Онлайн книга «Одиночный выстрел»
|
– С его помощью колесница мечет огонь… – Ой! Принцесса отдернула руку и испуганно посмотрела на Бекета. – Не бойтесь, ваша светлость, пока колесница на земле, она безопасна. – Да, – согласилась Амалия, однако руки теперь держала при себе. – А что еще здесь имеется? Куда, к примеру, кладут багаж? – Для всякой мелочи подходят вот такие тайнички. С этими словами Бекет открыл стенные ящики, где пилоты держали свои пожитки. – Это все твое? – спросила Амалия, едва сдерживаясь, чтобы не начать рыться в чужих вещах. – Нет, это прежнего хозяина. – Я могу посмотреть? – Конечно, ваша светлость, – разрешил Бекет, и принцесса стала с азартом перебирать старые портсигары, забытые пистолетные патроны, пачки жевательной резинки, упаковки презервативов и вышедшие из употребления монеты. – Да здесь деньги! – Можете взять их себе, ваша светлость. Они выведены из употребления. – Но это же серебро! – Никель, ваша светлость. Возьмите в качестве подарка. Но Амалия монеты не взяла и продолжила проверку личных вещей. Правда, во втором ящике оказалась только потрепанная одежда, и принцесса быстро потеряла к ней интерес. – А что там? – спросила она, указывая в корму. – Отхожее место, ваша светлость, – сказал Бекет, надеясь этим отпугнуть интрессу, однако та, напротив, заинтересовалась. – Отхожее место в колеснице? – переспросила она, и от удивления ее глаза стали круглыми. – Желаете посмотреть? – Да, желаю! Желание гостьи – закон. Бекет повел ее в хвост и продемонстрировал всю механику санузла, показал, как течет вода из рукомойника, и даже подарил пару душистых салфеток, которые ее светлость приняла за «нежные носовые платки». – А что у вас там, дальше? – спросила Амалия, когда они вышли из санузла. – Здесь находятся пищевые запасы, вот в этом шкафу. Бекет приоткрыл дверцу холодильника, и Амалия заглянула в его освещенное нутро. – Ну и что же тут можно есть? – спросила она. – Там только какие-то шелковые тряпочки. – Это упаковка, ваша светлость. Чтобы это съесть, нужно сначала разогреть сверток вот в этом ящике – это печь. А уже потом, сняв тряпочки, приступить к еде. – И что же внутри этих свертков? – Рагу из баранины, паштет, котлеты куриные, говяжьи отбивные с картофельным пюре. Много чего, всего не перечислить. – Вы смеетесь надо мной? – строго спросила Амалия, распрямляясь, насколько позволяли низкие потолки. – Совсем нет, ваша светлость. – Ну хорошо, а что это за дверь на стене? – Это не дверь, ваша светлость, это раскладная кровать… – Кровать? – В голосе принцессы снова зазвучал металл. – Извольте, я покажу. Подвиньтесь, пожалуйста… Амалия отошла к гальюнной дверце, и Бекет в одно мгновение разложил полуторной ширины кровать, обшитую ребристым матрасом. Сев на нее, Бекет похлопал по обивке и предложил интрессе самой испробовать ее мягкость. Амалия робко приблизилась, провела рукой по обивке и только потом осторожно села на кровать, проверяя ее надежность. – Для кровати, конечно, жестковата, но на диван похоже, – сказала она. – А когда же извозчику колесницы спать, если он все время при деле? – Это очень умная колесница, ваша светлость. Она может долгое время лететь сама, а если возникнут какие-то препятствия, разбудит извозчика громким звуком, как из дудки. Амалия недоверчиво улыбнулась. Это звучало совсем уж сказочно, но она готова была слушать мэйджора и дальше, сидя в этом уютном закутке с низкими потолками и такой широкой, хотя и жесткой кроватью. Поскольку интресса не задавала вопросов, Бекет тоже молчал, и они сидели, словно оглушенные, чувствуя, как перетекают между ними невидимые токи, вызывая румянец и сбивая дыхание. – Мне… Мне нужно идти… – с трудом преодолев себя, сумела произнести Амалия. – Да, ваша светлость, пора, – с сожалением согласился Бекет. – Извольте к выходу, а я подниму кровать к стене. – Как удобно… – произнесла принцесса. – Что? – Я говорю – это очень удобно. – Да. Позвольте, я пройду первым. Бекет распахнул дверцу и, спустившись по лесенке, вдохнул морозный воздух с запахом авиационного топлива и дыма от костра. Это был воздух свободы, запах действия и больших расстояний. Повернувшись, Бекет подал руку Амалии. Она коснулась его ладони своими пальчиками и, сделав шаг, стала падать вперед. Майор тотчас подхватил ее и, прижав к себе, почувствовал запах юной свежести, исходящий от нежной кожи и шелковистых волос. Сладкая судорога пересекла его тело. – Мэйджор… – прошептала Амалия. – А ты представлял меня раздетой? Бекет шагнул назад и поставил Амалию на притрамбованный снег. – Я бы не хотел отвечать на этот вопрос, ваша светлость. – Я не настаиваю. Амалия опустила глаза и, прочертив сапожком замысловатую дугу, спросила: – Когда ты улетаешь, мэйджор? – Завтра, как рассветет, моя колесница будет готова. – Ну, тогда прощай, мэйджор. – Прощайте, ваша светлость. Амалия повернулась и быстро пошла к воротам, где ее ждали двенадцать охранников и прелат Гудроф. – Дитя мое, – строго произнес отец, – мне бы не хотелось больше выслушивать предположения нашего соседа о твоей слишком близкой дружбе с мэйджором. Не забывай, что он мужчина, и твое внезапное уединение с ним… – Вот уж не думала, батюшка, что вы станете следить за мной! – громко воскликнула Амалия, заставив отца опасливо озираться. В отличие от него, у нее было отличное настроение. – Но, дитя мое, ты все еще ребенок! – Как сватать меня за Сборстьена, так я не ребенок, а как пошла посмотреть на внутреннее убранство колесницы, так сразу – ребенок. – Ты уединилась с мужчиной, и мне пришлось объясняться с прелатом Илкнером! Бедняга даже уехал, обидевшись! – А вы знаете, батюшка, что в колеснице имеется отхожее место? – Нет, дитя мое, – насторожился прелат, не зная, как истолковать это сообщение. Амалия часто ставила его в тупик. – Вот, вы не знаете! А оно есть! И, оставив ошарашенного отца в полном недоумении, Амалия подошла к своему заскучавшему жеребцу и замерзшим охранникам. |