Онлайн книга «Дорога патриарха»
|
Энтрери бросил взгляд через его плечо в угол, и отец тоже туда посмотрел, повыше подняв свечку. В углу лицом вниз лежал Тоссо-паш, и под животом у него натекла небольшая лужа крови. Белриггер круто развернулся, лицо его перекосилось от ужаса и злобы. Незнакомец направил на него меч с необычным, кроваво-красным лезвием, и если старик и хотел броситься на непрошеного гостя, то сразу передумал. – Кто ты? - выдохнул он. – Тот, кто сводит счеты. – Ты убил Тоссо? – Может, он и жив еще. От ранений в живот умирают медленно. Белриггер поперхнулся. – Ты знаешь, что он со мной делал, - добавил Энтрери. – С тобой? - с трудом выговорил старик - Да кто ты такой? – Похоже, у тебя нет никаких семейных привязанностей, - рассмеялся убийца. - Хотя меня это не удивляет. – Семейных? - повторил старик, бестолково тараща глаза. - Ты кто? – Сам знаешь. – Так, мне это надоело, - решительно заявил Белриггер и сделал движение к двери. В то же мгновение острие красного меча кольнуло его под подбородок. Слегка повернув руку, Энтрери оттеснил отца к столу и, чуть нажав, заставил плюхнуться на стул. – Много раз я слышал эти слова, - проговорил он и, подтянув к себе второй стул, перегородил дорогу к выходу. - Только обычно после них ты меня бил. У Белриггера перехватило дыхание. – Артемис? - едва слышно прошептал он. – Неужели я так сильно изменился, отец? Старик довольно быстро справился с собой. – Что ты здесь делаешь? - спросил он, бегло осмотрев одежду и оружие.- Ты же сбежал. Зачем вернулся? – Сбежал?! Меня продали в рабство! Фыркнув, Белриггер поглядел в сторону. – Тебе кажется, что это весело?! - стукнув кулаком по столу, крикнул Энтрери. – А мне-то что? Не я ж тебя продал. – Какой у меня любящий папаша! - с кривой усмешкой сказал убийца. Как ни странно, Белриггер расхохотался ему в лицо. – А Тоссо так не веселился, - хмуро заметил Энтрери, и старик сразу помрачнел. – Что тебе нужно? – Хочу узнать, что с матерью. Она жива? По насмешливому взгляду отца Энтрери догадался, каким будет ответ. – Тебя ж в Калимпорт повезли, да? Убийца кивнул. – Так вот, Шанали померла, когда ты еще туда и не добрался, хоть купцы и гнали лошадей вовсю. Дурень ты, она ж знала, что ей недолго осталось. А то, думаешь, продала бы она своего любименького сыночка? Мысли в голове Энтрери понеслись вихрем. Он припомнил мать, какой видел ее в последний раз, и вдруг понял, что такой убитый вид у нее был совсем по другой причине. – Мне даже жаль было эту шлюшку, - сказал Белриггер и тут же получил от Энтрери увесистую пощечину. Убийца сел на место, а старик, с ненавистью глядя на него, сплюнул кровь. – У нее выхода не было, - сказал он. - Нужно было заплатить жрецам, чтобы спасли ее жалкую жизнь, потому что брать в уплату за молитвы и чары ее источенное болезнью тело они уже брезговали. Вот она тебя и продала, а они взяли деньги. А она все равно померла. Не верю я, что они хоть что-то сделали, чтобы ей помочь. Белриггер умолк, и Энтрери долго сидел, переваривая все, что услышал. – Ну что, убивец, получил, что искал? - подал голос старик. – Она меня продала? – Разве я тебе не это только что сказал? – А родной отец меня защищал, - с горечью промолвил Энтрери. – Родной отец? - спросил Белриггер. - А ты его знаешь? Энтрери сжал зубы. – Ты что же, придурок, считаешь меня своим отцом? - расхохотался старик - Вот олух! Да не отец я тебе. Был бы ты мне родным сыном, я бы, может, вколотил в тебя побольше толку. – Лжешь. – Когда мы с Шанали встретились, она уже была брюхата. Да, потому что подкладывалась под жрецов. Как и все девки. Ты, может, сильно мал был, когда уехал, потому и не знаешь, а вообще почти все пацанята, что тут по улице гоняют, - их семя, жрецов.- Он фыркнул. - Я дал ей место, чтобы жить, а она мне взамен - небольшие радости. Энтрери почти не слушал его. Он вспоминал, как видел в детстве мужчин, приходивших к ним в дом, плативших Белриггеру и потом лезших в постель к матери. Он закрыл глаза: ему почти захотелось, чтобы Белриггер бросился на него, воспользовавшись моментом, схватил кинжал и вонзил в сердце. Он бы не сопротивлялся. Но старик даже не шелохнулся, он смеялся, смеялся, пока Энтрери не открыл глаза и не посмотрел на него так, что тот смолк. Белриггер как-то неловко закашлялся. Энтрери встал и спрятал меч в ножны. – Поднимайся, - сказал он старику. Белриггер с вызовом поглядел на него: – Это еще зачем? – Вставай. - И с этими словами убийца разбил ему нос кулаком. Старик встал, вытирая кровь рукой. – Что тебе надо? Я все рассказал, я тебе не отец. Энтрери схватил его руку и закрутил за спину. – Но ты меня бил. – Надо же было учить тебя, - просипел старик, пытаясь дотянуться до него другой рукой. Энтрери снова ударил его по окровавленному лицу. – Жизнь сурова! - оправдывался старик. - Надо было учить тебя уму-разуму! – Только попробуй сказать еще раз, что моя мать была шлюхой! - процедил Энтрери, сильнее заламывая ему руку и заставляя опуститься на колено. – А что мне еще сказать? - жалобно вскричал Белриггер. - Ей приходилось это делать, чтобы жить. Всем нам выживать приходится. Я ж не виню ее и никогда не винил. Никто не хотел брать ее, а я взял. – Ради своей наживы. – Ну, не без этого, - признал старик. - А чем я виноват? Жизнь такая. – Ты виноват в каждой оплеухе, что отвешивал мне, - спокойно сказал Энтрери. - Ты виноват, что позволил этому смердяку, - и он мотнул головой в сторону умирающего Тоссо-паша, - приближаться ко мне. Или он тебе тоже платил? Брал денежки за своего сыночка, а, Белриггер? Несмотря на боль, старик яростно замотал головой: – Нет-нет, никогда… Энтрери ударил его коленом в лицо, и старик растянулся на полу. Выхватив кинжал, убийца наклонился над стонущим Белриггером, но передумал и направился к двери. На улице у самого выхода стояла та самая старуха, которую он видел утром, - видно, услышала возню в доме. Похоже, и обрывки разговора она тоже слышала, потому что, вместо того чтобы нападать на него, сказала: |