Онлайн книга «Дневник осени»
|
Он протягивает мне руку. У меня в животе бабочки порхают, когда он ведет меня на танцпол. Он обвивает меня руками за талию. Прежде чем положить свои ему на плечи, я наконец решаюсь на то, что мне хотелось сделать с самой первой встречи: я провожу ладонями вдоль его рук, сверху вниз. Невероятно! Даже через ткань пиджака я ощущаю рельеф его мускулов. – У меня что, на рукаве что-то? – спрашивает Шон. – Да так, – отвечаю я. – Просто пушинка. Уже сняла. – Спасибо! Мы покачиваемся в такт музыке. Теперь я не испытываю никаких трудностей с тем, чтобы позволить Шону вести. Небольшая амплитуда движений, вот в чем секрет. – Я очень рад, что ты здесь со мной, – тихо произносит Шон. – И я рада, – шепчу я в ответ. Он пристально на меня смотрит. У меня перехватывает дыхание. А затем его губы касаются моих, и все остальное вокруг перестает существовать. Есть только наш поцелуй. 13
– Ты выглядишь счастливой, – замечает Джей-Джей, когда мы встречаемся в понедельник. – Это потому, что у меня были замечательные выходные, – отвечаю я, покачиваясь с пятки на носок. – Хорошо провела время на Зимнем балу? Я киваю. – Отлично! Жаль, что мы там так толком и не пообщались. – Без проблем! – говорит он. – Ты потрясающе выглядела. – Спасибо. Не знала, что ты смотрел на кого-то, кроме Кэрри Амерник. Или назовем ее «Мэр, рак и ерник»? Джей-Джей ухмыляется. – Ты нашла в Интернете анаграмму на имя Кэрри? – Откуда ты знаешь, что я ее нашла? – говорю я. – Может, я только что сама ее придумала? – Сейчас проверим твои способности. «Джей-Джей Остин хорош в бабочке». Давай, составляй анаграмму. Я стараюсь переставить буквы в голове. Они складываются в какие-то абсолютно бредовые комбинации, которые очень отдаленно напоминают реально существующие слова. – Мне просто нужно больше времени, – заявляю я. – Но бабочка тебе действительно очень идет. – говорю я. – В «Денниз» ты в ней отлично смотрелся. – Это Ам прислала тебе наши фотографии? Я киваю. – А как насчет тебя и Кэрри? Вы что, встречаетесь? Он подбрасывает ногой в воздух пустую пластиковую бутылку, выброшенную кем-то на обочину. – Не знаю еще. Она хотела бы. Посмотрим. А вы с Шоном? Я пожимаю плечами. – Не уверена. Он пригласил меня вчера в гости к себе домой. И это было здорово. Но мы просто смотрели футбол. – Какой матч? – Американский футбол. Джей-Джей смеется. – Чувствую, ты настоящая фанатка. Я глубоко вздыхаю, не уверенная, задавать ему следующий вопрос или нет. – Скажи, это странно, что он не пытался меня поцеловать? – Но он тебя поцеловал. Я чувствую, как краска приливает к моим щекам. – Ты видел? – Ты явно недооцениваешь мое зрение, – поводит бровями Джей-Джей. – Ну да, поцеловал, – соглашаюсь я. – Но только на балу. А вчера у него дома – нет. Я нахожу это странным. – Необязательно, – возражает Джей-Джей. – Ну то есть я бы на его месте, раз уж бутылка открыта, пил бы безостановочно. Но это я. А он может относиться к этому совсем по-другому. – Ладно, не буду сейчас комментировать сравнение с открытой бутылкой и желанием выпить, поскольку ценю твое мнение, но вообще-то это явный перегиб. – Принято к сведению, – говорит Джей-Джей. Мы идем медленнее, чем обычно, поэтому в школе нам приходится сразу бежать на урок. Жалко, я собиралась проверить, ждет ли меня Шон у шкафчиков. Надеюсь, хотя бы место в классе он мне занял. Когда я вхожу, все тут же начинают на меня глазеть. Все, кроме Шона. Он сидит за партой с опущенными глазами. Место рядом с Шоном занято. Единственное свободное место есть в первых рядах, и я направляюсь к нему, чувствуя себя пловцом, который пытается выплыть из моря презрения. Мне хочется вылезти из собственной кожи. Я помню это чувство. Ринзи наверняка постаралась. Очередное фото. Или очередной слух обо мне. Это бы объяснило всеобщий настрой. Но это невозможно! Я же записала в блокнот пожелание, чтобы она перестала делать мне гадости. Под этим можно подразумевать любые козни, но сейчас, ощущая на себе тяжелые взгляды, я уверена, что она что-то подстроила. Когда мисс Ноулз проверяет по журналу присутствующих, смятый в комок листок бумаги перелетает через мое плечо и падает на парту передо мной. Я разворачиваю его. Он содержит всего одно слово. Ругательство. Я комкаю его и бросаю на пол. Какую гадость придумала Ринзи? Когда мисс Ноулз отпускает нас с занятий, несколько учеников «случайно» задевают меня плечами, проходя мимо. Мои учебники разлетаются в разные стороны. Никто даже не пытается помогать мне их собрать. Даже Шон. Когда я наконец выхожу в коридор, Шона там нет. Зато есть Амалита. – Скажи мне, что это не ты, – требует она. – Вернее, я знаю, что это не ты. Просто хочу это от тебя услышать. – Понятия не имею, о чем ты! – Хорошо. Ладно. Но ты должна знать. Пойдем со мной. Vaminos! [59] Она подводит меня к одной из кабинок для индивидуальных занятий на нижнем этаже школьной библиотеки. – Ам, мне нужно на урок, – говорю ей я. – А мне, думаешь, не нужно? Это важнее. Она садится за компьютер в кабинке и набирает адрес сайта. Загружается картинка: текст на оранжевом фоне. Название гласит: ЗИМА ТРЕВОГИ НАШЕЙ [60] Правдивый рассказ о жизни Авентурской средней школы – Что это? – Читай! Это непросто в моем стрессовом состоянии: буквы скачут перед глазами еще больше, чем обычно. Мне приходится водить по экрану пальцем, собирая воедино каждое слово, чтобы не потерять мысль. Два месяца назад я переехала в Авентуру, штат Флорида. За этот непродолжительный срок я подверглась здесь издевательствам, унижению и травле. Хотя я и доложила об этом администрации школы, никаких мер принято не было, так как у меня не было конкретных доказательств, кто за этим стоит. Не располагая возможностью назвать имя конкретного обидчика, я могу только обвинять школьный коллектив в целом. Я не рассчитываю на справедливость внутри системы, поэтому мне остается лишь перевести стрелки на виновников моих бед. Я не хочу распространять сплетни и ложь, я лишь хочу пролить свет на их тайны так же, как они поступили с моими. Я сохраняю анонимность только из соображений личной безопасности и предаю эти материалы гласности с большим сожалением. |