Онлайн книга «Фантазерка»
|
– Если бы ты знала, сколько бегущей воды и зелени последнюю неделю мне пришлось наблюдать. Поэтому — блаженство сидеть на лавке, в цивилизации, дуть пиво. Не хочешь? — он открыл вторую бутылку. – Нет. Я хочу с тобой поговорить: о главном, о важном, о себе. Выбирай тему. – Что-то мне подсказывает, что тема как раз одна и та же. – Борис, я тебя люблю. – Надеюсь, — захлебнулся муж. – Вот и глупо. Надеяться, что жена за столько лет совместной жизни не потеряла пыл? – Ты потеряла, но говоришь, что любишь? – Скажи, я сексуально привлекательна? – Не приходится сравнивать… – Врать-то! Просят на вопрос ответить — отвечай, не виляй хвостом. По десятибалльной шкале. У меня? Борис услышал в моем голосе металл и не стал юлить: – Семь и пять десятых. Я никогда даже мысли не держала, что муж может быть мне неверен. Спасибо Леше и Ольге! Вот уж действительно: в каждой семье есть шкафы со скелетами. Страшно представить, сколько в Борином личном шкафу скелетов — читай: внебрачных связей. В моем — только пыль. – Настя, Настя, ты где? – Здесь, с тобой. – Ты могла неправильно понять… – Я все правильно поняла. Не бойся, я тебя не стану пытать и заставлять каяться. – Тогда чего от меня хочешь? Сбегаю еще за пивом? – Сиди! – Я мигом. – Не умрешь! Боря, ты уникальный человек. Мне не встретился другой мужчина, обладающий столь бурлескным интеллектом, невероятной скоростью запоминания информации, способного к мгновенной остроумной реакции… Да и просто — владеющий знаниями практически во всех областях… – Вырастают крылья, — перебил меня Борис, — слетаю за пивом? – Нет! Ты меня дослушаешь. – После положительных качеств, в казенных характеристиках идут отрицательные. – Борис! Ты болен. И название болезни — алкоголизм. – Мы же с тобой обсуждали! У меня метаболизм… Ах, как ловко и красиво Борис лет пять назад, когда я почувствовала тревогу, объяснил мне про свой обмен веществ, про ферменты, которых у него в избытке. А бедные эскимосы, азиаты и прочие небелые европеоиды этих ферментов почти лишены, поэтому спиваются стремительно. – Ты меня, Боря, не обманул. Просто сам ошибся. Водка — не лекарство. Винный отдел магазина — не аптека. У меня — горе от ума. У тебя — несчастье от громадного ума. Не обольщайся, в истории России таких алкоголиков — навалом. Не бывает! Боря! Слушай меня! Не бывает алкоголизма с положительным итогом! – Никогда не видел тебя столь возбужденной. Ты прекрасна! Пару бутылок пива… – И забудь про меня и сына. Борис походил на дикого зверя, вроде льва или тигра, попавшего в капкан, но еще мечтающего о легкой свободе. – Иди! — сказала я. И вдруг рассмеялась облегченно. — Пей. Насилуй свои ферменты, разрушай печень. Закрывай глаза на то, во что превращаешься. Ты давно не на горку бежишь, а катишься с нее. Хочешь примеров? Их десятки. Вспомни… – Не надо. Замолчи! Бутылка пива — мелочь, я схожу, ты посиди… – Нет, уйду. – Куда? – От тебя. Борису срочно требовалось выпить, усилием воли он не сорвался с места, но разозлился. – Бросишь меня? — спросил муж. – Да! Он не мог не почувствовать в моем искреннем выдохе: «Да!» — затаенной мечты о свободе, надежде на другие встречи, отношения, на мир чувств, который я отрезала от себя, выбрав Бориса. В тот момент мне страстно хотелось, чтобы Борис рванул за пивом — как выписал мне путевку в другую жизнь. Но муж никуда не двинулся. Напротив — откинулся на спинку деревянной скамьи, закинул ногу на ногу. – Какие у нас варианты? — спросил Борис. Он, конечно, уловил мое разочарование, и его злость удвоилась: и пива не выпить, и супруга блажит. – Вариантов два, — сказала я. — Мы расстаемся, пока ты окончательно не скатился в пропасть. Наша семья распадется. Но в преждевременной кончине есть своя прелесть — о людях остается память как о сильных и молодых, а не о беспомощных и дряхлых. Вариант второй — ты бросаешь пить, бесповоротно и решительно. Не ограничиваешь себя, не заменяешь водку пивом, а завязываешь навсегда. Будет трудно, но я люблю тебя и готова помогать и терпеть. Помочь выкарабкаться из депрессии, которая неотвратимо наступит, — да! Пассивно наблюдать, как ты превращаешься в ничтожную личность, извини, — нет. – С чего вдруг, откуда такие настроения? – Боря, не надо! Если человеку неприятна тема беседы, он начинает выяснять, откуда, почему она возникла. Уходя от сути. Не читать же мне лекцию о вреде алкоголизма. Ты все прекрасно знаешь, только на себя не распространяешь, хотя давно попал в зависимость. – Но могу я поинтересоваться, почему именно сегодня ты завела этот разговор? – Надоело быть грезиеткой. И жить с грезитером тоже. Ты принял на грудь — и радостен. Я обманываю себя и делаю вид, что ничего страшного не происходит. С моей стороны — подлость. С твоей — болезнь или безволие. Хватит. – Самая пагубная форма общения — ультиматумы. – Это когда они десять раз на день. А у нас с тобой впервые. – И шантаж! – Не пари же мне с тобой заключать. – Давай не будем торопиться, надо обдумать… – А пока ты сгоняешь за пивом? – Настя, обещаю серьезно подумать над твоими словами. – Лучше обними меня, — я придвинулась, умастилась под мышкой у Бориса, он обнял меня за плечи. — Посидим так тихонько, ладно? Как влюбленные перед разлукой. Мне больно тебя терять, да и сын… – Я никуда не спрыгиваю. – Помолчи. Тепло с тобой, хорошо, привычно. И даже почему-то не хочется пытать про скелеты. – Какие скелеты? – У которых сексуальность на десятке. – Настя! – Помолчи, говорю! Мне ведь очень-очень тяжело и страшно. Борис, если бы я знала, что поможет, я бы стала на колени. Но мы с тобой никогда не любили театральщины и не доверяли ей. Наверное, мы долго сидели, обнявшись и напряженно думая, у меня затекла спина. Но я чувствовала, что Борина злость растворилась. Подняв голову, я подставила лицо для поцелуя. Борис легонько коснулся губами. Я замотала головой — не так, поцелуй меня по-настоящему. Потом я встала и пошла по аллее. Очень хотелось оглянуться, но я приказывала себе не делать этого. Я знала, что шагаю в новую жизнь: без Бориса или с Борисом, но уже с другим. Он мог пойти за пивом или за мной. Он должен сделать выбор. |