Онлайн книга «Под алыми небесами»
Отец Ре положил руку ему на плечо: – Мне тоже кажется, что это не по силам человеку, Пино, но, боюсь, если Господь взваливает это на твои плечи, то считает, что тебе это по силам. – Что именно? – в недоумении спросил Пино. – Быть свидетелем того, что ты видел и слышал, – сказал священник. – Туллио не должен умереть напрасно. Убийцы с Пьяццале Лорето должны предстать перед судом. Как и те фашисты, которых ты видел сегодня утром. – Видеть, как они оскверняют мертвые тела… Не знаю, отец… Это ставит под вопрос мою веру в человечество, в то, что люди в глубине души добры, что они не дикари, не такие, какими я их вижу. – Любой, кто видел такое, усомнился бы в человечестве, – сказал священник. – Но большинство людей в глубине души добры. Ты должен верить в это. – Даже нацисты? Отец Ре задумался, потом сказал: – Я не могу понять нацистов. Думаю, что нацисты и сами себя не могут объяснить. Пино высморкался. – Наверно, я хочу быть одним из тех, кто лежит сейчас в столовой, отец. Сражаться открыто. Делать что-то, имеющее значение. – Господь хочет, чтобы ты сражался по-другому и ради большего блага, иначе ты бы не оказался на своем нынешнем месте. – Шпионить за генералом Лейерсом, – сказал Пино, пожав плечами. – Отец, если не считать знакомства с Анной, то в последний раз я чувствовал себя хорошо здесь, в «Каса Альпина», когда помогал людям пересекать Валь-ди-Леи, когда спасал жизни. – Послушай, – сказал отец Ре, – я не специалист, но я думаю, что ты спас немало жизней союзников, обеспечивая их информацией, которую добывал, рискуя своей жизнью. Пино никогда прежде не думал об этом в таком ключе. Утирая слезы, он сказал: – Генерал Лейерс… как вы думаете, отец, по тому, что я вам рассказал, – он носитель зла? – Изматывать человека работой до смерти – то же самое, что убивать его из винтовки, – сказал священник. – Просто другой вид оружия. – Я тоже так думаю, – сказал Пино. – Иногда кажется, что Лейерс такой же, как и все, а через минуту он превращается в чудовище. – Судя по тому, что ты видел и рассказал мне, я думаю, настанет день и ты посадишь этого монстра в клетку, заставишь его заплатить за все преступления, прежде чем он ответит перед Господом. Пино почувствовал себя лучше. – Я бы хотел, чтобы это случилось, – сказал он. – Тогда так оно и будет. Ты и вправду был в канцелярии кардинала в Милане? – Один раз, – ответил Пино. – И на вилле Муссолини в Гарньяно? – Два раза, – сказал Пино. – Это очень странное место, отец. Мне там очень не нравится. – Я не хочу об этом знать. Но расскажи мне побольше об Анне. – Она забавная, красивая и умная. Она на шесть лет старше меня и уже вдова, но я ее люблю. Она еще не знает, но я хочу жениться на ней, когда война закончится. Старый священник улыбнулся: – Тогда обрети заново свою веру в человечество в своей любви к Анне и черпай силы через любовь к Господу. Сейчас темные времена, Пино, но я чувствую, что тучи вот-вот рассеются и солнце снова взойдет над Италией. – Даже генерал Лейерс говорит, что война окончена. – Будем молиться, чтобы твой генерал оказался прав, – сказал отец Ре. – Ты останешься на обед? Можешь провести здесь ночь, поговорить с ранеными. И ко мне сегодня придут два сбитых американских пилота, которым нужен проводник к Валь-ди-Леи. Ты сможешь? «Американцы!» – подумал Пино. Вот будет здорово. Поход в Валь-ди-Леи будет полезен для его тела, а помощь двум американцам – для души. Но потом он подумал о генерале Лейерсе и о том, что тот может сделать, если узнает о поездках Пино по Северной Италии с трупом на заднем сиденье его автомобиля. – Отец, я должен вернуться, – сказал Пино. – Я могу понадобиться генералу. – Или Анне. Пино улыбнулся, услышав ее имя: – Или Анне. – Так оно и должно быть. – Отец Ре усмехнулся. – Пино Лелла. Влюбленный молодой человек. – Да, отец. – Береги себя, сын мой. Не разбей ее сердце. – Нет, отец. Никогда. Пино оставил «Каса Альпина», чувствуя какое-то очищение. Предвечерний воздух был свеж и холоден. Зубец Гропперы торчал, как вонзившаяся в синее небо колокольня, а альпийское плато Мотта снова казалось Пино подобием самого величественного собора Господа. 3 Спеша из гаража вскоре после наступления темноты, Пино думал, что он словно прожил три жизни за один день. Войдя в холл своего дома, он увидел там Анну – она шутила с часовыми. – Ну наконец-то! – сказала она голосом, который явно свидетельствовал о том, что первый стаканчик вина она уже выпила. Один из часовых сказал что-то, и Анна перевела: – Он хочет знать, понимаешь ли ты, как тебе повезло в жизни. Пино ухмыльнулся эсэсовцу. – Скажи ему, что понимаю. Скажи ему, когда я с тобой, то чувствую себя самым счастливым парнем на земле. – Ты милый, – сказала она и перевела. Один из часовых скептически поднял брови, но другой кивнул, возможно вспоминая женщину, которая сделала его самым счастливым парнем на земле. Документов у Пино они не спросили, и вскоре он и Анна уже поднимались в лифте. Когда они проехали пятый этаж, Пино прижал ее к себе и страстно поцеловал. Они разъединились, когда кабина остановилась. – Значит, ты скучал по мне? – спросила Анна. – Жутко скучал, – ответил он и взял ее за руку. Они вышли на площадку. – Что случилось? – спросила она, когда он вставил ключ в замок. – Ничего, – ответил он. – Просто… просто мне нужно снова забыть рядом с тобой про эту войну. Анна нежно потрепала его по щеке: – Это похоже на замечательную сказку. Они вошли в квартиру, заперли дверь и не выходили оттуда почти тридцать часов. 4 Утром в понедельник Пино остановился у квартиры Долли на десять минут раньше назначенного срока, наслаждаясь воспоминаниями о часах, проведенных с Анной, когда время словно остановилось, когда не было войны, остались только наслаждение и головокружительное счастье расцветающей любви, торжествующей и радостной, как ария принца Калафа. Задняя дверь «фиата» открылась, в машину сел, занеся сначала саквояж, генерал Лейерс в длинном шерстяном гражданском пальто. – Монца, – сказал Лейерс. – Вокзал. Пошел снег, и Пино тронулся с места, злясь, что Лейерс снова едет за своим ворованным золотом и собирается везти его в Швейцарию. |