Онлайн книга «Остановите музыку»
|
— У тебя выходной? — Нет, но… В общем, я занята. — Чем? — поинтересовался он строго. — Костя! — И тут же отвлеклась и сказала кому-то полным возмущения голосом: — Не надо тыкать в меня пальцем. Я отлично помню, что подписывала! Шохин нахмурился. — Что у тебя происходит? Ты где? Пауза, чьи-то голоса в трубке, преимущественно женские, после чего Нина сказала, уже тише: — Дома. — Усмехнулась неожиданно. — Меня из квартиры выселяют. — Сейчас? — Обойдутся, — зло отозвалась она, и повторила в сторону: — Да, да, обойдётесь. А когда я съеду, я отсюда всё, вплоть до обоев и плинтусов вывезу, так и знайте! Я ремонт делала! Косте пришлось дождаться, пока она вернётся к трубке. Нина ещё с минуту отчаянно с кем-то ругалась, и Костя, признаться, впервые слышал, чтобы она на кого-то кроме него, так злилась. А когда услышал её дыхание в трубке, коротко оповестил, мгновенно приняв решение: — Я сейчас приеду. День с самого утра не задался. И если утро Нина провела в невесёлых раздумьях о негодяе Шохине, то после обеда ей стало не до Кости. Нет, мысли о нём ещё посещали, но на фоне других неприятностей, уже не казались настолько важными. И свалились проблемы оттуда, откуда, как говорится, совсем не ждали. Но чем дольше Нина с квартирной хозяйкой общалась, тем яснее понимала, что задумано происходящее было не вчера. Ее, по всей видимости, давно собирались из квартиры выжить, строили планы и готовили масштабное наступление. Хотя, Нина не понимала, чем могла так насолить Евгении Петровне. Платила вовремя, квартиру содержала в порядке, не шумела и не досаждала соседям. Но все равно пришлась не ко двору. Кстати, они с самого начала общего языка не нашли, но Евгения Петровна терпела, видимо, убеждаемая всеми вышеперечисленными факторами, проверять их приходила, лезла не в свое дело и давала советы. Нина тоже терпела, понимая, что выбора, по сути, нет. Но когда материальное положение выровнялось, и она стала откровеннее выпроваживать Евгению Петровну из квартиры в ту же минуту, как та получала деньги за аренду, со стороны квартирной хозяйки вспыхнуло нешуточное возмущение. Подогревало его еще мнение соседок, которые все видели и все замечали. Во сколько квартирантка Евгении стала возвращаться, практически ежедневно в середине ночи, как одеваться и на каких машинах подъезжать. Да еще Зинаида Тимофеевна, Нина была уверена, масла в огонь подливает, делясь с соседками подробностями. И без гадалки ясно, что за глаза говорят и кем ее считают. Нина уже давно догадывалась. Но одно дело догадываться, а совсем другое, когда тебе подстраивают ловушку, а потом приходят и без зазрения совести называют авантюристкой тебя, да еще договором в лицо тычут и говорят, что ты его нарушила. — Просрочила, — гневно говорила Евгения Петровна на повышенных тонах. — На неделю просрочила, а меня обвиняет! Нина уставилась этой лгунье в лицо. — Вы же знаете, что это неправда. Я всегда плачу вовремя. Вы же сами уехали! — Она взглянула на участкового, внушительного вида мужчину с усталым лицом. А тот, чтобы еще раз продемонстрировать степень своей усталости от бестолковых жителей, вздохнул. Нину это не впечатлило, и она продолжила: — Она сама уехала из города, ее не было десять дней. Я что, должна была за ней ехать, чтобы деньги отдать? Бред какой-то. Евгения Петровна влезла между ней и участковым и уже перед его лицом потрясла договором о найме. — Тут все написано. Просрочила на десять дней — съезжай! Пусть съезжает. Я хозяйка или не хозяйка? Участковый уныло кивнул. — Хозяйка. — Вы же специально это сделали, — упрекнула ее Нина. — Признайтесь. — Не буду я ни в чем признаваться. Закон на моей стороне. Я собственник, и я требую… — Ладно, ладно. — Участковый махнул на нее рукой, огляделся, сел на стул и достал из папки какой-то бланк. Глянул исподлобья на собравшихся женщин. Нина тоже на соседок, пришедших оказать Евгении Петровне моральную поддержку, посмотрела, весьма недобро. Рассерженно выдохнула и пробормотала: — Требует она. Я тоже требую. Мужчина едва заметно усмехнулся в усы. — Чего? — Справедливости! Евгения Петровна притворно ахнула и принялась причитать: — Справедливость ей подавай. Товарищ майор… — Я капитан. — Неважно. Товарищ майор. — Нина в бессилии развела руками, слушая этот бред. — Это просто безобразие. Меня обвиняют, честную женщину. Сколько лет я их семью, если так назвать можно, терплю. Вот люди соврать не дадут. Сходятся, расходятся, творят, что хотят. Ребенок несчастный… — Не надо трогать мою дочь! — угрожающе воскликнула Нина, и Аришу глазами поискала. Та стояла за диваном, прижимала к себе кролика, и, хмурясь, наблюдала за происходящим. — А надо бы тронуть, надо! Чтобы разобраться. Товарищ майор, вы спросите у нее, где она ночами шатается, и с кем ребенка оставляет! Муж бросил, она шатается! На соседку ребенка бросила, авантюристка! Нина от возмущения задохнулась, оглянулась на Зинаиду Тимофеевну, которая делала вид, что происходящее ее никак не касается. — Евгения Петровна, как у вас язык повернулся? Я Зинаиде Тимофеевне плачу большие деньги, за несколько часов работы в день. И, заметьте, эти деньги налогами не облагаются. Так что, если будем разбираться, разбираться будем досконально! Отметьте это в протоколе! — Умная, да? — Да, не дура. — Проститутка ты. Устроила вертеп. То муж к ней приезжает, то мужики какие-то. Нина губы поджала, отвечать на открытое оскорбление не стала, вместо этого ткнула пальцем в бумаги, которые участковый быстро заполнял. — Запишите, что меня оскорбили. Я на нее в суд подам. За клевету. — Это я вру? Да кого угодно спросите! Все видят, все знают! Ходила такая скромница, в школе работала, а потом, — хозяйка в сердцах сплюнула, а на Нину взглянула так, будто в ней было сосредоточено все непотребное в этом мире. — А вам какое дело? — веско поинтересовалась Нина. — Или вы квартиру только святым мученикам сдаете? И никаких мужиков я сюда не водила, не надо врать. Я жила здесь с мужем. — Обвела соседок выразительным взглядом. — А кто меня подвозит и на каких машинах, никого не касается! Участковый писал, не отвлекаясь, и, кажется, даже не прислушиваясь к гневным выкрикам, потом шмыгнул носом, постучал ручкой по столу, и поднял на Нину глаза. — Так где вы работаете? Та растерялась. — А какая разница? — У вас есть официальное место работы? — Есть. — Какое? Она задохнулась, выдержала паузу, потом сказала: |