Онлайн книга «Призрак Канта»
Он добежал до маяка, понял, что больше не может — сердце разорвётся и он упадёт замертво, — и разрешил себе повернуть обратно. Теперь с волос текла не вода, а пот, и во рту было солоно. Изо всех сил стараясь не перейти на шаг, он добежал до подъёма к террасе и одолел его, повалился в плетёное кресло и замер, подставив лицо дождю. — Доброе утро. Меркурьев распахнул глаза. Со стороны моря приближалась Лючия с большим зонтом. Клетчатый плащ укутывал её от шеи до ног, на плотных волосах — островерхий колпачок. Меркурьев вытёр лицо подолом майки и облизал губы. — Вы и в дождь тренируетесь? — спросила она. — Стараюсь, — прохрипел он. — Завидую вам, — сказала Лючия. — Я ни на что подобное не способна. Самое большее — утренняя прогулка. Ночью была буря. Вы слышали? — Слышал. — И так похолодало!.. Мне пришлось спуститься вниз, разбудить прислугу и попросить второе одеяло. — Разве в вашей комнате нет камина? — Есть, — живо ответила Лючия. — Но не стану же я сама его разжигать! Да ещё среди ночи!.. — То есть у вас камин не горел, — констатировал Меркурьев. — Да нет, что вы. А вы затопили? — Он сам зажёгся. — У вас электрический? — У меня мистический, — пробормотал Василий Васильевич. — Не обращайте внимания. — Вы не знаете, куда делась девушка? У которой пропало колечко? — Понятия не имею, — ответил Меркурьев мрачно. Он вообще мрачнел с каждой минутой. Значит, не все камины в доме оборудованы поджигом, так получается? Не все, а только некоторые, например, в его комнате! И про Кристину он позабыл, а теперь вот вспомнил. Она же пропала! Бессель ночью сказал — найдите девушку!.. — Зачем она вам понадобилась? — не очень-то вежливо поинтересовался Василий Васильевич. Лючия посмотрела на него с удивлением. — Я хотела узнать, нашла ли она свою пропажу. Ведь нехорошо, когда в гостинице воруют! Вдруг кольцо на самом деле украли?… Или девушка совсем уехала? — Я не знаю. Спросите у хозяина. Лючия посмотрела на него с негодованием. — Я спрошу, — молвила она холодно. — Хорошего вам дня. Сапожки на каблучках рассерженно протопали по брусчатке, Лючия сложила зонт и пропала за дверью. Меркурьев проводил её глазами. Где он станет искать Кристину? Как её искать? И зачем? Повздыхав, он вернулся в дом, принял душ, развесил мокрую одежду на батареях — комната моментально стала выглядеть, как общежитие для рабочих в Бухаре, — оделся и постучал Муре. — Кто там? — сонным голосом спросили из-за двери, и Меркурьев велел: — Открывай!.. Она появилась на пороге — волосы всклокочены, на щеке след от подушки, глаза не смотрят, в руке коричневая обезьяна. — Который час? — пробормотала Мура. — Ты что, с ума сошёл?… Я сплю, у меня температура! И, бросив его на пороге, она вернулась в комнату, забралась в кровать и с головой накрылась одеялом. Василий Васильевич вошёл, цепким взором охватил комнату — камин не горел, лишних одеял не наблюдалось, — и сказал: — Вставай, пойдём завтракать. Голова болит? — Я не хочу, — проговорила Мура из-под одеяла. — И голова не болит. А может, болит, я ещё не поняла. — Я сюда принесу, — не отставал Василий Васильевич. — Что ты хочешь? Апельсинового сока? — Спать я хочу, — сказала Мура и откинула одеяло. — Слушай, с кем ты разговаривал полночи? — Я?! — поразился он. — Ещё так громко, ужас. Я несколько раз просыпалась и всё время слышала разговор. Кто у тебя был? Опять этот Саня? — Фридрих Вильгельм Бессель, — бухнул Меркурьев. — Двухсот двадцати лет от роду. Он притащился сюда за Кантом, а Кант явился на твой зов. Мура глядела на него расширившимися глазами. — Что уставилась? — грубо спросил Василий Васильевич. — Я тебе говорю как есть. Встал на четвереньки и полез головой в камин. Камин как камин. Огнеупорные кирпичи, судя по цвету, очень старые. В дымоходе отдалённо гудит ветер и оттуда сверху слегка тянет гарью и дождём. Кованая решётчатая подставка на коротких чугунных ножках, чтоб ссыпалась зола, на подставке три сухих полена. Меркурьев подёргал медную рукоятку дымохода. Заслонка с грохотом открылась и закрылась. Никакого автоподжига, никаких жульнических приспособлений — это был честный и прямолинейный камин. — К тебе приходил кто-то из… них? Из тех?… — А? — Меркурьев оглянулся. Мура стояла рядом с кроватью, завернувшись в одеяло. Вид у неё был ошалелый. — Главное, я ничего такого не делал, — пробормотал Василий Васильевич. — Водку не пил, косяк не забивал. А Бессель явился! — Что он сказал? — требовательно спросила Мура и взяла Меркурьева за плечо горячей рукой. — Он должен был что-то сказать, раз уж пришёл!.. — Сказал, что его могилу потеряли и теперь ищут всем городом, — буркнул Василий Васильевич. — Ещё признался, что в джинсах удобней, чем в шейном платке и панталонах. — Вася!.. Меркурьев вскочил. — Не было никакого Бесселя! — Он словно выплюнул это ей в лицо. — Понятно?! Нет, он был, я даже специально утром посмотрел в интернете, когда он родился. Хотя вай-фай опять повис!.. Фридрих Вильгельм Бессель родился двести с лишним лет назад, ёрш твою двадцать!.. — Что он точно сказал? — повторила Мура и опять взяла его за плечо. — Вспомни. Мне ничего не передавал? — Так, — произнес Василий Васильевич с ненавистью. — Ты хочешь мне внушить, что ночью ко мне прилетало привидение. И я с ним беседовал. Да? Мура покачала головой. — Он не привидение. — А кто? Она вздохнула. — Я точно не знаю. Настоящий Фридрих Бессель, но я не знаю, как это объяснить. — Нечего объяснять! — свирепо заревел Василий Васильевич. — Это всё чушь собачья!.. Может, здесь в еду что-то подмешивают? Или в кофе? Эта мысль показалась ему почти спасительной. Ну, конечно, так и есть! В этом доме из каких-то соображений одурманивают людей. Сознательно и целенаправленно. Возможно, Ивана заманили на маяк под действием этого дурмана, а Кристину вытащили из дома, чтобы она не занималась поисками драгоценного перстня! Только такое объяснение возможно!.. — Вася. Подожди. — Мура сжала его руку крепче. — Ты потом всё себе объяснишь, как считаешь нужным, а сейчас повтори мне, что он говорил! Пожалуйста! Ох, почему же он к тебе пришёл, а не ко мне? |