Онлайн книга «Предмет вожделения №1»
|
Таня вскочила. – Ну, раз мы не спешим… Тогда я сейчас вернусь. – Че-го?! – Паша остолбенело уставился на нее. – Езды тут всего ничего… – пробормотала Таня. – Посажу эту дуру в такси и сразу вернусь… – Что ты несешь? – набросился на нее Синичкин. Но Таня его не слушала. Она бросилась к выходу. Павел так растерялся, что задержать ее не додумался или не решился. А Таня вихрем скатилась по лестнице, прыгнула в «Пежо» и с визгом шин выехала со двора. Дом шестнадцать, совсем недалеко от центра… Дороги были пусты, и «пежик» несся по Москве быстрее, чем самая скорая помощь. «Ну, Вика! Ну, свалилась на мою голову!» – злилась Таня. Вот и начало Дмитровского шоссе, еще минута – и показался дом шестнадцать, а рядом с ним кафе, где она с Викой сегодня обедала. «Вот так вот! Покорми кого-нибудь один раз – и тебе тут же на шею сядут! Будут срывать среди ночи!» Таня, не заботясь о спящих гражданах, на полном ходу, с ревом влетела во двор и заглушила двигатель. «Тридцать третья квартира.., кажется, второй подъезд.., лифта ждать некогда.., бегом.., интересно, а эта дура хоть дверь отпереть догадалась? Вряд ли…» Таня добежала до двери, сильно толкнула ее… Дверь подалась, и Садовникова влетела в прихожую. И тут же на ее голову обрушился страшный удар. Одиннадцатое июля, пятница. Утро Таня очнулась. Она лежала на чем-то мягком. Перед глазами был угол комнаты, завешенное плотной шторой окно и одинокая свеча, стоящая на комоде. Таня поняла, что лежит совершенно голая. Попыталась поднять руку и обнаружила, что пошевелиться не может. Что-то держало ее. Повернула голову, увидела: ее рука перехвачена веревкой за запястье и привязана к спинке кровати. Таня перевела взгляд. В поле зрения оказалась другая рука. Она также была привязана к спинке. Взгляд выхватил простую обстановку комнаты: сервант, телевизор. Предметы выступали из тьмы под светом еще двух свечей. Таня дернулась и попыталась вскочить. Тщетно. Веревки не пустили ее. Удалось только чуть приподняться: ноги также были привязаны к противоположной спинке кровати. Охваченная паникой, она попыталась крикнуть, но изо рта вырвался только хрип. Рот был заткнут чем-то грубым. И тут в полумраке комнаты возник человек. Таня скосила глаза. Это была Вика. Красивая, с распущенными волосами. Одета в шелковое кимоно. В одной руке бокал шампанского, в другой – тонкая коричневая сигаретка. Сигаретка ?! И еще: что-то не правильное было в ее осанке, это Таня заметила даже в неверном свете свечей. Вика радушно, словно долгожданной гостье, улыбнулась Тане. И та с ужасом поняла, что не правильно в ее фигуре. У Вики не было живота. Происходящее на секунду показалось Тане дурным сном. Кошмаром. «Вика!» – отчаянно выкрикнула она, но, как это бывает во сне, изо рта вылетел только хрип. – Проснулась, мое солнышко, – нежно проворковала Вика. Она присела на кровать и нежно погладила Таню по щеке. Та отдернула голову и выкрикнула: «Пусти меня!» – но изо рта опять послышалось сдавленное сипение. – Ну что ты, миленькая, – сюсюкала Вика. – Не злись! Когда злишься, у тебя морщинки появляются. А ты такая хорошенькая. Она нагнулась над беспомощной Таней и нежно поцеловала ее в щеку. – Не надо нервничать, – продолжала Вика. – Разве ты не рада? Наконец-то мы одни. И нам никто не мешает. Она еще раз поцеловала Таню, на этот раз в шею. Та снова дернулась и попыталась увернуться от Викиных губ, но у нее ничего не получилось. А Вика проговорила: – Я так мечтала о тебе. Я думала о тебе все эти два дня. Каждую минутку. Каждую секундочку. И вот ты наконец-то со мной. Она встала, поставила бокал на пол, скинула кимоно и оказалась совсем голой. И в этот момент Таня поняла: происходящее – не сон, не кошмар. И она распята сейчас на кровати в той же самой позе, что и все убитые девушки. Тут обнаженная Вика прилила рядом с Таней, прижалась к ней… Ее тело слегка подрагивало от возбуждения. Она ласково погладила Таню по волосам. Та резко отдернула голову. – Ну, что ты, что ты… – пробормотала безумная. – Ты сердишься? Сердишься на меня за обман? Что я прикинулась, будто рожаю? Но согласись: идея была классная! А когда я тебе про пирожки плела – сама чуть со смеху не скончалась! Ты думаешь, я умею печь пирожки? – Вика расхохоталась. Испытующе посмотрела на Таню – будто ждала ответа. Вдруг опомнилась: – Ах, да. Ты же не можешь говорить… Но по твоим глазам вижу: ты оценила мою идею! И вообще я о тебе все поняла: ты добрая девочка, не могла пройти мимо несчастной дуры-беременной. Вот мне и пришлось доигрывать этот спектакль. Ведь ты же никогда бы не пришла ко мне иначе. Ты никогда бы не решилась со мной поиграть… Правда? Я не сомневаюсь: ты уже знаешь, в чем дело? Знаешь, в чем смысл игры? И чем она кончается? Ведь правда знаешь? – Вика заглянула Тане в глаза. – У-у, вижу, что я права. Таня в ужасе резко дернулась от нее в сторону. Внезапно тон Вики изменился. Она привскочила на кровати, нависла над Таней и спросила, теперь резко и зло: – Ты – знаешь?! Тон ее был полувопросительным-полуутвердительным. Таня опять не ответила, но девушка что-то, видимо, сумела прочитать в ее глазах. Она затрясла ее за плечи. – Ты знаешь! – выкрикнула она. – Ведь ты же знаешь! Знаешь! Вдруг она с размаху залепила Тане пощечину, А потом еще одну – по другой щеке. Щеки будто обожгло. – Ты знаешь!! – злобно, с ненавистью прокричала Вика. – Знаешь!! Откуда?! Откуда?! – повторяла она исступленно. От боли и беспомощности из Таниных глаз потекли слезы. Теперь ей стало по-настоящему страшно. Очень страшно. Вика вдруг отстранилась от нее и будто бы с раскаянием проговорила: – Прости меня. – И повторила: – Прости. Но потом ее тон вдруг переменился на игривый: – А я ведь тоже все знаю про тебя. Все, все знаю. Откуда? Никогда не догадаешься. – Она громко и хрипло расхохоталась. |