Онлайн книга «Дорога патриарха»
|
Стражник заколебался, с подозрением глядя на пленника, но не посмел ослушаться короля. – Прости, что не падаю на колени, - сказал убийца. – Я тебя и не просил. – А вот твой монах может меня заставить. По его слову собственные мышцы перестают меня слушаться. – Мастер Кейн имел право убить тебя без всякого следствия, но не стал. Ты должен быть признателен ему. – Наверняка пощадил, чтобы поглядеть, как меня повесят. Гарет промолчал. – Зачем ты пришел? - спросил Энтрери. - Подразнить меня? - Он некоторое время рассматривал короля, потом широкая улыбка расползлась на его лице. - Нет, я знаю, зачем ты пришел. Ты меня боишься. Гарет не ответил. – Ты боишься меня, король Дамары, потому что чувствуешь, что я прав, верно? Расхохотавшись, Энтрери стал мерить шагами камеру, а Гарет настороженно следил за ним, и во взгляде его отражалась глубокая, затаенная мучительная борьба. – Да, ты знаешь, что я прав, - рассуждал убийца. - Там, в тронном зале, все рассвирепели, только ты один не вышел из себя. Наверняка каждое мое слово эхом отзывалось в твоем сердце. Ты сам понимаешь, что твое право стоит не больше моего. – Я никогда этого не говорил и не считаю так. – А есть вещи, о которых можно и не говорить. Ты знаешь правду, и я знаю правду. – Не слишком ли много ты предполагаешь, король Артемис? – Не называй меня так! – Не я наградил тебя этим титулом. – И не я. Он мне не подходит. И не нужен. – Мы что, начинаем торговаться? Энтрери посмотрел на него с издевкой: – Знаешь что, благочестивый король? Был бы у меня сейчас меч, всадил бы его тебе прямо в сердце. Если надеешься услышать мольбы о пощаде, ищи где-нибудь в другом месте. Пусть этот твой монашек и может заставить меня упасть на колени, но, если я так стою не по своей воле, имеет ли смысл говорить о моей покорности? Не будет ли это так же лживо, как твоя корона? – Я уже сказал, ты слишком много предполагаешь. Чересчур. – Да что ты? Почему тогда ты здесь? Глаза Гарета гневно вспыхнули, но он промолчал. – Может, тебе просто повезло? Родись я у твоей матери, стал бы законным королем. И твои соратники сражались бы на моей стороне, как сейчас сражаются за тебя. И твой монах по моей просьбе практиковался бы на моих врагах. – Все намного сложнее. – Да ну? – Недостаточно быть царственным по крови. Деяния… – А ты не забыл, что я убил драколичи? - перебил пленник. – И что же, сумма всех благих и геройских поступков привела тебя сюда? - резко спросил Гарет. - Ты прожил жизнь, достойную того, чтобы взойти на престол? – Я выживал там, где тебе и не снилось! - рявкнул Энтрери. - Сыну дворянина просто кричать о том, что путь его чист! До чего суровые испытания выпали на твою долю, наследник Драконобора! Да барды могут целый месяц развлекать народ историями о твоих свершениях. – Довольно! Ты ничего не знаешь обо мне. – Достаточно того, что ты здесь. И я знаю почему. – В самом деле? – Ты хочешь побольше узнать обо мне. Изучаешь меня. Ведь тебе так важно понять, в чем же разница между нами. Хочешь удостовериться, что мы не так уж и похожи. – А ты действительно считаешь, что мы похожи? Энтрери даже не обратил внимания на его изумление. – Похожи, и даже больше, чем ваше величество готовы допустить, - уверенно заявил он. - И вот вы здесь, чтобы понять, где и в чем расходятся наши пути и характеры. Потому что иначе, Гарет Драконобор, все твои худшие страхи окажутся обоснованными. – И что же это за страхи? – Главный - твое право. Право и законность твоей короны. Звучит странно, не правда ли? Что это значит, быть королем по праву? Значит ли это, что ты самый сильный? Или святее других? Или то, что ты - помазанник твоего Ильматера? – Я потомок прежнего короля, который правил Дамарой задолго до того, как война расколола эти земли. – А если бы в твоей семье родился я? – Это невозможно, - покачал головой Гарет. - Я не только плод их любви, но еще и плод их воспитания и традиций. – Следовательно, это не просто удачное стечение обстоятельств? Твоя родословная что-то значит? – Да. – Тебе приходится на это уповать, чтобы не сойти с ума. Ты король, потому что твой отец был королем? – Нет, он был бароном. В то время в Дамаре не было короля. Королевство вновь стало единым лишь после того, как все мы объединились в борьбе против Женги. – И именно тогда по деяниям своим Гарет возвысился над другими баронами, герцогами и их детьми? Король понял, что Энтрери над ним потешается. – Какое дивное стечение случайных обстоятельств и вековой традиции! Я тронут до слез! – Что же мне, вручить тебе меч и убить в поединке, чтобы доказать, что Вааса принадлежит мне по праву? - спросил Гарет, глядя в улыбающееся лицо пленника. – А если я убью тебя? – Мой бог этого не допустит. – Ты обязан в это верить, правда? Но давай развлечемся, ладно? Представим на минутку, что поединок состоялся, но победил я. Следуя твоим рассуждениям, я стану законным правителем Ваа… Ох, погоди! Теперь я понял. Все равно ничего не выйдет, потому что у меня поганая родословная. Хитро вы устроили, ты и вся самозваная знать подлунного мира! По вашим правилам лишь вы одни можете быть королями да королевами и нарядными вельможами двора, а крестьянам остается пасть на колени в грязь и пресмыкаться, да еще и не вздумать жаловаться, ведь это бог поставил вас над ними. Смерд обязан смириться со своей грязной, голодной долей и радоваться, что служит законному королю. Гарет сжал зубы, не сводя с пленника немигающего взгляда. – Насколько лучше для тебя было бы, если б Кейн убил меня там, в замке. Я - твое отражение, король Гарет. Разбей зеркало, и сам себе покажешься пригожим. Гарет постоял молча и пошел к двери камеры, которую распахнул перед ним стражник. Рядом с солдатом стоял мастер Кейн. Увидев его, Энтрери отвесил нарочито глубокий поклон. Гулко стуча каблуками по каменному полу, король решительно прошел между монахом и охранником. – Наверное, жалеешь, что не убил меня, - обратился заключенный к Кейну. - Но не все в твоих руках. Я уже чувствую дрожь твоего жуткого прикосновения. – Я тебе не судья. – Ага, только палач. Чуть поклонившись, Кейн повернулся. Короля он нагнал уже не в башне, а вблизи его частных покоев. |