Книга Хафиз и пленница султана, страница 111 – Самид Агаев

– Это как-то отразится на моей участи?

– Эта тема закрыта для обсуждения, – категорически заявил Хасан.

– Тогда сам рассказывай, – грубо сказал Али. – Ты человек грамотный, Низами читал.

– Я только Низами и читал, больше ничего. Он в соседнем селе жил, когда я маленьким был… Как же мне было его не читать? Он наша гордость.

– Вот и почитай своим людям его стихи.

– Я его с утра до вечера им читаю. Они не могут больше его слышать. Побить могут. Ну, давай, давай, не ломайся. Ты в долгу перед нами.

– В каком еще долгу? Несколько монет всего в рукаве халата осталось, когда я любовался сокровищами. Я бы вернул, но сейчас нету, поиздержался в дороге.

– Да, нет, уважаемый. На тебе кровь моих людей. Сорок человек нас было. Большинство полегло в битве с хорезмийским отрядом. Мы были недалеко, и успели вернуться на помощь моим людям.

– Послушай, – миролюбиво сказал Али, – давай разберемся. – Вы вернулись из-за того, что забыли запереть вход в пещеру и наткнулись на хорезмийцев. Вы забыли закрыть, при чем здесь я?

– Нет, неправильно ты рассуждаешь, – возразил главарь, – Хорезмийцы пришли за тобой, а не потому что мы пещеру не закрыли. Согласен?

– Ну, согласен, – вынужден был признать Али.

– Тогда приступай.

– Налейте мне вина, – попросил Али.

– Это можно, налейте ему, – распорядился главарь.

Али выпил. В голове и на сердце возникла необыкновенная легкость.

– Можно, я закушу слегка? – попросил он, – а то развезет…

– Угощайся и ешь, как следует, а то у тебя язык уже начал заплетаться. Видать, редко пьешь.

– Пью я редко, но язык у меня обычно не заплетается, сейчас видно это от страха.

Хасан засмеялся. Али неторопливо ел, поглядывал на вход в пещеру, на белый свет. Погода портилась, потемнело, издалека донеслись глухие раскаты грома.

– Дождь, кажется, собирается, – заметил Али.

– А что тебе дождь, – сказал Хасан, – над тобой не капает.

– Я не о себе думаю, а о тех, кто в пути.

– И кто же у тебя в пути? – подозрительно спросил главарь.

– Это я так, – спохватился Али, поняв, что едва не проговорился, – в общечеловеческом смысле.

И не давая Хасану времени на раздумье, немедля приступил к рассказу.

Рассказ Али.

Итак, в давние времена, жили два брата Али-баба и Касым. Касым женился на богатой женщине, стал купцом и торговал всякой всячиной, богатея день ото дня. Али-баба женился на бедной девушке и вскоре растратил даже то, что у него было.

– Так всегда и бывает, – сказал один из разбойников, деньги к деньгам идут, а бедность к бедности.

– Не мешай, – цыкнул на него главарь.

– Я не мешаю, я просто высказал свое мнение.

– Держи его лучше при себе.

Разбойник обиделся и замолчал.

…Короче говоря, Али-баба решил стать дровосеком, заготавливать дрова и продавать их на рынке.

– А что же брат не мог взять его себе в лавку приказчиком? – недоверчиво спросил другой разбойник.

Али развел руками.

– Ну, не знаю, так в сказке написано.

– А что ты удивляешься? – вмешался третий разбойник, – старшие братья все такие. – Что бы я здесь делал, если бы обо мне брат позаботился. Запомните: брат, сестра – это первые враги человека, хотя и ближайшие родственники.

– Может, вы уже заткнетесь и дадите человеку говорить, – рявкнул предводитель.

– Прости, Хасан, просто о наболевшем он говорит.

…Купил он несколько ослов, добыл веревки и отправился в горы.

– А где же он деньги на ослов взял? – недоверчиво спросил разбойник, – ты же говоришь, что он беден был.

– В долг взял, – раздраженно ответил Али, – у родственника. Еще вопросы есть? Любознательные, недоверчивые разбойники промолчали.

– Нарубил дров, продал на рынке, купил домой еды всякой, выпивки, закуски. Обрадовался, что нашел способ пропитания. И так каждый день. Ездил в горы и заготавливал дрова. И как-то в один из дней вдруг услышал он стук копыт и увидел пыль столбом. Испугался Али-баба, залез на дерево и спрятался в его кроне.

– А ослов куда дел? – спросил разбойник.

– Пустил пастись, – злобно ответил Али. – Жаль, что с тобой так нельзя поступить.

– Хасан, – удивился разбойник, – что он хочет этим сказать? Я не понял.

– Я тебе потом объясню, – ответил Хасан.

…Вскоре появились всадники, вооруженные до зубов, когда Али-баба сосчитал их, оказалось сорок человек.

Разбойники переглянулись, а их главарь спросил:

– На ходу что ли сочиняешь?

Али, не обращая внимание на реплику, продолжил:

– Они подъехали, остановились недалеко от того дерева, где сидел Али-баба, подошли к зарослям кустарника, расчистили проход и Али-баба вдруг увидел неприметную дотоле железную дверь. Один из разбойников, к которому обращались по имени Абу-Хасан.

– Абу-Хасан? – переспросил Хасан.

– Абу-Хасан, – подтвердил Али, – это был их главарь.

– Вот заливает, – подал голос первый разбойник… Выступил вперед и произнес:

– Сим-сим откройся.

Дверь открылась, разбойники спешились и принялись заносить в пещеру мешки и ящики, которые они привезли с собой. Все это время Али-баба дрожа от страха за свою жизнь, сидел на дереве.

Через некоторое время люди вышли из пещеры, сели на коней, Абу-Хасан произнес «сим-сим» закройся. Двери закрылись и разбойники ускакали.

– А почему разбойники, – спросил второй разбойник, – может это были честные люди.

– Это потом выяснилось, я просто опережаю события.

– Ну, ну, опережай, – с угрозой в голосе сказал разбойник.

…Когда пыль от копыт улеглась, Али-Баба слез с дерева, с опаской подошел к пресловутой двери и, недолго думая, не особенно надеясь, произнес: “сим-сим, открой дверь”. К его изумлению дверь открылась, и Али-Баба вошел в пещеру

…Помещение, в котором оказался Али-Баба было высоким светлым и отделано мрамором, хотя он и ожидал увидеть маленькое, темное, с закопченными стенами пещеру, вот вроде этой.

– Давно я тебе Хасан говорил, надо ремонт сделать в пещере, – сказал разбойник.

– Закрой рот, Ахмед, – ответил Хасан.

…В ней были сложены продукты и напитки. Потом он увидел вторую комнату, битком набитую сокровищами: там были слитки золота и серебра, золотые диадемы и серебряные. Все это лежало на мраморном полу кучами, словно песок или щебень. Затем Али-Баба нашел еще одну дверь и прошел через нее в третью комнату, там были сложены драгоценные одежды из всех стран и земель; отрезы дорогой хлопчатобумажной ткани, шелковые и парчовые одеяния и не было сорта материи, которую нельзя было бы отыскать там. Ткани из Азии, Африки, Синда, Нубии. Затем Али-Баба оказался в комнате, пол которой был застлан драгоценными камнями и самоцветами. Там был жемчуг, яхонты, бирюза и топазы, кораллы и сердолик. И, наконец, в последней комнате были собраны духи, благовония и курения, там пахло алоэ и мускусом, амброй и цибетом, неддом, шафраном, сандалом и мандалом.