сам-то как живёшь? Калёнов отставил вилку, сердце защемило, захотелось пожаловаться, что он до сих пор не может себе простить своё решение десятилетней давности. – Честно? – Глупый вопрос. – Если честно, то я как пловец в реке: плыву меж двух берегов, теряя силы, и не знаю, к какому берегу пристать. Оба берега неласковые, зыбкие, на одном – горечь воспоминаний и потерь, на другом – иллюзии и умирающие надежды. И нигде меня не ждут. Ева встала, поставила тарелки в раковину, оглянулась. – Я точно знаю, что ты ошибаешься, по крайней мере один берег тебя бы принял. Но ты сам этого не захотел. Измени свою стратегию бытия или, как нынче модно говорить, парадигму целеустремлений, и кто знает, может, заживёшь по-человечески. Хватит плыть в одиночку. Калёнов открыл рот, чтобы ответить, и в этот момент мяукнул его айфон. Он посмотрел на высветившийся в экранчике номер, удивлённо поднял брови: – Не спится человеку. – Кто это? – Барсов… слушаю, товарищ майор. – Вы где?! – быстро спросил Барсов. Калёнов покосился на Еву. – В Чисмене. – У Болотова? Слава богу, что не в Москве! Но и там небезопасно! Вы с Евой? – В чём дело, Вениамин Валерьевич? – Бескудников связан с Подвальным! А поскольку вы попали в поле зрения Следственного комитета, он может вполне послать за вами группу зачистки! – С какого бодуна? – Они все повязаны: Зеленов, Лавецкий, Подвальный, Бескудников, – и представляют российский филиал Даркмина. – Чего? – Так называют Бильдербергский клуб – по аналогии с Даркнетом – чёрным Интернетом. – А Гаранин? – Полковник чист, он взял Зеленова и поехал на приём к президенту, но лучше перестраховаться. Осмотритесь, Максим Олегович, вы человек опытный, должны определить, сидит у вас на хвосте кто или нет. Ева с вами? Калёнов встретил тревожный взгляд женщины. – Да, мы вместе. Барсов сделал паузу, и Калёнов мысленно обозвал себя болваном: майору Ева нравилась, и он после слов «мы вместе» мог подумать что угодно. – Звоните. Калёнов выключил мобильный. – Задёрни шторы. – Они и так задёрнуты, разве что в спальне… – Я поднимусь, гляну на посёлок со второго этажа. – Что происходит, Максим?! – Майор беспокоится, что Бескудников найдёт нас и здесь. Где-то недалеко на улице рыкнул мотор автомобиля и смолк. Калёнов замер, прислушиваясь. – Выключи везде свет, жди! Вернулось подзабытое за годы спокойной жизни состояние боеготовности. Напряглись мышцы живота и бёдер. Усилием воли он сделал их гибкими и бесшумно поднялся на второй этаж дачи. Коттеджный посёлок на краю Чисмены представлял собой огороженный участок территории площадью около гектара между низинкой, переходящей в смешанный лес, и деревушкой Гряды. В нём насчитывалось три улочки и два десятка дачных коттеджей разного калибра и достатка. Скромный двухэтажный домик Болотова стоял на восточной стороне посёлка, венчая крайнюю улицу, у забора, отделявшего посёлок от низинки. Улицы посёлка освещались фонарями на столбах, и хотя два из них не горели, в том числе тот, что стоял рядом с усадьбой Болотова, всё же было видно, что на улочке остановился белый фургон, больше похожий на автокемпер с длинными, узкими, затемнёнными стеклянными полосами окон по бортам. Фары кемпера весьма экзотического вида не светили, и никого возле него не было, но Калёнов чуял, что внутри находятся люди, ждущие приказа броситься в атаку. Мало того, ему показалось, что у забора с северной стороны усадьбы колышутся кусты тёрна, а с неба, затянутого тучами, доносится тихий звон. «Беспилотник! – мелькнула догадка. – Нас обложили, как террористов! Боятся парни, а раз боятся, значит, уважают. Не стоит их разочаровывать». Он спустился вниз. – Одевайся! – Что происходит, Максим?! – прошептала Ева. – Похоже, нас нашли. Надень что-нибудь спортивное и желательно тёмное. Ева исчезла на втором этаже. Калёнов скользнул в гостиную, выходящую окнами на три стороны света, оценил тишину в саду и на огороде, заметил мелькнувшую под забором у гаража фигуру. Сомнений не оставалось: дом Болотова окружал спецназ. – Майор, – позвал Максим Олегович, присев в простенке между книжными шкафами и прикрыв ладонью айфон, – здесь целая команда, по моим прикидкам – десяток бойцов и машина прикрытия. |