Онлайн книга «Позвони в мою дверь»
— Я терпеть не могу, когда знакомые девицы из прежнего полусвета стенают по былому благополучию. Наверное, потому, что сама отношусь к натурам неутонченным, которые прокладывают дорогу вперед со шваброй в руках. — У меня было совсем другое детство, — делилась Маша. — В садике пятидневка, в школе продленка, летом три смены пионерлагеря. Родителей почти не видела. Зато я выросла самостоятельной — могу сдачи дать, укусить, рявкнуть и умею работать с людьми. Боюсь, что Аньку мне родители испортят. Но, судя потому, что ты рассказала, все зависит от натуры. * * * Пока мужчины катали по лесу детей, Людмила и девушки затеяли лепить снеговиков на опушке. Когда баба снежная классическая была почти готова, Людмила возмутилась: — Она на меня похожа! Зина взяла детскую лопаточку, отсекла лишнее, и снеговик превратился в карикатуру Петрова. — Лепим Сергея и Потапыча, — решила Людмила. Они с дочерью готовили материал — катали шары из снега, а Зина ваяла. — Ох, ждите мужского гнева, — предсказывала она. Три фигуры стыдливо прикрывали руками низ живота. Узнать каждого можно было по характерным деталям: Потапова — по щуплости и дистрофичному рисунку ребер, Сергея — по утрированным бицепсам, Петрова — по кряжистой приземистости и кривоногости. Они были легко узнаваемы, что подтвердила Анечка. — Папа, деда и дядя, — объявила девочка, показывая ручкой на снежные скульптуры. — Откуда дотошное знание нашей анатомии? — весело спросил Сергей. — Мы вчера в бане подглядывали, — призналась Маша. — Бесстыдницы! — покачал головой Потапов. Обмениваясь шутливыми упреками, они пошли к дому. Зина вставляла фразы в словесную дуэль между женской и мужской группой, смеялась со всеми и думала о том, как быстро промелькнули два счастливых дня. Настоящий праздник. Но ведь так и должно быть в нормальной жизни: доброжелательные, остроумные люди, умеющие подтрунивать над собой и друзьями, много детей, и возня с ними никому не в тягость. Иногда завязывается мудреный разговор, и в то же время все легко болтают о житейских мелочах. Удовольствие от физических, спортивных нагрузок соседствует с сибаритством в креслах у камина. В углу на веранде стоит батарея пустых бутылок, но никто не напился, кроме нее, конечно. Естественная, приятная и интересная жизнь. Но Зина в ней — случайная гостья. * * * Утомленные прогулкой, дети после обеда заснули. Когда они встали, их снова накормили, в Москву отправились уже в сумерках. Первыми уехали на стареньких «Жигулях» Маша и Сергей, за ними — Петров с Зиной и детьми. Потаповы провожали всех у калитки. Махнув последний раз, Людмила со вдохом сказала мужу: — Потапыч, давай мы с тобой переженимся. — Как это? — не понял он. — Разведемся, разъедемся, ты за мной будешь ухаживать, а потом снова поженимся. — Интересные мысли. Вдруг кто-нибудь прыткий, вроде Петрова, вклинится и уведет тебя? — А ты не зевай. Да что там Петров. Вы просто все ему завидуете, что он не женат, свободен. Раздули слухи о его любовных похождениях. Он тоже надувает щеки, а на самом деле никакой он не бабник. Скорее комплексующий романтик. Прынцессу мечтал встретить. Вот и встретил. — Откуда сарказм? По-моему, вполне симпатичная женщина. И относится к нему нормально. — Вот именно, нормально. Она, Потапыч, боится его полюбить. — Почему? — Муж, долг и прочая ерунда. — С каких пор муж стал ерундой? — Несчастлива она замужем. Это как клеймо на лбу, не спрячешь. Знаешь, сколько я таких трусливых видела? Сидит за дураком мужем, как за частоколом. Из щели на других, нормальных мужиков посматривает. Те даже пальцем манят к себе, уговаривают. Она — нет, неможно моего убогонького бросить. Петрова жалко. — Ты все-таки к нему неравнодушна! И твое знание жизни меня настораживает. Пережениться! Выдумала! Нет, я должен разобраться с твоими подозрительными мечтами детально, в соответствующей обстановке. Потапыч обнял жену за плечи и повел в дом. Ваня и Саня, в креслицах на заднем сиденье, снова задремали, склонив головки друг к другу. Зина тоже прикрыла глаза, откинулась на спинку и повернула голову к Петрову. Он думал, что Зина дремлет, но она не спала — смотрела на Петрова. Его руки уверенно лежали на баранке руля. Сосредоточенное лицо, подсвеченное огоньками приборной доски, время от времени освещалось фарами встречных автомобилей. Тихо звучала музыка. Зина смотрела на Петрова и пыталась прогнать., слова, которые навязчиво крутились в голове — «желанный мужчина». Надо думать о чем-то другом. Например, о транспорте. Мужчины во все времена стремились укрощать транспортные средства — коня, парусник, паровоз, автомобиль. Может быть, они инстинктивно чувствовали, что, когда держат в руках уздечку или руль корабля, сосредотачиваются на движении, забывают о женщинах, — в этот момент они и вызывают у женщин потребность завладеть их вниманием и телом гораздо большую, чем когда стоят на коленях, объясняются в любви, поднимают штанги или спасают утопающих. Таким желанным Петров никогда не был. Опять Петров! Есть ли на подводной лодке Игоря рулевое колесо? Игорь… За три дня она ни разу не вспомнила о муже. Нечего врать себе: грань — думать о Петрове, чтобы не тосковать без мужа, — она давно перешагнула. И сейчас ей хочется, чтобы Павел остановил машину и обнял ее, целовал. Это безобразно, но страстно хочется. Павел не посмеет к ней прикоснуться. Только попробует — она возмутится. Но хоть бы попробовал! — Павел, тебе нравится мой муж? — спросила Зина. — Не спишь? Что значит — нравится? Он не красна девица. — Он интересный человек? Как ты считаешь? — Нормальный. Достань мне, пожалуйста, банку воды. Я открою окно и выкурю сигарету? Назад дым не будет затягивать. Зина заговорила о муже вовремя. Петров всю дорогу по ночной трассе мечтал о том, чтобы остановить машину на обочине и обнять Зину, найти ее губы. Когда Зина говорит, губы ее подрагивают и ложатся странной ломаной линией. Он заставляет себя не пялиться на эту линию. Ему хочется узнать вкус ее губ. Дегустатор! Попробуй — и вы расстанетесь на веки вечные. Может быть, это самое лучшее — расстаться. * * * Они простились на лестничной клетке — странно отчужденные, словно и не было замечательных дней, проведенных вместе. Зина вошла в квартиру, раздела детей. Потом она их купала, кормила и укладывала спать. Сделала еще кое-какие домашние дела и легла сама. |