Онлайн книга «Парфюмер звонит первым»
Происходящие события отнюдь не внушали ей оптимизма. Предчувствия подсказывали, что вчерашние и сегодняшние происшествия – возможно, только начало. Возможно, лишь преддверие чего-то странного и неприятного. Бежать… Это соблазнительно. Но… Как она может бросить свое дело, офис, коллектив? Как может предать Леню, который, вероятно, нуждается в ее помощи? Наконец, как оставить неразгаданной загадку: куда делся Леонид Шангин и что с ним произошло? Ведь если на эти вопросы так и не ответить, они будут мучить ее всю оставшуюся жизнь. Через вокзал Таня вышла на перрон и двинулась вдоль первого пути в направлении, указанном курсантиком. На перроне было пустынно, только в киоске с пивом одинокая продавщица обмахивалась испанским веером, да на лавке в безнадежном ожидании поезда дремал в окружении чемоданов полный мужчина. А вот и краснокирпичное здание камеры хранения. Действительно, похоже на общественный туалет. Широкое окно приемщика настежь распахнуто, но внутри никого нет. Таня заглянула внутрь и крикнула в душную темноту: – Эй, есть кто живой? – Чего вопишь? – раздался голос совсем рядом. После яркого солнца Татьяна не заметила в полутьме, что приемщик сидит тут же, по другую сторону окошка. – Ой, звиняйте, не признала, – весело проговорила Таня со вдруг проклюнувшимся казацким акцентом. – Мне бы одну вещичку получить. – Какую тебе вещичку? – Приемщик в синем сатиновом халате поднялся и подошел к окошечку. Он был молодой, но с уже сильно выдающимся вперед пивным брюшком. – Да вот, номерочек у меня. – Таня достала из сумки и протянула в окно номерок с цифрами 113. – А квитанция? – Квитанция? Она тоже имеется. Только, знаете, она не на мою фамилию. Муж сдавал – ну, то есть не муж, а друг. А сейчас он уехал, а получить вещички не успел. И меня попросил их забрать. – Надолго друг-то уехал? – Приемщик вдруг подмигнул ей. – Да, надолго. На три месяца, на вахту на Север. – Значит, ты теперь вроде как одна? – Он думает, что одна. Приемщик оценил юмор, громыхнул. – Ну, давай сюда свою квитанцию, – отсмеявшись, милостиво разрешил он. Таня достала из сумочки Ленькину свернутую бумажку, протянула. «Кажется, сработал план «а», – облегченно подумала она, – а именно легкое кокетство. К плану «б» – подкупу – прибегать не пришлось». Расслабившись, она даже не сразу заметила, что после того, как приемщик развернул квитанцию, что-то в его настроении неуловимо переменилось. Он, внимательно изучив бумагу, нахмурился. – Это ж на чью фамилию выписано? – отрывисто спросил он. – Шангин. Леня Шангин моего друга зовут. – Нет у меня для тебя ничего, – вдруг бросил сквозь зубы приемщик и швырнул на прилавок квитанцию (а номерок не бросил – прибрал себе). Таня едва успела подхватить бумаженцию, как окно с треском захлопнулось. Ошеломленная метаморфозой, произошедшей с приемщиком, Таня несколько секунд остолбенело стояла, даже не замечая, что чуть поодаль от здания камеры хранения замер какой-то мужичонка, который минуту назад внимательно прислушивался к их диалогу, а теперь присматривался к ней. Таня постучала ноготками в оцинкованное окошко камеры хранения. – Эй, – вполголоса позвала она. Нет ответа. – Эй! – позвала она уже погромче и постучала в окно костяшками пальцев. И опять тишина. – Эй, куда вы убежали? – закричала Таня и забарабанила кулачком. Из недр камеры хранения раздался рык: – А ну, пошла отсюда!! – и четырехэтажный мат. Таня оцепенело отступила на два шага. На глаза навернулись слезы. – Что я вам сделала-то? – пробормотала она. – Иди-иди, давай! – продолжал разоряться приемщик внутри своей крепости, так и не отворив оконце. – Вали отсюда, а то сейчас в милицию позвоню, они живо тебя! – Хам. Дурак. Скотина, – вполголоса пробормотала Таня и отступила от камеры хранения. Нарываться на скандал и впутывать милицию совершенно не входило в ее планы. Но что же тогда делать? И тут к ней подошел тот самый мужичонка, что внимательно прислушивался к их разговору. Он был в пиджаке, надетом прямо на голубую майку, в стоптанных сандалиях, с огромной пустой сумкой в руках. Типичный привокзальный деклассированный элемент. Он обратился к Тане, выразительно зыркнув по сторонам и понизив голос: – А я знаю, чего тут было. – В смысле? – повернулась Таня к нему. – Я знаю, почему Пахомыч на тебя взъярился. – Ну, и?.. – Так ведь это, – он облизнулся, – информация денег стоит. Хочешь все знать – гони монету. – Да? А какая такая у тебя информация? – Татьяна усмехнулась. – Может, они мне и не нужны, твои знания. – Про вещь я твою знаю. – Да откуда тебе знать? – И про мужика твоего знаю. Шмакин фамилие его или Шпагин… – Шангин? – Во, точно. Шангин! – Да? И что ты знаешь? – Пятьсот рублей. – Пятьсот?! Нет, это слишком дорого. Таня повернулась и сделала вид, что собирается уходить. Обычный трюк опытного переговорщика. – Ну, как хочешь, – жалобно сказал мужчинка. Но не успела она сделать и двух шагов, как он схватил ее за руку: – Стой! Ну, хоть пивком угости. – Пивко-ом? – протянула Таня. – Ну, тогда ладно. – А потом, – вдохновился он, – когда я тебе все расскажу, ты мне двести рублей заплатишь. – Сто дам. Если твоя информация будет того стоить. – Будет, будет стоить! Э-эх-ма! Раскрываю государственную тайну! Ну, пошли! Тут же, в ларьке на пустынном перроне, у продавщицы, обмахивавшейся испанским веером, Таня купила для мужичка пол-литра местного пива «Костровой». Мужик схватил запотелую бутылку, одним движением пальца откупорил ее и тут же присосался. Двумя глотками он ополовинил бутылку и не смог сдержать облегченный выдох: «О-ох, хорошо…» Черты лица стали разглаживаться. На него снисходила благодать. Таня терпеливо ждала. Опохмеленный отошел к лавочке в тени акации, которая в этом городе росла даже здесь, на перроне, и плюхнулся. Татьяна присела рядом: – Ну, рассказывай. Мужичонка выразительно оглянулся по сторонам и понизил голос: – Они вчера приходили, – и снова присосался к горлышку. – Кто они? Куда приходили? Мужик выпил все до дна, отработанным жестом вытряхнул из бутылки капли и сунул ее в свою сумку. Очевидно, это был его первый сегодняшний улов. Лицо посвежело, глаза засияли, на щеках заиграл румянец. |