Онлайн книга «Освобожденный любовник»
Она вспыхнула. — Как ты читаешь мысли? — Я словно ловлю радиочастоты. Раньше это происходило со мной постоянно, хотел я этого или нет. — Раньше? — Кажись, антенна накрылась, — на его лице появилось выражение горечи, взгляд стал колючим. — Хотя, я слышал из достоверного источника, что она сама скоро починится. — Почему это прекратилось? — «Почему» — твое любимое слово, не так ли? — Я ученый. — Я знаю, — он промурлыкал эти слова, как будто она только что сказала ему, что носит сексуальное белье. — Мне нравится твой ум. Джейн накрыла теплая волна удовольствия, она окончательно запуталась в себе. Он как будто почувствовал ее внутренний конфликт, и завершил фразу словами: — Раньше я также мог видеть будущее. Она прочистила горло. — Правда? Каким образом? — В основном, это были видения. Без временных рамок, просто события в случайном порядке. Я специализируюсь на смертях. Смертях? — Смертях? — Да. Я знаю, как умрут мои братья. Только не знаю, когда. — Господь… всемогущий. Это должно быть… — Я и другие фокусы знаю. — Ви поднял ладонь, обтянутую перчаткой. — Например, вот это. — Я собиралась спросить тебя об этом. Ты вырубил ею одну из моих сестер в реанимации. Она попыталась снять с тебя перчатку, и ее словно пронзила молния. — Я был без сознания, когда это произошло, да? — Ты был в отключке. — Тогда, именно по этой причине, она выжила. Это маленькое наследство, от моей матери, чертовски опасно для жизни. — Он сжал руку в кулак, его голос стал жестким, и слова, словно нож, резали воздух — И еще она принимает решения касаемо моего будущего. — Как так? Когда он не ответил, ей подсказала интуиция. — Дай догадаюсь, женитьба? — Фактически — женитьбы. Джейн поморщилась. Хотя его будущее ничего не значило в масштабе ее жизни, но мысль о том, что он станет мужем какой-то женщины, каких-то женщин, заставила ее желудок сжаться. — Хм… и сколько у тебя будет жен? — Я не хочу об этом говорить, окей? — Окей. Минут через десять, старичок в форме английского дворецкого вкатил в комнату тележку, заставленную едой. Обильное угощение словно сошло с меню ресторана «Четыре времени года» [95] : бельгийские вафли с клубникой, круассаны, омлет, горячий шоколад, свежие фрукты. Само его появление было очень эффектным. Желудок Джейн заурчал, и, прежде чем она поняла, что делает, она накинулась на тарелки так, будто голодала неделями. В середине второго блюда, практически переходя к горячему шоколаду, она застыла с вилкой у рта. Боже, что Ви подумает о ней? Она объедалась как… — Мне нравится, — сказал он. — Правда? Ты на самом деле одобряешь, что я накинулась на еду, как голодный студент? Он кивнул, его глаза светились. — Мне нравится, как ты ешь. Приводит меня в восторг. Я хочу, чтобы ты продолжала в том же духе, пока не наешься и не заснешь в своем кресле. Попав в плен его алмазных глаз, она сказала: — А… и что тогда произойдет? — Не разбудив, я перенесу тебя, на эту кровать, и буду охранять с кинжалом в руке. Отлично, подобные вещи, в духе пещерного человека, не должны быть столь привлекательными. В конце концов, она могла позаботиться о себе. Но Боже, мысль о том, что кто-то будет ее охранять, была… очень приятна. — Доедай, — сказал он, указав на тарелку. — Я налью тебе еще порцию горячего шоколада. Черт ее подери, но она выполнила все им сказанное. Она откинулась на спинку кресла, с чашкой горячего шоколада в руках, и впала в блаженное состояние. Без особой на то причины, она сказала: — Я знаю, что такое наследственность. Мой отец был хирургом. — Он, должно быть, гордится тобой. Ты великолепна. Джейн опустила подбородок вниз. — Я думаю, он нашел бы мои достижения удовлетворительными. В особенности, учитывая, что я окончила Колумбийский университет. — Нашел бы? — Мои родители умерли, — она добавила, потому что ей показалось, что она должна была это сказать: — небольшая авиакатастрофа около десяти лет назад. Они летели на медицинскую конференцию. — Черт… Я сожалею. Тебе их не хватает? — Это прозвучит плохо… но не совсем. Для меня они были незнакомцами, с кем мне приходилось вместе жить, в то время, пока я не была в школе. Но я всегда буду скучать по моей сестре. — Боже. Она тоже умерла? — Недиагностированный врожденный порок сердца. Ушла скоропостижно, за одну ночь. Мой отец всегда думал, что я пошла в медицину, потому что это он вдохновил меня, но на самом деле — я сделала это из-за того, что боготворила Ханну. И до сих пор боготворю. Она отхлебнула из кружки. — Во всяком случае, отец всегда думал, что медицина это самое разумное, самое эффективное объяснение и причина моего существования. Я помню, как он смотрел на меня, когда мне было пятнадцать, и говорил, что мне повезло что мне повезло родиться умной. — Он знал, что ты сможешь изменить мир к лучшему. — Дело не в этом. Он сказал, что, судя по моей внешности, я вряд ли удачно выйду замуж. — Ви резко выдохнул, и она улыбнулась. — Отец придерживался викторианского представления о жизни, семидесятых-восьмидесятых годов. Возможно, влияние английского прошлого, черт его знает. Но он думал, что женщины должны быть замужем и заботиться о большом доме. — Не подходящее напутствие для молодой девушки. — Он бы назвал это честностью. Он верил в честность. Всегда говорил, что Ханна красивее. Конечно, он считал, что она была ветреной. — Боже, почему, черт возьми, она рассказывает об этом? — В любом случае, родители были проблемой. — Да. Я понимаю. Отлично, черт побери, понимаю. Когда они оба притихли, у нее возникло чувство, будто он тоже пролистывает семейный альбом у себя голове. Через некоторое время, он кивнул в сторону телевизора с плоским экраном, что висел на стене. — Хочешь посмотреть фильм? Она покрутилась в кресле и улыбнулась. |