Книга Хафиз и пленница султана, страница 41 – Самид Агаев

– Положимся на волю Аллаха, они не сразу начнут всех расспрашивать, сначала перероют всю гостиницу.

Под взглядами работников, которые все до одного, бросив работу, подошли к воротам, парочка пересекла поле и выбежала на караванную дорогу.

– Интересно, далеко отсюда до Мараги? – тяжело дыша, спросила Йасмин.

– Этот караван-сарай, стоит на полпути между городами, – запыхавшись, ответил Али.

– Мы пойдем пешком?

– Ты догадливая девушка, – заметил Али.

– Это что, насмешка? – подозрительно спросила Йасмин, опровергая утверждение спутника.

– Боже упаси.

– А то смотри у меня, я насмешек не люблю.

– Кто же их любит? – переводя вопрос в теорию, сказал Али. – Я могу тебя понести на руках, если ты устанешь.

– Что это вдруг?

– Нравишься ты мне, – вырвалось у него, но Али тут же пожалел об этом. Не лучшее было время до признаний.

Йасмин бросила на юношу строгий взгляд, в котором сквозило любопытство, ничего не ответив, и пошла по дороге.

– Эй, подожди, – окрикнул ее Али.

Девушка обернулась, и Али невольно залюбовался ею.

– Ну что, – нетерпеливо спросила она. – На тебя столбняк напал, говори уже!

В этот рассветный час кругом на полях и на дороге, в том числе лежал утренний туман, и в этой дымке она была похожа на пери, выглядывающую из облаков.

– Нам нельзя идти по дороге, – наконец выдавил он, – хорезмийцы именно на ней и будут нас искать, когда поймут, что мы сбежали. Пойдем по степи, вдоль дороги.

– Но так мы далеко не уйдем.

В этот момент послышался стук копыт. Али, Схватив девушку за руку, он сбежал с дороги в сторону, Где туман был гуще, и для верности бросился наземь, за небольшим холмиком, потянув за собой Йасмин, которая безропотно подчинилась. Ждать пришлось недолго. Вскоре обрисовался контур лошади, которая неторопливо переставляла копыта.

– А где же всадник? – удивленно пробормотал Али. Когда лошадь приблизилась, он разглядел всадника, который ехал, полулежа, склонившись к холке. Это был курьер. До них донесся жалобный стон и ругательство, что-то вроде «Не тряси, сволочь!», которое он отпустил в адрес лошади, требуя, чтобы она ехала медленно.

– Друг, – сказал ему вслед Али, – как я тебя понимаю. – Потом добавил: – А говорят, на дармовщину голова не болит.

– А что это с ним? – спросила Йасмин. – И кто это?

– Это курьер, – пояснил Али. – У него похмелье.

– Это как?

– Это ужасно. Голова раскалывается.

– А у тебя? Ты ведь тоже пил с ним.

– У меня тоже.

– А что же ты не стонешь и не жалуешься?

– Я мужественный, – заявил Али.

Йасмин насмешливо взглянула на него. Потом перевела взгляд на курьера.

– Таким ходом он нескоро доберется.

– Нам это как раз на руку.

– Это уже не имеет значения. Дело сделано, – возразила Йасмин, – И чем быстрее он доберется до Мараги, те быстрее отца выпустят. Разве не так?

– Когда его выпустят, иншаллах, – сказал Али. – Ему надо будет тут же уносить ноги, а кто-то должен будет сказать ему об этом.

Курьер проехал и скрылся из виду. Они поднялись, и Йасмин, оглядев себя, воскликнул: – Я вся мокрая!

– Роса, – сказал Али. – Я тоже мокрый. Сейчас выйдет солнце и высушит нашу одежду.

– Но мне уже холодно, я могу заболеть.

– Пойдем, от ходьбы согреешься.

Али направился к дороге.

– Кажется, ты сказал, что лучше идти вдоль дороги.

– Вдоль дороги будем идти, когда роса просохнет. Я не хочу, чтобы ты заболела.

– А как же хорезмийцы?

– Мы услышим топот копыт и спрячемся.

Али вышел на дорогу и бодро зашагал по ней. Йасмин последовала за ним.

После часа ходьбы он сказала:

– Я устала, ты что, собираешься до Мараги пешком идти?

– У тебя есть другое предложение?

Йасмин ничего не ответила, и они продолжали идти. Дорога шла через степь.

По правую руку тянулись невысокие горы, очень старые, лишенные какой-либо растительности. Между тем взошло солнце, и утренний туман растаял, словно его и не было. Через некоторое время Али увидел в низине поодаль пасущееся стадо овец. Сказал девушке: «Подожди меня здесь» – сбежал с тропы к стаду и, переговорив с пастухом, вернулся через некоторое время, ведя за собой осла.

– Вот, – сказал он, – Прошу садиться.

– Ты хочешь сказать, что я сяду на осла? – высокомерно спросила Йасмин.

– Ну да, ты же устала.

– Ни за что, это ниже моего достоинства.

– Послушай, – разозлился Али, – Ты не дочь вазира, ты мальчишка, которых бродяжничает со своим братом. О каком достоинстве ты толкуешь?

– Сам садись.

– Между прочим, я заплатил за него деньги.

– Мог бы купить лошадь.

– У него не было лошадей. Ладно, не хочешь, сам поеду.

Али собрался, было, сесть на осла, но Йасмин передумала.

– Ладно, – сказала она. – Я поеду.

Али помог ей взобраться на животное и пошел, ведя за собой осла поводу.

– Спасибо, – через некоторое время услышал он. – Ты обо мне все время заботишься, а я неблагодарная. Когда мы спасем отца, он вознаградит тебя.

– Ладно, – сказал Али, – Я это делаю не ради денег.

– А ради чего? – лукаво спросила Йасмин.

Али хотел сказать правду, но в последний момент передумал.

– Я многим обязан твоему отцу и вообще вашей семье. Я помню добро.

– Ну что же, похвально, – сказала Йасмин, однако в голосе ее слышалось разочарование. – А что это за кучи? – спросила она. Али повернул голову.

Девушка указывала на конусообразные возвышения, которые тянулись в разные стороны и через неравные расстояния.

– Это кяризы, – сказал Али.

– А что такое кяризы?

– Колодцы, подземная система орошения, – начал было объяснять Али, но замер, прислушиваясь.

– Что? – спросила Йасмин.

– Кажется, кто-то скачет.

Йасмин прислушалась.

– Да нет, по-моему, тебе кажется.

– Точно, это хорезмийцы, – сказал Али, указывая рукой назад.

В перспективе прямой как стрела дороги, показались головы всадников. Али оглянулся, ища укрытия, но кругом была степь, лишенная каких-либо деревьев, за которыми можно было бы укрыться. Тогда он сдернул с осла Йасмин, сильно хлопнул по крупу животного, отчего оно припустило вскачь, и, скомандовав: «Беги за мной», бросился к вышеупомянутому кяризу, на ходу разматывая чалму.