Книга Тайна, покрытая глазурью, страница 62 – Екатерина Риз

— Серьёзно?

Я кивнула. Потом фыркнула от смеха.

— Я перепугала местных жителей своим видом. Вышла в футболке…

— Бесстыдница, — подтвердил Данилов.

Я улыбнулась, развернулась в его руках, в глаза ему посмотрела, потом осторожно поцеловала в губы.

— Я тебя люблю.

Он прикусил зубами мою нижнюю губу, а когда отпустил, ухмыльнулся.

— Ещё бы. После того, что я ночью сделал и сколько раз.

— Я серьёзно, Андрюш.

— И я серьёзно, — отозвался он, вроде бы шутливо, но взгляд уже был пристальный. Данилов заправил мне за ухо волосы, потом потёрся носом о мой нос, и вздохнул.

— Ты моя девочка, — проговорил он негромко.

— И когда ты это понял? — шёпотом спросила я. Мне, конечно, хотелось, чтобы он сказал: с первого взгляда, но у Данилова не тот характер, чтобы потакать чужим прихотям, и его ответ показался мне куда более честным.

— Когда узнал, кто ты. Я ещё не встречал женщину, которая сумела бы меня так озадачить.

Я отвернулась, расслабилась в его руках, и как бы между прочим заметила:

— А кто-то говорил, что раскусил меня на раз.

— Я и раскусил. Я сейчас раскушу, хочешь? — Данилов впился губами в мою шею, потом зубами чуть кожу прижал. Я захохотала, но затем взмолилась:

— Перестань, синяк же останется!

— Моё, — нахально заявил он, обнимая меня. — Всё моё. Что хочу, то и делаю.

Я хоть и смеялась, но в душе ощущала трепет. Любимого поцеловала, но быстро отстранилась и даже отодвинулась от него. Потребовала:

— Вставай, хватит спать. Обед скоро. — За ногу его потрясла, весьма решительно. Подняла с пола свои джинсы и посмотрела на них в тоске. На улице жара, а у меня кроме них надеть нечего. — Ножницы есть?

— Не знаю, надо поискать.

Данилов с постели поднялся, а я загородила спиной окошко. Мимо дома снова кто-то шёл, в окна с любопытством заглядывали, и я почему-то была уверена, что вид голого мужика деревенских старушек не порадует. Решат, что на их мирное поселение городские распущенные типы теперь облаву устроят, мы и так своим приездом ночью наверняка полдеревни перебудили.

— Обрезать хочешь?

— Жарко. А ты меня вытащил из дома, даже не дав собраться.

— Собраться? — Данилов кинул на меня язвительный взгляд. — Это в смысле, чемодан? Как бы ты его через забор тащила?

— Не ёрничай, — попросила я. — Вот в чём мне ходить? — Кроме лифчика в сумке, ни одной подходящей вещи.

Ножницы я всё-таки нашла, в ящике комода, старые, чуть заржавевшие, зато большие, для кройки. Окинула тоскливым взглядом новые фирменные джинсы, разложенные на столе, прикинула оптимальную длину, и решила: была не была. Пока Андрей умывался, я уже обзавелась новыми джинсовыми шортиками, даже махнушек по краям понаделала. Надела обновку, перед зеркалом покрутилась, и решила, что весьма довольна своим изобретением. С футболкой смотрелось очень даже ничего.

Данилов шлёпнул меня по заду, когда мимо проходил.

— Хорошо смотрится.

— Ещё бы, — вроде бы возмутилась я его замечанию. — Мне вообще джинсы идут. Ты заметил?

— Конечно.

Я посмотрела на него через плечо.

— Спортзал трижды в неделю, так что не смейся!

Он притворно ахнул.

— Серьёзно?

Я немного смутилась.

— Ну… В последний год мне было некогда, но как-то я взялась за себя всерьёз.

— И надолго тебя хватило?

Я прищурилась, недовольная его таким откровенным недоверием.

— Тебе не нравится моя задница?

— Очень нравится. Даже без спортзала трижды в неделю. Если бы это было правдой, я бы, наверное, попросту ослеп.

Я постаралась не смеяться, благосклонно кивнула.

— То-то же.

Позавтракали мы опять бутербродами. И если Данилов ел их с непонятным для меня аппетитом, то я никогда не считала это полноценной едой, откусила пару раз и выпила большую чашку кофе. А заодно призадумалась о хлебе насущном.

— Сходим в магазин? — предложила я.

— За чемоданом?

Я взглянула с укором, а Андрей рассмеялся. Я решила близко к сердцу его ехидство не принимать, и продолжила:

— За мукой, маслом и молоком. Пирогов напеку. — Притворно вздохнула. — Буду тебя кормить.

Он улыбнулся, но ничего не сказал. А я руку протянула и коснулась его небритой щеки.

— Бритву не взял?

— Взял, но не хочу.

Я поднялась, в эту же щёку его поцеловала, потом отнесла кружку в раковину. Помедлила и сказала:

— Мне нужно позвонить. А то Лиза меня хватится.

Мне показалось, что Данилов молчал на секунду дольше, чем было необходимо. Словно, задумался о необходимости этого звонка. Но после кивнул, чересчур безразлично.

— Позвони. И пойдём?

Я радостно улыбнулась, воодушевлённая его покладистостью.

Вышла в сад, присела на лавочку у дома, уже нагретую солнцем, и всё-таки ощущая внутренне сопротивление, набрала номер сестры. Хотя, не слишком чётко представляла, что скажу ей. Интуиция подсказывала, что говорить правду — не слишком хорошая идея. Если Лиза и не сумеет меня уколоть каким-нибудь своим замечанием, то настроение испортить вполне может. Поэтому я решила ограничиться тем, что сообщила о своём желании побыть в тишине и покое, обдумать сложившуюся ситуацию.

— И когда к тебе пришло это желание? — ядовито поинтересовалась сестра. — В пять утра?

— Какая разница? — попыталась отвязаться я от её расспросов. — Захотела и уехала.

— Нашла время, — проворчала Лиза, и по возникшей паузе я поняла, что она затягивается сигаретой. — Олег на взводе. Злой, как чёрт, после того, что ты вчера устроила.

— Лиза, ты лезешь в то, в чём ни черта не понимаешь, — перебила я её, растеряв остатки наигранного самообладания.

— Не понимаю? — Лизка тоже взвилась с пол оборота, и её голос заледенел. — Я понимаю, куда больше, чем ты думаешь. Я не дура.

Я глаза закатила, но решила ей не отвечать, не желая откровенно хамить.

— Хорошо, пусть ты всё понимаешь. Тогда должна понимать, что если мы с Олегом несколько дней не увидимся, то это пойдёт нам всем на пользу. Я не хочу с ним ругаться.

— А ты не думала, что он может быть прав, Лиля?

— Прав?

— Да, представь себе! — Кажется, Лиза не на шутку разошлась. — Ты никогда никого не слушаешь. А если бы подумала…

— Я всегда думаю, — снова перебила я её, также холодно. — Это нас с тобой с детства и отличает. Забыла?