Книга Академия темных властелинов, страница 73 – Надежда Мамаева

В общем, матушка Рей экстерном сдала экзамен по выезду из особняков задним ходом. Уже на выходе из ворот она крикнула:

— Ты неблагодарная дочь! Ты опозорила наш род, отвергла помощь дома скорби, а сейчас и вовсе хочешь убить свою мать! Я знать тебя не желаю и больше на пульсар к тебе не подойду!

Я слушала и лишь удивлялась: какой у нее недюжинный талант так извращать правду! А то, что в этой лечебнице для умалишенных она хотела сгноить свою родную дочь, — это нормально? А встать на сторону злых языков и сплетников, а не защитить свое дитя, выслушав его, — правильно? Но как узнала о том, что через меня можно получить и положение, и деньги, сразу примчалась на всех парах.

— А интересная у нее интерпретация просьбы «не трогайте меня, пожалуйста», — почесав задней лапой ухо, с сарказмом прокомментировала этот уход родительницы Энжи.

— Надеюсь, что я ее больше не увижу, — искренне ответила я крысявке.

— Она из той породы людей, что трясутся за себя: за свою репутацию, деньги и шкуру. А от тебя сейчас больше опасности, чем выгоды, — глубокомысленно изрекла голохвостая.

Из парадной донеслось:

— Дорогая, кто это был? Обычно Гарри не сообщает о нежданных гостях…

— А я думала, что нежданных гостей не бывает. Бывают лишь хозяева, потерявшие бдительность…

Бьянка в подтверждение моих слов радостно агукнула, пока я возвращалась обратно. Дэн был расслаблен и улыбался, но по его глазам я поняла: он таки докопается до того, кто нанес нам такой крикливый визит. И еще что-то мне подсказывало: феникс встретится со своей гипотетической тещей, после чего она наверняка забудет не только дорогу сюда, но и мое имя.

— Рей, ты помнишь, что у тебя сегодня бракоразводный процесс?

— А завтра — бракозаводный, — в тон Дэну ответила я.

В обществе, конечно, шли шепотки и кулуарные пересуды, но мы с фениксом вынуждены были огорчить светских кумушек: нам было хорошо вдвоем, и мы оба плевали на это самое общественное мнение, запрятанное под маски льстивых улыбок. А на открытое? Самоубийц, высказывающих свою точку зрения в лицо помощнику главы тайной канцелярии (увы, если из шпионов Дэна «разжаловали», то отпустить такой ценный кадр насовсем оказалось выше профессиональных сил серого кардинала) и жнецу Смерти, не было.

Посмотрела на феникса. Темный фрак, под которым жилет с серебряной вышивкой, воротник-стойка, шейный платок с брошью. Весь вид Вердэна красноречиво свидетельствовал: сегодня у него торжество.

— Развод брата для тебя праздник? — поддела я феникса.

— Ради этого дня мне пришлось пойти на шантаж, подкуп и даже превышение служебных полномочий, — беззлобно проворчал Дэн. — Я и подумать не мог, что моего братца могут мучить угрызения совести. Этот упрямец ни в какую не хотел давать тебе развод, опасаясь даже не за себя, а за тебя. Он вбил себе в голову, что едва выйдет из твоего рода, как я поспешу тебя устранить…

— Ну да, этим страдает большинство мужчин, находящихся в браке: о разводе они не думают, а вот об убийстве… — проворчала я недовольно, машинально укачивая Бьянку.

Малышка была совсем не против и даже начала придремывать, отчего свою следующую фразу я произнесла на тон тише:

— А о каком это превышении служебных полномочий ты говорил?

— Дорогая, у нас с Альтом был проникновенный братский разговор не для твоих ушек, после которого он согласился, что Вердэном ему все же быть лучше.

— Ты пообещал ему, что возглавишь род?

— Как ты могла так плохо обо мне подумать? Я поклялся. Братишка слишком хорошо меня знает, чтобы верить не подкрепленным кровью обещаниям.

— И все же, ты хорошо подумал? — Я задала этот вопрос уже не в первый раз. — Ведь едва ты станешь главой, едва имя твоего отца, что венчало древо Вердэнов, исчезнет и заменится твоим, ты потеряешь магию, может…

— Рей, это мое решение. К тому же так я точно не смогу вернуться к прежнему занятию.

— Ну да, ты больше не шпион, — улыбнулась. — Ты теперь тот, кто все добытые сведения анализирует.

— Ты не поверишь, но для работы с документами дар эмпатии вовсе не обязателен.

А я смотрела на него и понимала: бывших разведчиков не бывает. И хоть отец и отпустил его, но сам Дэн… Я не представляла его тихим семьянином. Он — как шторм, буря. Покой и небесная лазурь не для него. И пускай он мастерски скрывает свою истинную суть под масками, но его я полюбила именно таким — ненастным. И другого мне не надо.

— Уснула? — шепотом уточнил феникс.

Я лишь кивнула.

Уложила малышку в кроватку, оставив на попечение Энжи, которая, проникшись возложенной на нее миссией, ныне часто разгуливала по дому в облике миниатюрной кенгуру, а вернее, местного аналога этой зверюшки. От привычной для меня уроженки Австралии она отличалась повышенной шерстистостью, круглыми ушами, как у панды, и передними лапами, практически напоминавшими по форме человеческие ладони.

Энжи заверила, что не стоит волноваться за Бьянку, и мы отправились в храм.

Уже сидя в карете, я все же решилась задать давно мучивший меня вопрос:

— А как ты догадался о Бьянке?

— По твоему взгляду. У тебя был взгляд матери. А отнимать ребенка у женщины, которая считает его своим… К тому же я хочу, чтобы у нас в доме было много детей, и если среди них окажется одна юная приемная вампиресса — ничего страшного.

— А ты не торопишь события? Мы же еще не женаты!

— Скажу больше: мы даже еще не помолвлены, но это не помешало мне неделю назад стать будущим папой.

Я закашлялась:

— Прости?

— Извини, я думал, ты знаешь. — В голосе Дэна не было ни капли раскаяния. Дальнейшие его слова лишь подтвердили, что этот несносный феникс форменным образом надо мной издевается. — Когда двое проводят ночи вместе, появление третьего — лишь дело времени. В нашем случае оказалось, что недолгого.

— Нет, откуда берутся дети, я тебе и сама могу рассказать. Подробно. И не по разу.

— Лучше покажи, — попытался сбить меня с мысли Дэн.

— Я про другое: откуда ты знаешь?

— У тебя сдвоенная аура.

После такого заявления в храм я входила задумчивая и погруженная в себя. Да и сама церемония, когда Альт произносил слова отречения, прошла мимо меня.

Опомнилась я, уже выходя из храма под руку с Вердэном. На крыльце стоял Эрвин. Взгляд боевика буквально впился в мое левое запястье, где сейчас не было брачного браслета.

Вот только увиденное его не обрадовало: хотя моя рука и была ныне свободна (во всех смыслах этого слова), но пальцы — переплетены с пальцами Дэна.

— Значит, ты выбрала его? — прозвучало вместо приветствия.

Букет цветов, прижатый к груди Эрвина, казался лишним и жутко неуместным.