Онлайн книга «Камера»
|
– Отлично. Забирайтесь внутрь. Нужно поговорить. Заодно покажу вам наше хозяйство. “Хозяйство” Адама нисколько не интересовало, но беседы с Манном все равно было не избежать. Он раскрыл дверцу салона, бросил на заднее сиденье кейс и пиджак. Внутри, слава Богу, работал кондиционер. Накрахмаленный и выглаженный Лукас выглядел по-прежнему безукоризненно. Тронувшись с места, он направил машину в сторону автострады. – Как прошла встреча? Кажется, Сэм говорил, что ему нельзя доверять? – Насколько я могу судить, нормально. – Фраза ни к чему не обязывала. – Значит, вы будете представлять его интересы? – Думаю, да. Сэму необходимо поразмыслить. Он хочет видеть меня завтра. – Нет проблем, но завтра ему нужно принять решение. Нам требуется документ. – Вы его получите. Куда мы едем? Белые коттеджи остались позади, микроавтобус двигался по казавшемуся бескрайним хлопковому полю. – В принципе, никуда. Просто провезу вас по территории. Мы должны уточнить несколько моментов. – Слушаю. – Постановление суда пришло рано утром, а потом начались звонки. Репортеры уже интересуются. Почуяли запах крови, хотят узнать, есть ли у Сэма шансы. Кое с кем из этих писак я знаком, приходилось встречаться раньше. Среди них есть парочка приличных людей, зато остальные – настоящие шакалы. Их волнует вопрос с адвокатом: появился он у Сэма или нет? Не намерен ли старик защищаться сам? По правую руку от дороги в поле работала группа заключенных, их обнаженные по пояс тела блестели от пота. Метрах в тридцати, сидя верхом на лошади, за ними присматривал вооруженный охранник. – Чем они заняты? – спросил Адам. – Собирают хлопок. – Это входит в распорядок дня? – Нет. Все – добровольцы. Кто не хочет – сидит в камере. – Они в белых штанах. Сэм одет в красное. На других я видел синие комбинезоны. – Наша система классификации. Белый цвет означает минимально строгий режим. – За что они здесь? – За все. Наркоторговцы, убийцы, рецидивисты. Тем, к кому нет претензий по поведению, позволяют работать в поле. Микроавтобус свернул, вновь появилась ограда из колючей проволоки. За ней слева возникли двухэтажные кирпичные бараки. Если бы не проволока и вышки охраны, их можно было бы принять за неумело спроектированные спальные корпуса университетского городка. – Что это такое? – Тридцатый блок. – Сколько их всего? – Даже не знаю. Что-то строят, что-то сносят. Думаю, около тридцати. – Этот выглядят совсем новеньким. – Да. Последние двадцать лет не дают покоя вашингтонские чиновники, приходится выполнять их требования. Ни для кого не секрет, что истинные хозяева Парчмана – федеральные власти. – А не согласятся ли репортеры подождать хотя бы до завтра? Сначала я должен переговорить с Сэмом. Какой смысл отвечать на вопросы, если завтра все изменится? – Один день я вам выторгую. На большее не рассчитывайте. Они миновали последнюю вышку. Мили через две потянулась ограда нового лагеря. – Сегодня утром я беседовал со смотрителем, – сказал Лукас. – Хочет вас видеть. Он вам понравится. Убежденный противник смертной казни. Ему осталось меньше двух лет до пенсии, надеялся уйти спокойно, но теперь, похоже, это у него не выйдет. – Догадываюсь, он просто делает свое дело. – Как и все мы. – Вот-вот. Такое впечатление, что здесь каждый готов слезы лить о бедняжке Сэме. Никто не хочет его убивать, люди всего лишь выполняют свой долг. – Очень многие желают ему смерти. – Кто, например? – Губернатор и генеральный прокурор. О губернаторе, уверен, вы уже наслышаны, но главный ваш враг – это прокурор. Он и сам метит в губернаторское кресло. Получилось так, что политиками в штате стали молодые агрессивные волки, которым не терпится порвать чью-нибудь глотку. – Зовут его, если я не ошибаюсь, Роксбург? – Да. Обожает телекамеры. Ближе к вечеру собирался устроить пресс-конференцию. Наверняка захочет отпраздновать победу, пообещает приложить все усилия, чтобы через четыре недели приговор был приведен в исполнение. Это же его люди запускают адский механизм. Удивлюсь, если в новостях не выступит и губернатор. Имейте в виду, Адам, они нажмут на все педали, лишь бы не допустить новой отсрочки. Политикам Сэм нужен мертвым. Адам смотрел в окошко. На бетонных плитах баскетбольной площадки десятка два чернокожих азартно боролись за мяч. Чуть в стороне кто-то работал со штангой. Среди немногочисленных зрителей мелькнуло несколько белых лиц. На пересечении двух дорог Лукас свернул. – Существует и другая причина, – продолжал он. – Луизиана казнит своих сидельцев налево и направо. В Техасе с начала года привели в исполнение шесть приговоров, во Флориде – пять. У нас же за двадцать четыре месяца – ни одного. Кое-кто усматривает в этом слабость властей. Правительство штата намерено доказать, что бдительно стоит на страже общественных интересов. Неделю назад вопрос обсуждала комиссия по законодательству. Было подчеркнуто: никаких задержек или послаблений. Ответственность за отсрочки члены комиссии возложили на федеральных судей. Наши политики требуют крови, и Сэм подвернулся им очень кстати. – Кто же следующий? – Честно говоря, никого. И раньше чем еще через два года не предвидится. Но грифы уже почуяли мертвечину. – Для чего вы все это говорите? – Поймите, я – на вашей стороне. Я представляю тюрьму, не штат Миссисипи. Вы у нас впервые, и я хочу, чтобы вы знали положение дел. – Спасибо. Информация, хотя Адам ее и не просил, была, безусловно, полезной. – Сделаю все, что будет в моих силах, – отозвался Лукас. На горизонте появились крыши коттеджей. – Это главный въезд? – Да. – Что ж, мне пора в город. * * * |