Онлайн книга «Цементный сад»
На этот раз я открыл глаза и проснулся полностью. В комнатке было жарко и душно из-за закрытого окна. За стеной все еще плакал Том. Я встал, голова у меня закружилась, и пришлось прислониться к гардеробу. Я открыл его и начал шарить в поисках одежды. Из гардероба выкатилась лампа, упала на пол и разбилась. Я выругался громким шепотом. Темнота и духота мешали продолжать поиски. Ощупью, выставив перед собой руки, я добрался до двери, вышел на площадку, постоял, давая глазам привыкнуть к свету. Снизу слышались голоса Джули и Сью. При звуке открывающейся двери Том замолк, а затем захныкал снова – притворным, неубедительным плачем, на который Джули не обратила бы внимания. Дверь в ее спальню была открыта, и я тихо вошел туда. В комнате горел очень тусклый ночник, и поначалу Том меня не заметил. Он сбил все простыни и одеяла в конец кровати и лежал на спине голый, глядя в потолок. Хныканье его напоминало нестройное пение. Иногда он словно забывал, что плачет, и умолкал, затем вспоминал и принимался хныкать громче. Минут пять или около того я просто стоял у его кровати и слушал. Одну руку он закинул за голову, а двумя пальцами другой теребил свой член. – Так-так, – сказал я. Том откинул голову и посмотрел на меня без всякого удивления. Затем снова устремил взор в потолок и захныкал. Я подошел к его кроватке сбоку и сурово спросил: – Что с тобой? Какого черта ты ревешь? Тут Том заревел по-настоящему, хлюпая и роняя слезы на простыню. – Подожди, – сказал я и попытался опустить бортик кроватки. В темноте я никак не мог понять, как отщелкивается замок. Брат набрал полные легкие воздуха и заорал. Его крик мешал сосредоточиться. Я ударил по замку кулаком, затем схватил кроватку за прутья и потряс так, что она закачалась. Том засмеялся, что-то поддалось, и бортик упал на пол. – Еще раз! Сделай так еще раз! – потребовал Том пискливым младенческим голоском. Я сел на край кровати, на сбитую кучу одеял. Несколько секунд мы молча смотрели друг на друга, затем он спросил обычным голосом: – А почему ты неодетый? – Потому что жарко, – ответил я. Он кивнул: – Мне тоже жарко. Теперь он лежал, закинув за голову обе руки, словно загорающий на пляже, и был уже совсем не похож на младенца. – Ты поэтому ревел? Потому что жарко? Он немного подумал и кивнул. – Так ведь от плача еще жарче станет, – сказал я. – Я хотел, чтобы пришла Джули. Она сказала, что обязательно придет. – Зачем она тебе? – Потому что я ее хотел. – А зачем? Том нетерпеливо прищелкнул языком: – Потому что я ее хотел! Я скрестил руки на груди. Мне захотелось задать ему пару вопросов. – Ты помнишь маму? – Он приоткрыл рот и кивнул. – А ее не хочешь? – Она же умерла! – с негодованием ответил Том. Я забрался в детскую кроватку с ногами, и Том подвинулся, чтобы освободить мне место. – Да, она умерла, – сказал я. – И все равно, разве ты не хочешь, чтобы к тебе пришла она, а не Джули? – Я хожу к ней в комнату, – похвастался Том. – Я знаю, где Джули держит ключ. Запертая спальня почти стерлась из моей памяти. Когда я думал о маме, мне всегда вспоминался подвал. – И что ты там делаешь? – спросил я. – Ничего. – Что там сейчас? – Джули все убрала, – пожаловался Том. – Все мамины вещи. – А зачем тебе мамины вещи? Том уставился на меня так, словно я задал бессмысленный вопрос. – Ты играл с ее вещами? – спросил я. Том кивнул и поджал губы, подражая Джули. – Мы переодевались и придумывали разные вещи. – Вы с Джули? Том захихикал: – Дурак, мы с Майклом! Майклом звали его приятеля из многоэтажек. – Вы одевались в мамину одежду? – Мы играли в маму и папу, и еще в Джули и тебя, и еще в Джули и Дерека. – А как вы играли в Джули и меня? – И снова Том посмотрел на меня так, словно не понял вопроса. – Ну, что вы делали? – Просто играли, – неопределенно ответил Том. Из-за того, как падал на его лицо свет, или оттого, что у него были свои секреты, но Том показался мне маленьким мудрым старичком, лежащим у моих ног. Мне стало интересно, верит ли он в рай. – А ты знаешь, где сейчас мама? – спросил я. Том уставился на потолок и ответил: – В подвале. – Как в подвале? – прошептал я. – В подвале. В сундуке, под бетоном. – Кто тебе сказал? – Дерек. Он сказал, ты положил ее туда. Том повернулся на бок и поднес палец ко рту. Я потряс его за ногу: – Когда он тебе сказал? Том помотал головой. Он никогда не знал, когда случилось то или другое – вчера или на прошлой неделе. – А что еще сказал Дерек? Том сел, расплывшись в улыбке: – Сказал, вы делаете вид, что там лежит собака. – Он рассмеялся. – Собака! Том потянул на себя угол простыни, снова перекатился на бок и, не закрывая глаз, сунул палец в рот. Я сунул себе под спину подушку. Мне здесь нравилось. Все, что я только что услышал, казалось неважным. Хорошо бы, думал я, поднять бортик и просидеть так всю ночь. В последний раз, когда я спал в этой кроватке, все у нас было в порядке. Когда мне было четыре года и я верил, что это мама придумывает и показывает мне по ночам сны. А если спрашивает, что мне снилось, то только для того, чтобы проверить, правду ли я скажу. Кроватка отошла Сью гораздо раньше, когда мне было два года, но сейчас я чувствовал в ней что-то очень знакомое: влажный солоноватый запах, расположение прутьев, сонное удовольствие уютной темницы. Шло время. Том закрывал и снова открывал глаза, палец его скользнул глубже в рот. Но мне еще не хотелось, чтобы он засыпал. – Том! – прошептал я. – Том! Почему ты хочешь снова стать маленьким? – Ты меня сейчас раздавишь! – ответил он жалобно, словно снова готовясь заплакать, и слабо пихнул меня ногой из-под простыни. – Ты меня совсем раздавил, и это моя кровать, и… Тут голос его прервался, веки сомкнулись, дыхание обрело глубину и ритм. Минуту или две я смотрел на него, пока легкий шум у дверей не подсказал мне, что за мной тоже наблюдают. – Нет, вы только посмотрите, – прошептала Джули, пересекая комнату. – Только посмотри на себя! – Она пихнула меня в плечо и зажала себе рот рукой, сдерживая рвущийся наружу смех. – Два голых младенчика! |