Книга Calendar Girl. Долго и счастливо!, страница 69 – Одри Карлан

Уэс заранее заказал нам столик на шестерых. Свет, звук и камера – неполная команда, но я работала с этими ребятами в Нью-Йорке. Все было нормально, боссы в «Сенчури Продакшенс» приняли нашу работу хорошо. Мне не хватало только помощника, и в этом качестве я хотела заполучить Кэти.

Как только мы уселись и заказали лепешки с крабом, горячий соус из шпината с артишоками и питой на гриле и первые блюда, я набралась смелости и заговорила с помощницей.

– Так что, Кэти, как все идет, по-твоему? – с сомнением спросила я, играя с соломинкой.

Кэти поправила очки в стиле Вуди Аллена на переносице.

– Очень хорошо. Ты явно увлеклась искусством мисс Болдуин. Твой энтузиазм будет заметен на экране. – Она опустила взгляд и слегка покраснела.

Я кивнула.

– Согласна. Ее искусство уникально, и она демонстрирует важные аспекты красоты таким образом, который, по моему мнению, будет понятен широкой аудитории. Но я спрашивала тебя не о Джоналин.

Кэти сдвинула брови.

– Не уверена, что я понимаю ход ваших мыслей, мисс Сандерс.

– Скоро она будет миссис Ченнинг! – вмешался Уэс, с видом собственника обнимая меня за плечи.

Кэти широко улыбнулась и засияла.

– Вы женитесь?

Я радостно кивнула.

– Да. После возвращения в Малибу. Первого января.

Она прижала руки к сердцу и вздохнула.

– Чудесно. Вы созданы друг для друга.

Уэс расцвел в ответ на ее слова. Обнял меня крепче и поцеловал в подбородок.

– Ты совершенно права, Кэти, – пробормотал он, скользя губами по щеке, уху, шее.

Я хихикнула и оттолкнула его голову, желая вернуться к теме разговора, с которой он нас сбил.

– Кэти, я просто скажу как есть, потому что я должна, и тебе придется принимать решение быстро.

Она напряглась и забеспокоилась.

– Хорошо. Я слушаю.

– Я хочу, чтобы ты стала моей ассистенткой, – выпалила я.

Она отвела взгляд в сторону, потом посмотрела на меня.

– Я думала, я уже.

Я вздохнула и сделала большой глоток чая со льдом, перед тем как продолжить.

– Да. Но я имела в виду вообще. – Я сразу же поняла, что попала в точку. Она просияла, и губы начали раздвигаться в легкой улыбке. – То есть насовсем. Пока я работаю в шоу доктора Хоффмана, я хочу, чтобы ты была помощником режиссера. Помогала мне с планированием выпусков и тому подобное. Ты знаешь все ходы и выходы, а я знаю лишь то, что я хочу сделать и как выразить это перед камерой. Мне нужен кто-то, кому я могу доверять, кто поможет мне выжать максимум из этих программ, поможет рассказывать аудитории правильные истории.

Я не успела договорить, как Кэти кивнула.

– О боже, какая прекрасная возможность. – Вдруг она нахмурилась. – Но я ведь живу в Нью-Йорке.

– Я знаю. Сначала мы можем работать удаленно, как мы это делаем сейчас, но недолго. Шоу предоставит тебе подъемные. Ты можешь приехать ненадолго в начале января и осмотреться, но в конце января ты будешь нужна мне в Калифорнии.

Кэти покачала головой.

– Не понимаю. Почему я? Я никто.

Я фыркнула.

– Никто? У тебя все под контролем. Ты понимаешь меня, понимаешь, чего я хочу достичь. Ты легко сходишься с людьми, у которых мы хотим взять интервью. По-моему, ты идеальный кандидат.

– Но помощница доктора Хоффмана терпеть меня не может…

Я перебила ее:

– Я разберусь с Шенди, и в любом случае решения принимает не она, а ее босс и Леона. Я с ними уже поговорила. Они разрешили мне взять сотрудника по моему усмотрению, и я выбрала тебя. Если тебе нужно подумать, я пойму…

– Нет. Я хочу эту работу, – решительно и твердо сказала она.

Я улыбнулась.

– Несмотря на то, что тебе придется переехать?

– В Нью-Йорке холодные зимы, а моя семья разбросана по всей стране. Кроме того, для меня это шанс стать частью постоянного шоу, принимать самостоятельные решения и работать с тем, кто мне нравится. Терпеть не могу скакать с места на место. Хочу уже найти то, что мне нужно, и строить свою жизнь. Работа с вами и мистером Ченнингом – самое лучшее, что было в моей карьере, – взволнованно сказала она. Никогда не видела ее такой воодушевленной.

Я прокашлялась ровно в тот момент, когда официантка принесла закуски. Уэс проглотил первую лепешку с такой скоростью, что я испугалась, что он подавится.

– Что? – спросил он с набитым ртом.

Я рассмеялась.

– Есть одно условие. – Я выгнула брови, наблюдая, как она морально готовится.

Она расправила плечи, подняла подбородок и устремила взгляд на меня. Было трудно не расхохотаться, но я сосредоточилась и изрекла:

– Ты должна называть меня Миа. Ни к чему эти старомодные обращения вроде мисс Сандерс.

К тому времени, как мы достигли окончательной договоренности, весь столик рыдал. Я проинформировала остальных членов команды, что в дальнейшем тоже рассчитываю на их услуги, и все они обрадовались, что мы и дальше будем работать вместе.

* * *

После обеда мы отправились в третью галерею, где нас встретил мужчина, представившийся Бобом Столяром. Он строгал деревяшку, сидя в кресле-качалке собственного изготовления, расположенном в углу галереи у окна. Бобу было семьдесят лет, и он с удовольствием знакомился с новыми людьми и наслаждался искусством.

Эта галерея притягивала туристов как магнит, и с тех пор как Бобу Столяру выделили отдельное место, продажи здесь выросли на тридцать процентов. Он создавал маленькие уникальные вещицы, которые туристы могли купить с пылу с жару и которые выставлялись в галерее рядом с самыми разными произведениями искусства от скульптур до картин.

Во время интервью с Бобом я выяснила, что он отслужил два срока во Вьетнаме начиная с 1965 года. Во время долгих часов ожидания он вырезал куски из стволов деревьев, выстругивал из них значки и статуэтки, а потом дарил сослуживцам, которые отправляли их своим семьям в качестве подарков на память. В начале семидесятых его демобилизовали по причине трех ранений: два раза в ногу и один в бедро. Нога так и не зажила окончательно.

Чувствуя себя намного уютнее в кресле-качалке, Боб Столяр превратил хобби в полноценную работу. Он любил общаться с семьей, друзьями, другими людьми, а работать в офисе с девяти до пяти с его ранением было нелегко, но он нашел дело себе по вкусу.

На фоне историй людей, которые преодолевали военную травму и хотели только покоя, его история вдохновляла и воодушевляла. В истории Боба была надежда для нашей нации раненых ветеранов, которым не повредит капля оптимизма. Слушать его было нелегко. Он был ранен, защищая свободу, и теперь, сидя у окна в галерее в центре Аспена, штат Колорадо, он не жалел о своей военной службе.