Книга Декамерон по-русски, страница 28 – Анатолий Ромов

— Больше часа, говоришь? — Бурун подсел к столику. — Он не говорил, зачем выходит?

— Дал понять, что хочет в туалет.

— Значит, он вышел в туалет и не вернулся?

— Ну да.

— Слушай, Жануль, ты ведь должна знать, как его зовут?

— Конечно. Его зовут Рюити.

— Рюити?

— Да, Исиро Рюити. Он мне сам так назвался. Да у него и на табличке так написано. Я, пока он тут трепыхался передо мной, это имя наизусть выучила.

— Сможешь написать его на салфетке?

— Конечно. Только если дашь ручку.

— Держи. — Бурун протянул ручку.

Взяв ее, Жанна написала на салфетке: «Isiro Ruiti». Посмотрела на Буруна:

— Вот. Исиро Рюити.

— Секунду. — Достав телефон, Бурун набрал номер дежурной по гостинице. — Соня, ты? Проверь, среди японцев, которые у нас остановились, есть такой Исиро Рюити? Запиши, я продиктую. — Продиктовал имя. — Проверь, я подожду у телефона.

Через пару минут голос дежурной сообщил в трубку:

— Геннадий Васильевич, такого нет. Я проверила все, звонила даже переводчице наверх. Человека по имени Исиро Рюити нет ни в гостинице, ни в составе делегации. Что-то еще нужно сделать?

— Нет, ничего.

Отключив связь, Бурун злобно выругался. Посмотрев на него, Жанна положила ладонь ему на руку:

— Ты что, из-за этого японца?

— Из-за японца… Гудка убили.

— Гудка убили? — Жанна округлила глаза. — Когда?

— Только что. И сделал это твой японец.

С минуту Жанна сидела, покачивая головой. Наконец взяла бокал, выпила его до дна. Поставив на стол, сказала обиженно:

— Какой он мой? Мне ведь при тебе Гудок сказал, чтобы я с ним пошла. Тоже мне, мой японец… — Бурун на ее слова никак не прореагировал, и Жанна спросила: — Что мне делать-то теперь? Сидеть?

— А… — Бурун с яростью посмотрел в сторону большого стола, за которым сидели японцы. Один из них, встав, произносил очередной тост. — Сиди. Сейчас придут менты, начнется базар. Объяснишь им, что и как.

Радич, заглянув в кабинет Молчанова, поинтересовался:

— Не занят?

— Сергей Петрович, какая разница? Заходите, садитесь.

Войдя в кабинет, отставник сел в кресло. Достал трубку, сказал:

— Катышеву насчет осмотра полуподвала я позвонил в тот же день, когда ты меня об этом попросил. Он сказал, что все выяснит и мне перезвонит. Так вот, он перезвонил только сейчас.

— И что сказал?

— Сказал, что на следующий день после исчезновения Халлоуэя опергруппа РУБОП с собаками провела в этом подвале тщательный обыск. И ничего подозрительного не обнаружила.

— Значит, Халлоуэя в ту ночь куда-то увезли.

— Наверное. Я давно не спрашивал тебя об Инне. Как она там?

— С ней все в порядке. Живет на даче, изредка выезжает в Москву.

— Надеюсь, выезжает не одна?

— Нет, конечно. Вместе со Славой. Причем в Москве Слава не отходит от нее ни на шаг.

— Костя сказал, ты можешь сообщить кое-что интересное о Гудке. Он и ситуацию разъяснил — насчет записи, которую ты сделал. — Набив трубку табаком, Радич чиркнул спичкой. — Все, Паша, секрет уже не секрет.

— Не секрет?

— Да ладно, Паш, обиды нет. Я же не новичок, понимаю. Конечно, болтать об этом мы не будем. Но я уже все знаю о записи. Бояться, что Тумба об этом узнает, больше нечего. Гудок мертв.

— Мертв?

— Да. Катышев во время телефонного разговора прочитал мне сводку. Гудка убили вчера вечером в ресторане гостиницы «Восточный шатер», в туалете. Судя по всему, это дело рук Тумбы. Есть подозреваемый, но он исчез. С концами.

— И кто же подозреваемый?

— Сейчас в Москве проходит международное совещание по туризму, одна из делегаций, японская, остановилась в гостинице «Восточный шатер». Вчера эта делегация в полном составе пришла в ресторан, но один из японцев, как сейчас установлено, был фальшивым. На нем было все как надо: смокинг, табличка с именем, и внешне он выглядел как японец. Но после того как Гудка нашли в туалете мертвым, этот японец бесследно исчез.

— Что, его никто не видел?

— Почему, видели. Его видели официанты, служитель в туалете, швейцар на выходе. Одна свидетельница, из наших, сидевшая с ним за одним столиком, запомнила его имя, но, когда стали проверять, выяснилось, что в составе японской делегации человека с таким именем нет. Не нашли человека с таким именем и среди постояльцев гостиницы.

— Как убили Гудка?

— Под левой лопаткой у него была небольшая ранка, такую обычно оставляет заточка, отвертка или шило. Оружие было длинным и пробило сердце насквозь. Кроме того, на это оружие был нанесен яд. Так что Гудок умер мгновенно.

— Восточный способ.

Радич глубоко затянулся, и тлеющий табак в трубке на секунду стал светло-багровым. Выпустив дым, сказал:

— Мы знаем историю записи, которую ты сделал. Поэтому не может быть сомнений, что Гудок был убит по приказу Тумбы. Тумба продумал детали и нашел профессионального убийцу, похожего на японца, что было нетрудно, восточных людей в Москве хватает. Место убийства — ресторан — он выбрал специально, чтобы показать, что Гудок убит не просто так. Думаю, Бурун это понял.

— Сергей Петрович, тут и понимать нечего. Ведь Тумба купил Гудка за большие деньги и был уверен, что Гудок будет поставлять ему информацию о Буруне в соответствии с договором. Тумбой была продумана сложнейшая система конспирации. Но Гудок, если судить по разговору со мной, плевать хотел на любую конспирацию, когда пахло выгодой. Думаю, он сразу сговорился с Буруном и они долгое время кормили Тумбу лапшой. Да еще получая с него деньги. Простить такое Тумба не мог.

— Все верно. Костя рассказал мне о твоей беседе с Гудком в общих чертах. Может, дашь прослушать?

— Нет проблем.

Достав компакт-диск, Молчанов вставил его в компьютер, нажал несколько клавиш. Прослушав запись, Радич хмыкнул:

— Д-да… получается, ты прав. Весь сыр-бор загорелся из-за банка «Атлантик Америкой».

— Выходит, так.

— И вся история в ресторане была Буруном продумана заранее.

— Да, вроде этого.

— Паша… но в таком случае Бурун обязательно достанет Инну. Если дело касается банка, он добьется своего, хоть ты лопни. Ты отдаешь себе в этом отчет?

— Сергей Петрович, думаю, еще неделю, ну десять дней мы продержимся. За это время с Инной ничего не случится. А потом ей в самом деле надо уезжать в Америку. Я вам еще не говорил, я уезжаю с ней.