Онлайн книга «Лужайки, где пляшут скворечники»
|
Впрочем, Кей тоже не хотел расставаться с Тёмом. Вдвоем они явились к Александру Георгиевичу. Артем в сторонке шепотом коротко рассказал старику про Кея и Нитку. Тот почти не удивился, обрадованно покивал: — Ну что же, я и говорю — не случайно все это. Значит, судьба… — Но время… два года там, три недели здесь… Как такое могло быть? Старик покивал опять: — Могло. Здесь всякое бывает. Поживешь — привыкнешь. — Это что же? Выходит, здесь, на Пустырях, за два года ни разу не было зимы? — Для кого как… Возможно, и в самом деле не было. А зачем она?.. Да и двух лет не было тоже… Видно, кто-то берег мальчонку для нынешнего дня… Ты, Артем, не бери пока в голову. Со временем в ней, в голове, все уложится… «С каким в р е м е н е м?» — мелькнула беспомощная мысль. Но старик продолжал: — А теперь, как я вижу, вам самый момент посмотреть тот домик, о котором я говорил… Кей возликовал, узнав, что отныне они будут жить вместе: он, сестра и Тём. — Давно бы так! А то с малолетства ходите друг возле друга, как боязливые кошки у чужих сливок… Артем слегка хлопнул его по пушистому затылку. Кей прошелся колесом по клеверу и ромашкам прямо к дверям будущего жилища. Домик им понравился. Три комнатки, кухня… Правда, ни ванны, ни всего остального, ну да ладно, зато своя крыша над головой. Надо только выкинуть хлам да сделать кое-какой ремонт. — Только не вздумай пристраивать к дому курьи ноги, — предупредил Тём. Кей радостно захихикал. Решили, что новосельем займутся завтра. А сейчас… Артем подавил отчаянное желание немедленно мчаться на швейную фабрику, разыскать через диспетчера Нитку… Нет, нельзя так. Надо привести в порядок «состояние души», тщательно обдумать будущий разговор с Ниткой. Но ничего не обдумывалось. Солнце вдруг стремительно съехало за дальние цеха, глаза у Артема начали слипаться. Кей тоже обмяк и почти висел на Тёме, вцепившись в его локоть. Старик забрал их к себе, заставил выпить чаю с медом, уложил на куче какого-то старья, покрытого ветхим одеялом. Укрыл еще одним одеялом. Артем уснул, ощутив напоследок, что Кей крепко держится за его руку. 2 Утром Кей спал как убитый («Тьфу ты, какое дурацкое сравнение! Лучше так: без задних ног!»). Ну и ладно, это, наверно, и хорошо. — Егорыч! — Артем уже так называл старика, а тот говорил ему «ты». — Только ради Бога никуда не отпускайте его от себя, пока мы не придем! А то вдруг опять исчезнет, что тогда? В крайнем случае, заприте! — Да не бойся ты, Тёмушка, никуда не денется! Здесь с ним ничего не случится… Хлебни чайку-то на дорогу. Было семь часов. Около часа Артем добирался до фабричного общежития. Только шагнул к неуютному бетонному крыльцу — Нитка навстречу. Смеется, придерживает летучие волосы. На плече — замшевая сумка с белой бахромой, синие капельки-сережки в ушах. Она с разбега храбро чмокнула Артема в щеку. И сразу насторожилась: — Темчик, ты чего? — Чего? — Не такой какой-то… — Нет, я «такой». Все в порядке. Даже лучше, чем в порядке. Только… — Что «только»? — Синие глаза потемнели до черноты. — Говори сразу. — Сразу… это трудно. Нитка… Понимаешь, сперва получается снова о печальном. Об автобусе… Слушай, а ты точно уверена, что Кей был в нем во время взрыва? — Это он как в холодную воду прыгнул. — Тём… ну ты прямо совсем наивный мальчик, да? «Не заплакала бы…» — Видишь ли, я подумал… Бывает, что мальчишки иногда сбегают по пути в лагерь… если им туда неохота… Ты не говорила с ребятами, которые уцелели? — Как с ними говорить? Они все были такие… кто в шоке, кто еле жив… Да и зачем? Ведь фенька-то… — Ребята, бывает, меняются феньками… Нитка чуть отодвинулась. Будто захолодела. — Тём, зачем ты это… бередишь? Мне иногда и так снится, что он живой… бежит навстречу… — Извини… Пойдем… — И они пошли по пыльному асфальту — рядом, но будто каждый сам по себе. — Нитка… ты пойми. Разве я стал бы говорить это… если бы совсем никакой надежды… — Тём… какой надежды? — Ну… надежда всегда есть, — сказал он глупо. Шел и смотрел на асфальт, под ноги. Боялся взглянуть на Ниткино лицо. — Тём, ну, если бы он спасся… потом-то куда девался? — Видишь ли… я знал там, на войне, такие случаи. Люди после взрывов, ранений иногда теряют память, их долго никто не может найти. А время для них как бы замирает… — Сказочник, — вздохнула она уже без обиды, ласково даже. Щекой погладила его плечо. Волосы со знакомым запахом щекотнули ухо. — Ты, кажется, сам начинаешь верить… Зачем? — Затем… Нитка, разве бы я стал резать по живому? Если бы не знал… Она обогнала его, встала на пути. — Тём… Ты… видел его? — Да… — И снова сказал: — Да! — Потому что по белым Ниткиным щекам побежали крупные капли. — Тём, он… сильно вырос, да? — Ничуть. Я же говорю: время замерло для него… Ну, ты только не реви, слышишь! Не смей!.. Все же случилось то, чего он боялся. Увидев Кея, Нитка на минуту потеряла сознание. Кей громко заревел — решил, что сестра умерла. Потом они ревели вдвоем, вцепившись друг в друга, но это было уже не страшно. К удивлению Артема, Нитка пришла в себя довольно быстро. Уже через час она деловито осматривала «свой» дом и попутно негодовала по поводу «совершенно запушенного вида» своего вновь обретенного братца. Ну и в итоге — корыто, стирка, отмывание и педагогическая беседа. — Ты, сокровище мое, тут совсем отбился от рук. Придется начинать воспитание заново. — Не-е! Я и так воспитанный! Я очень ин-тел-ли-гент-ный! — веселился Кей, кутаясь в рубаху Артема. — Станешь еще интеллигентнее, когда я возьмусь за тебя вплотную… Тём, надо купить ему приличную одежду. Сходишь в «Детский мир»? — Конечно! — Хотя… нет, Тём, не надо. — Почему? — Я… боюсь. — Нитка растерянно обмякла. — Вдруг уйдешь и… с тобой что-нибудь… — Господи, до чего глупая девочка. — Ага… Но давай лучше вместе. — Давай! Конечно! — Ой. Нет… Уйдем, а Кей вдруг… куда-нибудь… — Да куда этот партизан денется, без штанов-то! Я даже рубашку у него заберу, а он будет сидеть… в этом бурнусе. — Тём дернул с окна пеструю скатерть-занавеску. Сразу стало солнечно и весело. — Ладно… Нет. Пусть он вместе с нами. |