Онлайн книга «Белый пиар»
|
– Вы вчера с ним вечером, после работы, случайно не виделись? – Хилый Босс уставился на нее маленькими глазками. Женя почувствовала, что ее лицо заливает краска. И, досадуя на себя, быстро проговорила: – Нет. – И он вам не звонил? Ни вчера вечером, ни сегодня? – настаивал начальник. – Нет. А что, должен был? Хилый Босс оставил вопрос без ответа, махнул рукой: – Ладно, идите пока, Марченко. Работайте. Женя вернулась на свое место. Лицо у нее горело. Она сняла трубку, сама позвонила на мобильный Бритвину. «Абонент не отвечает или временно недоступен…» Набрала, чтобы развлечься, номер Миши Боброва – поблагодарить за письмо. Его телефон тоже не отвечал. Вокруг нее в закутах большого зала шла повседневная работа. Стучали клавиатуры компьютеров, названивали телефоны. Появилась группка заказчиков – их Юлечка проводила в переговорную комнату. Обыкновенные приличные люди, хорошо одетые, с кожаными щегольскими портфелями, в ослепительных ботинках. Кажется, избирательная команда какого-то провинциального губернатора. Юлечка выдернула с мест тех сотрудников, что занимались губернатором. Народ с пачками бумаг потащился в «переговорку». Затем Юля, скислив рожицу, приготовила кофе и чай – и оттащила поднос переговорщикам. Волей-неволей Женя сегодня прислушивалась к разговорам, что велись вокруг нее. В закутах названивали телефоны, сотрудники «Глобуса» привычно-небрежно «прогибались» перед заказчиками. – Расценки в «Комсомолке» с первого марта повышаются, так что давайте мы с вами постараемся успеть до весны, о'кей?.. – Да, мы занимаемся нэймингом [8] … И проверкой на чистоту, и патентовкой имени, естественно, тоже… Расценки?.. Я попрошу секретаря – она скинет вам прайс по факсу или по е-мэйлу… Да, в течение пяти минут – а потом мы с вами обсудим цены… – Сейчас снимается продолжение «Осколков великой мечты». Мы можем устроить для вас продакт-плэйсмент. Что это такое?.. Ну, грубо говоря, это означает, что герои картины станут в фильме пить соки вашей компании. Ну, конечно же, это будет вам стоить денег… Все привычно. Ничего необыкновенного. Ничего странного. И она может спокойно читать сценарий – обыкновенный screenplay [9] обычного российского movie [10] . Фильм, естественно, хочет тягаться с «Криминальным чтивом» и «Настоящей любовью»… Потому в нем и чемодан с порошком появился. Вдруг до Жени донесся взволнованный голос Юлечки: – Да, он у нас работает… А что случилось? Что??! Как? Где?.. Женя, предчувствуя нехорошее, сама не помня себя, поднялась со стула и сделала несколько шагов к конторке, к Юлечке. Та встала за своим «прилавком», слушала телефон – и бледнела на глазах. Наконец растерянно произнесла: – Да, передам… Спасибо… Вам перезвонят… – И выскочила из-за конторки, опрометью кинулась к кабинету босса. Женя остановила ее: – Что случилось? – Димку Бритвина убили! * * * …Женя отошла в свой закуток. Все плыло перед глазами. Ее мутило. Она вцепилась пальцами в столешницу. Ей хотелось убежать, скрыться – где угодно. Лучше в туалете. Запереться и вытошнить все, что произошло с ней прошлой ночью. И то известие, что она только что услышала. И то, что рассказал ночью Бритвин. И вчерашнее мартини. И утренний кофе на пустой желудок. …Надо дождаться Юльку. И узнать, что произошло. Что случилось с Бритвиным. Так, значит, он оказался прав? И они его за это убили? Противный холодок поднимался снизу, замораживал низ живота. Женя смотрела на экран компьютера и ничего не понимала. Наконец вернулась из кабинета босса Юлечка. Заплаканная. Села, сгорбилась. Принялась утирать слезы. Сморкаться в бумажный платочек. К ней подлетело несколько сотрудниц. В глазах жадное любопытство и сострадание: «Что там? Что случилось?» В фирме слухи распространялись мгновенно. Женя не стала подходить к Юлечкиной конторке. Боялась выдать себя. Хлопнуться в обморок. Она и без того все слышала. – Его уби-или, – жалобно проговорила Юлечка. – Кто?.. Как?.. Где?.. – Вопросы к секретарше посыпались со всех сторон. – Нашли Диму сегодня… В семь утра… Когда стало светать… – утирая слезы, проговорила Юлечка. – На насыпи… На Рязанском проспекте… У Кольцевой дороги… – Что он там делал-то? – громогласно спросил подошедший на сплетню инкассатор Жора. Женя в своем закутке сжалась в комок… – Не зна-аю, – кривя рот и всхлипывая, ответила Юля. – Лежа-ал… Без денег, без часов, без дубленки… Пять ножевых ранений… Следователь говорит, его часов в пять утра убили. И ограбили… Наверно, выкинули из его машины… Тут Женя не выдержала. Вскочила и опрометью бросилась вниз, на первый этаж, к туалету. Комок, разраставшийся в горле, становился больше, поднимался выше… Запершись в туалете, она зажала рот рукой. Согнулась, уперлась лбом в ледяную раковину. Ее вывернуло наизнанку. Она закашлялась. Потом омыла раковину. Смочила лицо ледяной водой. Затем уселась на унитаз – и беззвучно заплакала. Господи, ведь это она его убила! Она, она! Она вчера выгнала его. Из своего дома – в ночь!.. И он, пьяненький, сел в случайную машину, и… Если бы она вчера не отобрала у него ключи от машины… Если бы он поехал домой на своем «Фольксвагене»… Или – если бы она оставила его ночевать… Ведь он же просился остаться! Значит, что-то предчувствовал?! Она отревелась. Слезы кончились. Сразу стало легче. И вернулась способность трезво мыслить. И жалеть Диму – по-настоящему. И жалеть себя. «Боже! – вдруг вспомнила она. – Боже! Ведь его машина до сих пор стоит возле моего подъезда… А ключи от бритвинского «Фольксвагена» – в моей сумочке… Значит, все – и всем! – станет известно! Все узнают, что было вчера ночью!» И опять, как уже однажды было в ее жизни, все станут осуждать ее. Вдруг другая мысль вспыхнула в ее мозгу: нашли милиционеры в кармане у убитого Бритвина письмо? То самое письмо, что он демонстрировал ей вчера в ванной? * * * Когда Женя нашла в себе силы выйти из туалета, офис поразил ее непривычной пустотой. Никого не было на местах – только Юлечка, бледная, сидела за конторкой. |