Онлайн книга «Путешествие в полночь»
Змеевик, держа меч наготове, зашагал вперед. За ним последовала Шныряла с двумя ножами, потом Тео. Позади себя он слышал тихое постукивание ботинок Санды. Под гигантским золотым месяцем зиял вход, словно распахнутый рот в бездну. За проемом в полумраке проглядывалась лестница вверх. – Кто вы? – раздался скрипучий голос существа. – А вы – кто? – настороженно спросила Шныряла. В каждой руке девушка сжимала по ножу. От нее сейчас распространялась такая аура угрозы, что любой человек бы удрал. – Невежливо. – Рогатый старец блеснул кошачьими глазами. – Невежливо. Не по правилам нежителей. – Если уж по правилам, то вначале сказали хотя бы «доброе утро». Старец коротко рассмеялся, точно дерево в лесу треснуло. – Утра здесь не бывает. Ни доброго, ни злого. Вы в сердце Полуночи, землях преддверия Бездны. Костлявые пальцы вновь забегали по наю. Старец теперь даже не прикасался к нему губами, а най все играл, будто это ветер или незримые духи поддували в дудочки. Старик знай себе перемещал подушечки пальцев с одного отверстия на другое, меняя тональность – ловко и быстро, будто делал это тысячу лет. Или больше. – Тогда доброго вечера. – И вам доброго вечера. Ваши имена? Теодор решил не скрывать ни имени, ни фамилии, Шныряла же назвала свою кличку, а Змеевик представился Виктором. Старик стрельнул на него глазами. – Хорошо. И перевел взгляд на пустое место рядом с Теодором. Невидимая Саида затаила дыхание. Старик опять скрипнул – точь-в-точь старый вяз, – то ли кашлянул, то ли усмехнулся. – А вы? – потребовала Шныряла. – Я? – Старик подул в най. – Много у меня имен. Может, столько, сколько звезд на небе… А может, еще больше. Зато время, что я сижу здесь и играю вечную дойну, мне давали столько имен, что я позабыл свое истинное… И никогда уже не вспомню. – Хорошо! Это все упрощает. Старик снова рассмеялся, будто притворял старую дверь. – Кто-то зовет меня Мрачным Чабаном. Заключенные Ноктумгарда – Пастырем теней. Но только Госпожа Смерть знает истинное имя, которое выманила у меня в те времена, когда истинные имена имели большую власть, чем сейчас… При словах «заключенные Ноктумгарда» Теодор многозначительно замигал друзьям. Шныряла закатила глаза, будто говоря: «Да не глухие, Тео! Слышали!» – Вечная дойна… – проговорил Тео. – Да. – Старик устремил блестящие глаза на Тео. – Хотя, конечно, все равно однажды наступит последняя ночь, и мне больше не придется сидеть здесь, все обратится в истину. Но до тех пор я буду играть… Потому я, Пастырь теней, сзываю души со всего света в Ищи-не-найдешь, где готовятся к тому, чтобы познать истину. Лишь некоторые возвращаются… Старик поглядел сначала на Вика, затем на Шнырялу. Те поежились. – Я помню тебя, – сказала Шныряла. Тихо и робко. – И я тебя, Дакиэна Драгош. Истинное имя заставило Шнырялу пошатнуться. – Может, я и не помню свое, – проскрипел старик, – но знаю имена всех душ. Абсолютно всех. И не забуду ни одну, потому что иначе она потеряется. Я сзываю все до единой, называя истинными именами, и души идут на зов вечной дойны. А теперь скажите, Дакиэна Драгош, Змеевик, Теодор… ну хорошо, Ливиану и Саида Стан, чья душа еще не слышала вечной дойны, что вы делаете здесь? Некоторое время путники стояли, будто оглушенные. Потом Санда медленно стянула волшебную сетку, а Шныряла, вздохнув, сказала: – Мы игроки Макабра. И по договору у нас есть возможность взять любую вещь или человека, если он находится во владениях Смерти. Это значит, что мы можем идти куда угодно и брать что угодно! Шныряла с вызовом взглянула на Мрачного Чабана. – Макабр… О, Макабр… Чабан мечтательно сузил глаза, и Тео различил в голосе то же благоговение, что звучало и в голосе Двери. Брр. – И что же, вы победители? – Да. Старик с удивлением поднял брови. – О… Вот как. Ну что же, что же. Вы в мире мертвых, именуемом также Ищи-не-найдешь. Что же вы хотите взять? – Путеводитель! – заявила Шныряла. Старик сощурил глаза. – Пу-те-во-ди-тель. Вот как. – У нас договор! Вы не можете отказать нам, в договоре ясно сказано: мы можем взять любую вещь! – Верно, – согласился Мрачный Чабан, перебирая пальцами по наю. – Тогда давайте чей-нибудь договор. Я должен вписать туда Путеводитель, который вы хотите забрать из Ноктумгарда. – Это… как же? В договор должны записать выигрыш! – Вот именно. Один из вас должен отказаться от выигрыша, чтобы вместо него вписать Путеводитель. И тогда он ваш. Я отзову соглядатаев из Ноктумгарда, и они вас пропустят… А рабы Смерти… Старик свистнул – и тут же на пороге замка возникли люди. Изможденные, будто век не видали солнечного света. Одежда на них болталась, в распахнутых воротах над левыми ключицами были видны черные метки в форме месяца. – А рабы Смерти отдадут вам Путеводитель… – Да, но если вписать Путеводитель в договор, – растерянно проговорила Шныряла, – этот игрок не сможет вынести свой выигрыш? – Его выигрышем будет считаться Путеводитель, да… Иначе никак. – Это несправедливо! Так нечестно! Нам он нужен только для того, чтобы найти выигрыши! – Значит, – скрипнул старик, – кому-то из вас придется от своего выигрыша… отказаться. Ради других. Тому, кто менее везуч. Кто-то всегда проигрывает. Иногда – за шаг до победы. – Почему мы не можем просто войти? – зарычала Шныряла, покачивая ножами. – Потому что вы хотите войти в Ноктумгард – а туда вход личностям вроде вас воспрещен, – будь вы хоть трижды победители Макабра… Башню сторожат соглядатаи, да и немало рабов Смерти. Старик усмехнулся в бородку и приник к наю. Дойна взлетела особой печалью. Чабан шарил глазами по пещере, высматривая что-то незримое – возможно, пересчитывал тени… – Ноктумгард, – пробормотала Санда. – Это оно? Девушка задрала голову и посмотрела на башню из монолитного камня, которая уходила ввысь. – Да… Это – Ноктумгард. Башня ночи. – Вы сказали, – начал Теодор, – «заключенные Ноктумгарда зовут меня Пастырем теней». «Заключенные»? – Пленники, – пояснил Чабан. – Пленники древнейшей тюрьмы на свете. Ноктумгард и есть тюрьма, Теодор Ливиану. Там Смерть держит своих врагов. Рабов. Пленников. – Путеводитель спрятан в тюрьме? – Да. Среди сотен и сотен черных комнат, наполненных вечным ужасом. Пленники Ноктумгарда не стареют и не умирают, чтобы испытывать мучения до скончания времен… Если того заслужили, по мнению Смерти. Путеводитель там, в одной из камер. А где – не скажу. Ну, давайте договор! |